Джек Макдевитт - Послание Геркулеса
- Бейнс - болван? - переспросил он, вернувшись. - Ему бы это понравилось.
- А может быть, мы неправильно поняли фигуру из палочек. Может, они все выглядят как ангелы. И окажется, что они устроены куда лучше нас.
- К чему ты клонишь, Лесли?
- Сама не знаю. Я думаю, что содержание передачи опасно, но не по тем причинам, по которым все думают. Что с нами случится, если выяснится, что мы в чем-то безнадежно ниже их?
- А ничего. С некоторыми из нас - никогда и ни за что.
- С Бобби, например?
- Пример хороший.
- А с Эдом? - спросила Лесли. - Как он отреагирует? Скажем, если на том конце окажется потрясающий гений?
- Я не думаю, что Эда легко напугать. Он был бы очень рад найти конгениальный разум. Кого-то, с кем можно разговаривать. Не могу себе представить его запуганным чем бы то ни было. А вот Бейнсу, наверное, это бы не очень понравилось.
- Может, ты и прав, - согласилась она. - Я думаю, больше всего Бейнс хочет узнать, будет ли жить модель Римфорда. А ты, Гарри? Что бы ты хотел увидеть?
- Конец всего этого. Слишком много неприятных ощущений. На нас нападают со всех сторон. Я устал от этой враждебности.
- Представляю.
- Представляешь?Хочешь просидеть день на моем месте, отвечая на звонки?
- Нет, спасибо. И все равно, Гарри, это интересно. Мы участвуем в самом главном приключении века - так что радуйся. Ты еще много лет будешь вспоминать это время и говорить «ага, самые замечательные события за всю историю человечества - и я был в самом центре».
- Прямо сейчас это скорее грызня и склока. Последние сведения - намечается собрание, созванное исследователями на контракте. Они угрожают уходом.
- Так вот, - сказала она, будто угроза забастовки была сущей ерундой, - мы начинаем немного схватывать структуру языка. Но что-то в ней есть очень странное.
- Послушай, Лес, странного будет еще чертова уйма, пока доберемся до конца.
- Странное не в смысле необычное, а в смысле иррациональное. Очень неуклюжий язык, Гарри, настолько неуклюжий, что его даже трудно назвать языком.
- Неуклюжий?
- Громоздкий. Например, степени сравнения выражаются числовыми значениями, положительными и отрицательными. Как будто ты оцениваешь прилагательное «хороший» по десятибальной шкале, не вводя даже понятий «лучше» или «наилучший».
- Зато дает разумную точность.
- Да, точность есть. И еще какая! То же самое с прилагательными. Например, ничто не бывает темным. Устанавливаются количественные стандарты для освещенности и дается способ определения такого стандарта. Но что меня сильнее всего поразило - это то, что при переводе на английский получается весьма впечатляющая поэзия. Это, конечно, не поэзия, но я не знаю, как еще назвать. - Она озадаченно покачала головой. - Одно я тебе скажу, Гарри: в той форме, тем способом, которым они его передают, - это не естественный язык. Слишком он математизирован.
- Ты думаешь, они создали его специально для передачи?
- Вероятно. И если это так, то мы теряем огромный источник информации о них. Есть прямая связь между языком и свойствами его носителей. Гарри, нам действительно необходимо это все открыть. Я знаю многих людей самых разных профессий, которые должны на это взглянуть. Слишком много областей, где я не могу быть экспертом, где у меня даже надежных рабочих знаний нет. И вот так сидеть здесь закупоренной - это меня бесит.
- Понимаю. Но теперь многое переменится. Пришли допуски, и можно будет привлечь людей побольше.
- Это код, Гарри. Код, и больше ничего. И знаешь, что во всем этом самое странное? Мы могли бы сделать лучше. Ладно, главное, что мы начали его читать. Это пока медленно, потому что еще многое надо сделать. - Тут она увидела свой сандвич, почти нетронутый, и откусила кусок. - Думаю, Харли будет разочарован.
- Почему?
- Пока что основная масса материала, которую нам удалось расколоть, похожа на философию. И я думаю, что начало технологического скачка, который он рассчитывал получить…
- А он рассчитывал именно на это?
- Не сомневайся. Читать надо между строк, Гарри. В массовой прессе, в научных журналах полно рассуждений на тему, что может заключаться в передаче. И ты не думаешь, что у него до сих пор слюнки текут?
- А это все - философия?
- Ну, уверенности быть не может, потому что мы большинство терминов не понимаем, а может, и не поймем никогда. Я даже не знаю, не прислали ли нам какое-то межзвездное евангелие.
У Гарри поплыли образы перед глазами - он представил себе, как могут на это реагировать президент и Бобби Фримен. И он осклабился.
- Может быть, этот вариант для нас лучший из всех.
- Гарри, я рада, что тебе весело, потому что там этой философии до черта.
- А история их есть? Они что-нибудь о себе рассказывают?
- Ничего, что нам удалось бы обнаружить. Есть комментарии, но абстрактные, и мы не можем по-настоящему понять, к чему они относятся. Есть длинные математические разделы. Кажется, мы нашли описание их солнечной системы. Если мы прочли правильно, то у них шесть планет, и у их родной планеты действительно есть кольца. Кстати, она кружит вокруг желтого солнца.
- Гамма.
- Верно, Гамма. - Лесли состроила гримасу. - Но все остальное… они пишут широкими мазками, Гарри. Судя по тому, что я видела, они не очень интересуются тем, из чего делается оружие. Знаешь, что я думаю об этой передаче? Что она представляет в своей основе?
Гарри не знал.
- Серию пространных эссе о добре, истине и красоте.
- Ты шутишь.
- Мы знаем, что они интересуются космологией. Они достаточно знают физику, чтобы ставить Эда в тупик. Они дают математическое описание процессов всех видов, включая много такого материала, который мы еще не начали идентифицировать. Может быть, мы действительно узнаем, что держит атомы вместе, Почему вода замерзает при нуле Цельсия и как возникают галактики. Но текст вызывает такое чувство, будто все это… - она поискала слово, - …случайно. Тривиально. Так они, наверное, вручают свои верительные грамоты. А что им на самом деле интересно, и, как мне кажется, они говорят всерьез вот в этих разделах рассуждений.
- Вполне правдоподобно, - согласился Гарри. - А что мы могли бы ожидать от столь развитой расы?
- Я тебе скажу. Помнишь, мы упоминали энциклопедию? Так вот, это все больше и больше на нее похоже. Полное хранилище их знаний. Все, что они считают существенным.
Гарри начинал понимать, как приятно было ему проводить с ней время. Ее смех радовал его, ободрял, и когда ему нужно было говорить, она слушала. Ее готовность бросить практику в Филадельфии и по малейшему капризу съездить в Гринбелт говорила не только о профессиональной гибкости, но и о том, что дома у нее нет сильных эмоциональных якорей. Конечно, в лоб он не спрашивал, поскольку это могло бы быть неправильно понято. Лесли была слишком прозаической женщиной, чтобы затевать романтические истории. И все же он безотчетно радовался своему умозаключению, что в ее жизни нет мужчины.
