Гарри Гаррисон - К звездам (Клуб Любителей Фантастики — « F»)
— Гизо, — сказал он, — мне нужно…
— У меня красная! — вдруг громко закричал Отакар.
Ян бросился обратно — в ряду зеленых лампочек светилась одна красная, а чуть позже вспыхнула и другая.
— Перегрев топливных цилиндров на седьмой и восьмой машинах. Дьявол, что бы это значило? — свирепо пробормотал Ян. — Слишком уж все хорошо началось. — Он наклонился вперед и нажал кнопку считывания. На экране появились цифры. На каждой машине превышение нормы на двадцать градусов — и температура все еще поднимается.
Он думал: «Остановиться и выяснить? Нет, это значит остановить всю линию поездов, а затем новый старт. До подножья холмов еще по меньшей мере триста километров пустыни, и тормозить до этого места не следовало бы».
— Отключи тормозные цепи на обеих машинах и посмотри, что случилось, — сказал он Отакару.
Еще не дослушав приказ до конца, Отакар нажал кнопки. Теперь тормоза этих двух машин уже не действовали, и аварийные цепи тоже следовало отключить. Так и было сделано. Температура в тормозных цилиндрах медленно понизилась, и красные лампочки одна за другой погасли.
— Следи за контролем, — сказал Ян. — А я пока попытаюсь вычислить, что за чертовщина. — Он прошел назад и откинул люк в двигательный отсек. — Эйно, — сказал он туда, — мне нужны чертежи и схемы тормозных цепей машины. У нас возникла проблема.
Яну доводилось иметь дело с тормозными системами, как и любому механику, но разбирать и ремонтировать их ему не случалось. Как и все механизмы на Халвмерке, они были устроены так, чтобы действовать вечно. Или как можно дольше. Когда запасные части находятся за много световых лет от вас, надежность становится необходимостью. Все составляющие должны быть просты и грубы, смазка должна осуществляться автоматически. Они были предназначены для того, чтобы не ломаться при нормальном обращении, и, действительно, ломались редко
— Тебе эти нужны? — Эйно вынырнул из люка, словно зверек из норы, и протянул Яну листы с рисунками и схемами. Это были подробные чертежи. На машинах действовали две раздельные различные тормозные системы. Обычное торможение управлялось компьютером: как только водитель движителя нажимал на тормоз, срабатывали тормоза на всех машинах. Тормоза были гидравлическими, жидкость поступала из резервуаров, насосы приводились в действие осями машины. Сильные пружины обычно держали их в нерабочем положении. Чтобы затормозить, электронный контроль увеличивал давление. Такова была «Альфа» — активная тормозная система. «Бета», пассивная, предназначалась на крайний случай. Эти тормоза, совершенно независимые, удерживались пружинами до тех пор, пока не замыкались электронные цепи. Тогда мощные магниты отпускали их на свободу. Любое нарушение в электронной цепи, такое, как случайное разъединение машин, приводило к немедленной остановке.
— Ян, еще два поезда просят совета, — сказал Гизо. — Похоже, те же проблемы, перегрев тормозов,
— Скажи им, пусть делают то же, что и мы, обесточат альфа-систему. Я свяжусь с ними, как только выясню причину неполадки, — Он вел по чертежу пальцем. — Вероятно, это «Альфа» виновата. Нам нужно точно установить, что происходит.
— Электроника или гидравлика? — спросил инженер.
— У меня такое чувство, что электроника здесь ни при чем. Компьютер прослеживает все цепи. Если бы поступил запрос на торможение, он бы отверг его, а если торможение невозможно было бы предотвратить, сообщил бы об этом. Давай-ка сначала проверим гидравлику. У себя в тормозных цилиндрах мы получаем давление. Единственная возможность для этого — чуть приоткрыть вот этот вентиль…
— Или если нельзя закрыть его полностью, когда что-то мешает.
— Эйно, ты читаешь мои мысли. И что же может мешать? Самая обычная грязь… Фильтры в этой линии должны прочищаться после каждого рейса. Грязная, неприятная работа — надо ведь ползать под машинами на карачках. Помнится, эту работу я поручил несколько лет назад некоему механику по имени Децио. Такому плохому механику, что мне, в конце концов, пришлось прогнать его обратно на ферму. После остановки мы вытащим один из фильтров и проверим.
Эйно помял подбородок мозолистой рукой.
— Если нам придется осушать каждую разладившуюся тормозную систему, чтобы извлечь вентиль для прочистки, это плохо.
— Не придется. Аварийные вентили плотно закрываются, если линия нарушена. Мы не потеряем много жидкости. К тому же есть запасные вентили. Понадобится всего лишь заменить их, а снятые — прочистить на ходу и поставить обратно. Все же сегодня, в первый день, все идет не так плохо.
— Ян, — позвал помощник водителя, — Горы в зоне видимости, скоро войдем в туннель. Думаю, ты хочешь взять управление.
Ян сел в кресло водителя и увидел острые пики гор впереди, расходящиеся по обе стороны дороги. Эта гряда и делала внутреннюю часть континента пустыней, сдерживая по ту сторону все бури и дожди. Там, по ту сторону, они встретятся с непогодой. Дорога впереди стала подниматься — они въезжали на холмы. Ян все еще держал машину на автоводителе, но уже включил все остальные приборы. Когда склон стал более пологим, он нажал на акселератор и включил среднюю скорость. Ян видел, что впереди Дорога поднимается, и знал, что там наверху открывается темная пасть туннеля. Он включил микрофон:
— Всем водителям. Через несколько минут будет туннель. Как только увидите его, включайте передние фары.
Он включил фары. Дорога уходила в темный провал туннеля.
Инженеры, строившие Дорогу столетия назад, имели в своем распоряжении почти неограниченную энергию. Они могли поднимать острова со дна океана и погружать их обратно в пучину, сравнивать горы и плавить камень. Для них простейшим способом преодолеть горную гряду — было пробить ее. Конечно, они гордились этим — о том свидетельствовала декоративная деталь Дороги, находившаяся над входом в туннель — щит стометровой высоты. Только сейчас, когда темная пасть была совсем близко, фары высветили этот щит, на котором был символ, древний, как человечество: рука, сжимающая короткий и тяжелый молоток. Он становился яснее, вырастал все больше, наконец, ушел наверх. Они оказались внутри туннеля.
Грубая серая каменная стена. Кроме случайно пробившегося ручейка, пересекавшего Дорогу, здесь не было ничего примечательного. Ян взглянул на приборы и включил автопилот. Прошло по меньшей мере полчаса, прежде чем впереди появился постепенно увеличивающийся просвет, через который вскоре они увидели кусок пылающего неба.
Они продвинулись довольно далеко на юг, и вот — въехали в рассвет.
Массивный движитель вырвался из туннеля в опаляющий свет зари. Ветровое стекло тут же автоматически потемнело, надежно предохраняя от солнечных лучей. Бета Эридана была обжигающим сине-белым солнцем даже в этих северных широтах. Затем его скрыли облака, и мгновением позже хлынул сильный дождь. Ян включил дворники и радар. Дорога впереди была пуста. Буря прекратилась так же быстро, как и началась, и первое, что он увидел, когда Дорога начала спускаться с гор, — едкую зелень джунглей и синеву океана за ними.
