Андрей Ливадный - Взвод
Ксеноморфы с маниакальным упорством вновь полезли вперед, но в этой последней схватке численное превосходство уже утратило свою роль. Люди расстреливали последние патроны из скудного боезапаса, но оставшиеся в живых бойцы уже перешагнули грань рассудка – невозможно сохранить здравую осторожность, когда отбрасываешь в сторону пустой автомат и нагибаешься над телом мертвого друга, чтобы взять из холодеющих пальцев наполовину разряженный «шторм»…
…Иван, перепрыгнув через завал убитых пришельцев, выскочил из траншеи и оказался между полыхающим обломком чужого корабля и последней группой атакующих. Они не видели его, и Лозин одну за другой швырнул две ручные гранаты, тут же упав, чтобы не угодить под шальной осколок.
Впереди громыхнул сдвоенный взрыв, и, подняв голову, лейтенант увидел, как по оглушенным ксеноморфам в упор бьют из автоматов уцелевшие в схватке бойцы. Они поднялись из траншей, словно призраки, а Чужие совершенно потеряли ориентацию – свинцовые очереди опрокидывали их на землю, сопротивление было сломлено, и бой, только что суливший им победу, внезапно обернулся полным поражением…
Гранаты, имевшиеся только у лейтенанта, и кинжальный перекрестный огонь сделали свое дело – десяток ксеноморфов, уцелевших под пулями и осколками, все же не выдержали, побежали назад, но их догоняли посланные вслед очереди, пока последний не ткнулся лицом в горячий, смешанный с пеплом песок…
Багряное солнце еще не проклюнулось над далекой линией горизонта, но вокруг уже стало светлее.
В воздухе плавали сизые сгустки дыма, и Иван, лежа на прогорклой земле, еще не понимал, что они победили…
Осознание вырванной неимоверной ценой победы придет позже, вместе с болью потерь, а сейчас он, пошатнувшись, встал, потом машинально посмотрел на индикатор зарядов, который указывал, что в последнем магазине «шторма» осталось всего восемь патронов, обернулся и вдруг увидел старшину, который с окаменевшим лицом застыл над мертвым, облаченным в изодранный скафандр телом…
Его дыхательная маска была снята, губы Степана беззвучно шевелились, и по выражению лица Булганина становилось ясно, что это не немая молитва, а беззвучные слова страшной клятвы, идущие из глубин души…
Сзади подошел Долматов. Автоматическая снайперская винтовка была заброшена за спину, а на руках он держал скафандр, куда перед боем поместили дрожащее тело Биша.
– Умер… – обессиленно садясь на землю, произнес Андрей. – Умер он, командир…
Глава 6
Опушка лесного массива, неподалеку от разрушенных укреплений. Раннее утро…
Изможденные боем, они похоронили тела четверых погибших и, только отдав последний долг товарищам, собрались на опушке леса, где не так несло гарью от горящих обломков чужих кораблей.
Семь человек, выстоявших против целого сонмища. В их глазах не было ни капли от пережитого ужаса, лишь немая скорбь.
– Что дальше, командир? – спросил старшина, присаживаясь на мягкую прохладную подстилку лесного мха. – Самое время уходить, верно?
Лозин кивнул.
– Нужно отремонтировать два скафандра, – произнес он.
– Зачем? – вскинул голову старшина.
– Загерметизируем в них тела двух Чужих, – ответил лейтенант. – Нас атаковала совершенно иная форма ксеноморфов. Я еще не сталкивался с подобными.
– Ты хочешь сказать, что мы понесем на себе эту дрянь?
– Да, понесем. Так нужно, Степан. Двух Чужих и мертвого Биша. Их необходимо доставить в лабораторию для исследования.
– У нас осталось по десятку патронов на человека, – сумрачно напомнил Булганин.
– Я знаю. Выполняй приказ. Отремонтируй скафандры и постарайся восстановить не только их герметичность, но и систему терморегуляции. Они должны работать как морозильники.
– Сделаю…
– Я не сомневался. – Лозин встал, опять тяжело пошатнувшись. – Я иду к обломкам корабля. Думаю, что там, внутри, найду уже знакомую мне разновидность Чужих.
Старшина кивнул, больше не собираясь спорить.
– Багиров с лейтенантом, – распорядился он. – Решетов, неси сюда скафандры и ремкоплект к ним.
* * *Пожар, бушующий на месте крушения подковообразного корабля, не утихал, более километра стратегической автомагистрали покрывала пузырящаяся, рдеющая масса, из-под которой то и дело вырывались столбы пламени, похожие на гейзеры магмы.
Их отсветы ложились на изуродованную землю, усеянную телами Чужих, отбрасывали гротескные тени от обнажившихся из-под земли бетонных конструкций.
– Не страшно? – спросил Иван, когда они шли краем укреплений.
– Нет, командир, – ответил Багиров, перешагивая через мертвое тело Чужого, наполовину свесившееся в темный провал хода сообщения. – Страшно было, когда они пошли во вторую атаку… – внезапно признался Павел. – Патроны кончились, – скупо пояснил он. – Достал нож, а сам думаю: куда бить-то? Хотел спросить у Сереги, оборачиваюсь, а он стоит у стенки траншеи и уже не дышит… Пригвоздило его этими шипами прямо к бетону, в горло попали, в руки, про броник и говорить нечего… – Он тяжело вздохнул и добавил: – Я взял его автомат, а в голове, веришь, командир, – пустота. Ни мыслей, ни страха, ничего.
– А сейчас? – спросил Иван, перелезая через поваленные взрывной волной деревья.
– Не знаю, – честно ответил Багиров. – Вспомнился тот бой на Каспии, у танкера… Тоже круто нас тогда зажали, и ребят пришлось хоронить, но тут… Иное совсем. Чувства совсем другие. Теперь задним числом понимаешь, что «духи» из каравана хоть и сволочи были, а свои. Дикий абсурд получается, командир… Крыша от этого едет.
– Не едет у тебя крыша… – возразил Лозин. – Цель тех афганцев, что вели караван, можно было понять. Ты знал, что они стреляют в тебя из-за денег, их черный бизнес так или иначе входил в сложившуюся систему наших внутренних проблем. А этих… – Иван неопределенно кивнул в сторону зарева, – мы не понимаем. Оттого и пустота в душе, и потеря любого человека невосполнима, неоправданна. Мы не находим объяснения этой войне…
– А как нам найти их правду?
– За тем и лезем, – ответил лейтенант.
Перебравшись через поваленные деревья, они оказались на небольшой просеке, в конце которой, врывшись в землю, застыл корабль Чужих, – тот, что первым отбомбился на старые укрепления.
– У тебя камеры шлема работают?
– Да.
– Снимай все на видео.
Багиров молча включил запись.
Черный корабль от удара раскололся на три неравных фрагмента, так что попасть в его внутренние отсеки оказалось несложно – нужно было лишь подойти к любому из обломков и обойти его кругом, разбираясь, где обшивка, а где ее нет.
