Андрей Попов - Дверь в сказочный ад
Она спешно удалилась и вернулась с пахучим пузырьком знакомой всем неврастеникам жидкости. Приняв немного, я действительно почувствовал облегчение. Тело размякло, острота шока притупилась, стены уже не мерцали, и видимость обрела былую отчетливость.
– Спасибо, миссис Хофрайт.
– Вы все-таки решили вернуться к нам?
Я не ответил. Я вообще не хотел ни с кем разговаривать. Мне уже мерещилась либо петля, либо пистолет, приставленный к виску. Еще несколько таких ночей, и я не вынесу.
– Миссис Хофрайт, извините, но мне… — последовала пауза.
– Что? Что-нибудь еще? Говорите смелее, я сделаю все, что в моих силах! Мистер Айрлэнд, мы все так переживаем за вас!
Напрасно она произносила эти слова, так как я уже ничего не слушал и не слышал… Замер с полуоткрытым ртом. Замер, потому что вдруг, в одно мгновение, вспомнил тот дурацкий стишок, который мне вчера рассказала Лули! Вспомнил, и внутри у меня все ошпарило кипятком.
«Внизу города тюрьма,
Скоро-скоро будет тьма,
Шесть лгунов хлебают с миски,
А седьмой увидит киску!».
Это не дурацкий стишок! Это пророчество! Она знала… еще вчера знала, что со мной должно произойти! Ну конечно: здесь и город, и тюрьма! И «шесть лгунов», хлебающих свое пойло. Именно! Вместе с Джоном заключенных было шестеро! А седьмой, то есть я, должен увидеть какую-то киску… А я хорошо помню, что первой в мою камеру вошла именно рысь!
Она все знала заранее!
Я стал медленно оседать по стене.
– Мистер Айрлэнд, что с вами? Вам плохо?
Меня снова начало трясти. Либо я сейчас своими руками задушу эту мерзкую девчонку, либо она расскажет мне, что здесь творится! Лули! Неужели она всему причина?!
– Миссис Хофрайт! Срочно позовите сюда вашу внучку!
– Кого позвать?
– Лули! О Господи! Не претворяйтесь, что не слышите.
Она почему-то не тронулась с места. Ее ответ меня даже слегка развеселил:
– Извините, какую Лули?
Наши взоры столкнулись между собой, словно были материальны и сделаны из чего-то твердого. Я даже почувствовал легкий удар по глазницам.
– Повторяю последний раз: маленькую помешанную девочку с рыжими косичками, комната которой на первом этаже! Ту самую, что целыми днями играет в свои дурацкие куклы!
Было видно, что экономка сильно расстроилась и готова была вот-вот заплакать.
– Мистер Айрлэнд, это пройдет… пройдет…
– Вы слышали, что я вам приказал?! — мои кулаки сжались, а ногти глубоко впились в кожу.
– Простите, мистер Айрлэнд, но в нашем замке никогда не было девочки по имени Лули. И… внучки у меня тоже никогда не было. Только два внука, но оба сейчас далеко.
Вот тут я по-настоящему начал закипать. От внешней наглости и от внутреннего негодования. После всего пережитого слышать такую чушь… Пришло то безумное мгновение, в течение которого я уже не сомневался: надо мной просто издеваются.
– Вы смеетесь надо мной, миссис Хофрайт? Вы все! Все против меня! Я уже давно подозревал, что в этом замке звери и люди заодно! Будь трижды проклято это место! Я прикажу его сровнять с землей!
– Но… мистер Айрлэнд… послушайте…
– Знаю, миссис Хофрайт, что в ваших глазах я выгляжу человеком психически не совсем нормальным, но это еще не дает вам право издеваться надо мной!
– Боже мой! Что вы говорите!
– Да, я действительно чем-то болен. И вы, вместо того, чтобы мне помочь, ждете когда я окончательно свихнусь?! Но учтите: замок вам в наследство все равно не достанется! У меня есть брат! А ваши имена даже не будут упомянуты в завещании!.. Бойтесь, миссис Хофрайт, если вы доведете меня до белого каления! Я не ручаюсь за свои действия!
Потом я схватил свою экономку за руку и насильно потащил вниз по лестнице. Она лишь жалобно всхлипывала.
– Сейчас я вам покажу ее комнату, а затем уволю ко всем чертям!
Когда мы спустились на первый этаж, я резко направился к детской, также резко открыл дверь и уже хотел воскликнуть: «Вот, миссис Хофрайт, познакомьтесь с вашей внучкой!». Но остолбенел и не проронил ни слова.
Это была не комната Лули.
Ни маленькой кровати, ни книжных полок, никаких кукол. И, как следствие, никакой маленькой рыжеволосой девочки.
В пестром будуаре стоял сервант с чайными наборами, маленький столик и два огромнейших кресла.
Сначала я подумал, что просто ошибся дверью. Стал открывать все двери подряд — справа и слева. Хлопал ими. Злился. Готов был уже зарычать не хуже зверей.
Но детской комнаты вообще нигде не было. Словно испарилась. Или… ее на самом деле не было?
На шум явился дворецкий.
– Сэр, прошу вас, выслушайте меня.
– Я всегда вас внимательно слушаю, Голбинс.
– Вы разговаривали так громко, что я невольно… в курсе проблемы. Миссис Хофрайт говорит правду: в нашем замке нет и никогда не было девочки по имени Лули. Может вы спутали ее с другой девочкой? Или она живет в деревне… Не верите нам, спросите у других.
– Она постоянно играла в куклы! Здесь! Именно здесь! Знала о будущих королях и мировых войнах! Знала, черт ее раздери, что случится со мной этой ночью!
– Давайте все-таки я пошлю за доктором, мистер Айрлэнд! — начала причитать экономка. — Мы наймем вам самого лучшего невропатолога в Англии!
Но я решил последовать совету дворецкого: стал опрашивать других слуг, трясти из них душу, грозить. Все смотрели на меня зачумленными глазами и твердили лишь одно:
– Не было здесь никакой Лули.
– Мы и не знаем, кто это такая.
– Внучка миссис Хофрайт? Странно, она никогда о ней не говорила.
И тут во мне произошла резкая перемена чувств. В душе все перевернулось вверх дном: отчаяние, растерянность, озлобленность на целый мир сменились жгучей жалостью к самому себе. А то, что случилось в дальнейшем, не ожидал никто, и в первую очередь, я сам. Я подошел к дворецкому и миссис Хофрайт, упал перед ними на колени и со слезами на глазах принялся умолять:
– Скажите! Скажите, что со мной происходит? Вы ведь должны знать! Прошу вас, скажите!
Они недоуменно переглянулись между собой, затем схватили меня за руки и взялись поднимать.
– Встаньте, сэр. Вам не положено стоять на коленях перед кем бы то ни было, кроме, разве что, Господа Бога.
Вечносерьезный Голбинс попытался ободрить меня своей механической улыбкой. А миссис Хофрайт добавила:
– Вам бы надо почаще ходить на прогулку в лес. А я, мистер Айрлэнд, буду за вас молиться каждый день. И знайте одно: мы все вас сильно любим и переживаем за ваше здоровье. Мы всегда рядом, только позовите.
Не помню, каким образом, но я вдруг обнаружил себя гуляющим по нашему фруктовому саду. Сказать вернее — меня гуляли. Миссис Хофрайт поддерживала меня с одной стороны, Голбинс — с другой. Если дворецкий, следуя своему амплуа, в основном молчал, то экономка, как неиссякаемый родник красноречия, использовала все имеющиеся у нее в наличии лекарственные слова, чтобы вселить в меня надежду на лучшее.