Виталий Забирко - Мародер
За стойкой Сережа уронил стакан, он со звоном разлетелся вдребезги, но бармен не обратил на звон внимания, зачарованно глядя на беснующуюся толпу, в которой метались распорядители с растерянными, бледными лицами, безуспешно пытаясь утихомирить людей и вернуть казино жетоны.
– Я сегодня милостивый, – сказал я Арчилу. – Иди-ка ты на все четыре стороны, а обо мне забудь навсегда.
Сатана отпустил его, тело Арчила обмякло, и он с трудом удержался на высоком табурете. Сигарета дотлела до фильтра, обожгла пальцы, и это привело кавказца в чувство. Синева схлынула с лица, и оно снова стало каменным. Урок явно не пошел впрок. Такие, как он, не терпят унижения и никогда никому ничего не прощают.
Так и не посмотрев на меня, Арчил бросил окурок в рюмку с коньяком, встал и, не проронив ни слова, сделал шаг от стойки.
– Стой! – сказал я. – А платить за коньяк кто будет? С меня пример берешь?
Арчил остановился, зашарил по карманам, достал стодолларовую банкноту и неуверенно протянул мне.
Я отрицательно покачал головой.
– Не мне. Сережа, – позвал я, – тут клиент расплатиться хочет.
Бармен не слышал, зачарованно наблюдая за вакханалией в зале.
– Сережа!
– Д-да?.. – наконец услышал он, но головы к нам не повернул.
– Клиент расплачивается.
Не отрывая глаз от зала, бармен подошел, рассеянно взял банкноту.
– Сдачи не надо, – насмешливо сказал я. Приятно быть щедрым за чужой счет.
На щеках Арчила вздулись желваки, но он опять ничего не сказал, не посмотрел в мою сторону, повернулся, якобы уходя, и его рука дернулась к поле пиджака.
Вначале я не понял, почему он застыл в странной позе, будто хватил прострел, но затем догадался. Неплохо иметь на подкорковом уровне толмача в виде межвременной тени, хотя я предпочел бы обыкновенную интуицию. С Сатаной одни проблемы, и его положительные свойства ничто по сравнению с отрицательными.
Встав с табурета, я отодвинул полу пиджака Арчила и вынул из подмышечной кобуры «беретту». Повертел перед глазами, затем сунул себе в карман.
– Нехорошо… – осуждающе покачал я головой. – Предупреждал тебя, чтобы и в мыслях обо мне ничего не было, а ты что делаешь? Зачем за ствол хватаешься, да еще в людном месте?
Людям в «людном месте» было не до нас. Они шумели, галдели, где-то уже началась потасовка из-за жетонов. Пристрели я сейчас Арчила, никто бы и не заметил. Разве что его телохранители пришли бы в себя от звука выстрела, но сейчас им не было дела до своего шефа.
– Считай это вторым предупреждением. Третьего не будет! – жестко сказал я и наконец-то заглянул Арчилу в глаза. Темные, навыкате, они были полны ненависти, и доводов рассудка Арчил не понимал.
Я поморщился.
– Иди! – сказал ему и легонько подтолкнул в спину.
Оцепенение отпустило Арчила, и он механической походкой зашагал мимо беснующейся толпы к выходу. Подсказки от моего эго не последовало, и я не был уверен, сам ли он идет или его ногами двигает Сатана. Впрочем, какое это имело значение?
Телохранители Арчила, набив карманы жетонами, наконец-то спохватились, увидели спину удаляющегося шефа и поспешно бросились вдогонку, удостоив меня лишь мимолетными взглядами. Скатертью дорога.
Я вновь забрался на табурет, повернулся спиной к залу, взял рюмку и с грустью констатировал, что она пуста.
– Налей-ка мне еще водки, Сережа, – попросил я.
– А?
Бармен никак не мог оторваться от захватывающего зрелища. Жалел, что сейчас на работе и не может выйти из-за стойки. Портят нас деньги, ох портят… Мне ли не знать, сам недавно был таким. Порченым.
– Водки, прошу, налей.
Сережа, не глядя, нашарил пустой стакан, налил докраев и поставил передо мной. Получилось у него на редкость неуклюже, так как в правой руке он машинально комкал стодолларовую купюру.
– Нет, вы видели такое?! – восхищенно воскликнул он. – Егор Николаевич, вы видели, что творится?
Я с сомнением посмотрел на стакан. Выпить хотелось, но напиваться – нет.
– Не видел, – спокойно сказал я, аккуратно наливая из стакана в рюмку.
– Как?! – удивился Сережа парадоксальному ответу и изумленно посмотрел на меня.
– ТАКОГО не видел, – уточнил я и выпил. Оглядываться, чтобы увидеть в зале ТАКОЕ, я не собирался. Достаточно того, что видел в зеркале за батареей бутылок.
– Уважаемые посетители казино «Фортуна»! – разнесся по залу голос из динамика. – Доводим до вашего сведения, что в подаче электроэнергии случилась неожиданная флуктуация, из-за чего все игральные автоматы вышли из строя. Поэтому все выигрыши аннулируются. Просьба сдать жетоны на выходе…
Толпа негодующе загудела, и из нее полетели выкрики:
– Еще чего!
– А вот вам, выкусите!
– Не вешай нам лапшу на уши!
«Слово-то какое точное нашли – флуктуация, – поежился я. – В самую точку попали. Или подсказал кто?» Версий, кто мог подсказать, было много, но ни об одной из них думать не хотелось. Никакая меня не устраивала.
– Все, – сказал я. – Finita la commedia.
– Что?! – не понял Сережа. Происшедшее в казино выбило его из колеи, и он соображал туго. Бывает…
– Спектакль окончен, – перевел я с итальянского. – Сколько с меня?
Похлопав по карманам, я ощутил тяжесть «беретты». Ни к чему мне ни пистолет, ни звон металлодетектора на выходе из казино. И как только Арчил его сюда пронес?
– Кстати, тебе презент от Арчила.
Я вынул пистолет и положил на стойку.
– От Арчила?! – изумился Сережа, растерянно уставился на оружие и наконец заметил в своей руке смятую купюру. – А это что?
– А это он за коньяк расплатился.
– За коньяк?! Расплатился? Да он раньше никогда…
– А теперь в нем заговорила совесть, – терпеливо объяснил я.
– Так вы его…
В расширенных глазах Сережи застыло немое восхищение.
Я развел руками.
– Извини, что отвадил от тебя постоянного клиента.
Сережа икнул, несмело улыбнулся, затем тряхнул головой, словно отгоняя наваждение.
– Так сколько с меня?
Он посмотрел на купюру, взял со стола пистолет и спрятал под стойку. Былое самообладание вернулось к нему.
– Здесь за двоих за глаза хватит, – сказал он, показывая сто долларов.
– Ну нет! – отказался я. – За счет Арчила пить не желаю.
– Тогда считайте, что я вас угостил.
– В честь чего?
– За то, что Арчила отвадили. Он у меня уже в печенках сидит. Надеюсь, больше никогда не покажется.
– Будет умным – не покажется, – согласился я. – А если окажется глупым… То тоже не покажется.
При первых словах Сережа широко улыбнулся, но затем улыбка исчезла с лица. Он понял, что произойдет, если Арчил окажется глупым.
