Андрэ Нортон - Кошачьи врата : Преданья колдовского мира. Кошачьи врата
Хрипло вскрикнув, он в мгновение ока вскочил и набросился на державшие женщину щупальца. И вдруг в голове его раздался голос:
«Отойди, сын людской, не мешайся в наши дела. Тебя это не касается».
— Отпустите её! — Тристан полоснул мечом по щупальцу на талии женщины. Оно вспыхнуло, но другое тут же заняло его место.
«Она привела тебя к нам, а ты хочешь её спасти?»
— Отпустите её! — ему некогда было думать о правдивости услышанного; он знал, что не должен позволить им увлечь женщину за собой, что иначе он — не мужчина. И потому ударил снова.
Змеи задвигались быстрее, стремясь укрыться за изгородью. Тристан не уверен был, живали ещё его помощница, голову которой по-прежнему скрывал отвратительный колпак. Тело её бессильно обвисло.
«Она наша! Иди — пока не раздразнил наш аппетит!»
Не тратя дыхания на никчёмные разговоры, Тристан вскочил на изгородь. Оттуда он принялся крушить щупальца, тащившие женщину. Руки его были слабыми, даже ухватив ими обеими меч, он с трудом поднимал и опускал его. Но упрямо продолжал битву. Мало-помалу ему начало казаться, что он побеждает.
Он заметил, что твари, которые обвились вокруг женщины, не тронули её руки, прижатой к груди. Поэтому Тристан обрушился на нижние кольца змеиных тел; он срубил последнее из них в тот момент, когда голова и плечи женщины оказались уже за оградой.
Впечатление было такое, что, как щупальца ни стараются, им не под силу втащить свою жертву к себе в логово целиком. Пока они были заняты этим, Тристан напал на них. Он перерубил всех змей, которые обвились вокруг головы и плеч женщины. На смену им поднялись новые. Но женщина упала на землю так, что щупальцам, чтобы вновь схватить её, нужно было проползти по её груди, а этого они почему-то сделать явно не могли.
Устало Тристан поднял меч и снова опустил его, чувствуя, что руки вот-вот откажут. И тут, буквально на миг, все до единого щупальца отступили. Левой рукой Тристан ухватился за руки женщины, которые она сложила на груди, и поволок её прочь.
Змеи злобно зашипели. Тела их заколыхались, задёргались. Они всё больше пригибались, прижимались к земле, освещая её бледным светом. Тристан взвалил женщину на плечо и, держась к врагу лицом, попятился дальше, готовый в любой момент отразить новую атаку.
5
Похоже было, что враги выдохлись. По крайней мере змеи так и остались за оградой. Внимательно следя за ними, Тристан отошёл на некоторое расстояние и рискнул остановиться и передохнуть. Положив женщину на землю, он притронулся к её щеке. Пальцы его ощутили холод и влагу. Мертва? Неужто её задушили?
Он сунул руку ей под капюшон, нащупывая пульс на горле. Ничего. Его ладонь опустилась ниже, туда, где сердце. Чтобы сделать это, ему пришлось разомкнуть её сложенные на груди руки. Когда он коснулся маленького мешочка, лежавшего меж её грудей, то ощутил тепло и торопливо отдёрнул руку — прежде чем успел сообразить, что в том мешочке не опасность, а источник жизненных сил.
Сердце её билось. Лучше оттащить её подальше, пока твари за оградой утихомирились. Вряд ли они отступятся. Подумав немного, Тристан сунул меч в ножны, чтобы обхватить женщину обеими руками. Тело её оказалось куда более лёгким, чем он ожидал по внешнему виду незнакомки.
Его походка напоминала движения морского краба; одним глазом он следил за скопищем голубых огней позади, другим — высматривал путь. Лишь миновав два ряда камней, он облегчённо вздохнул.
Тристан чувствовал, как нечто пытается задержать его, силится вернуть обратно. Но, напрягая волю, стиснув зубы, он всё дальше и дальше уходил от проклятого места.
Одна за другой оставались за спиной каменные гряды. Колдовской свет становился слабее. Вскоре темнота сгустилась до такой степени, что Тристан начал опасаться, как бы им не сбиться с пути. Дважды он терял дорогу; приходилось обходить внезапно выраставший из тьмы валун и тем самым возвращаться туда, откуда они бежали.
Зрение обманывало его, некий внутренний голос звал обратно. Он приноровился делать так: замечал какой-нибудь ориентир впереди, в нескольких шагах, и смотрел на нею, пока он не оказывался рядом, а затем выискивал следующий.
Наконец он миновал последний ряд камней. Женщина мягко лежала у него на плече. Он чувствовал себя таким слабым, таким усталым, как будто целые сутки шагал без передышки да ещё участвовал в кратковременной стычке в конце пути. Опустившись на колени, он положил свою ношу на Старую Дорогу, которую ветер совсем очистил от снега.
Небо было покрыто облаками. Луна, видно, пряталась за ними. Лежавшая на дороге женщина выглядела тёмной кучей тряпья. Тристан присел на корточки, пропустив руки между колен, и задумался.
Каким образом он попал туда, наверх, он не имел ни малейшего представления. Накануне вечером он, как обычно, лёг в постель, а проснулся, только завидев тот мертвенный свет за оградой. Он ничуть не сомневался, что выдержал бой с древними Силами. Но что завлекло его туда?
Ему вспомнилось, как он открыл окошко в своей комнате, чтобы поглядеть на пейзаж. Неужто причина происшедшего с ним кроется в невинном любопытстве? А как же тогда слуги и хозяева постоялого двора? Не верится, что они спокойно живут тут, зная о столь грозной опасности. А может, будучи потомками первопоселенцев Гриммердейла, они нечувствительны к зову тёмных сил?
Подожди, подожди. Что там говорила эта тварь? Она сказала, будто его привела к ним та самая женщина, что лежит сейчас на дороге. Но если так, то зачем?
Тристан, подавшись вперёд, откинул край капюшона и нагнул голову, всматриваясь в лицо женщины. Однако во мраке ночи невозможно было разглядеть что-либо, кроме общих контуров лица.
Вдруг её тело откатилось в сторону. Женщина вскрикнула. В голосе её был такой ужас, что Тристан вздрогнул и застыл как изваяние. Оттолкнувшись от дороги, она кое-как поднялась. Руки её что-то искали в складках плаща. Она больше не кричала. Тоненький лучик луны пробился сквозь облачную завесу, высветив то, что женщина сжимала в руке.
Сверкнула сталь, Тристан успел перехватить её руку, прежде чем кинжал вонзился в его тело. Женщина словно обезумела, она извивалась, вырывалась, пиналась, пробовала даже кусаться. Наконец он грубо облапил её, как обошёлся бы с мужчиной, и ударил кулаком в подбородок. Тело её вновь обмякло и опустилось на дорогу.
Придётся тащить её до трактира. Может, пребывание в логове тех тварей помутило её рассудок и она теперь всех вокруг принимает за врагов? Оторвав от плаща полоску ткани, Тристан связал ей руки. Поднялся, взвалил женщину на спину и пошёл вниз, то и дело оскальзываясь, с трудом продираясь сквозь заросли кустарника. Дыхание женщины было еле слышным.
