Джек Вэнс - Галактический следопыт
Хетцель с улыбкой покачал головой: «Я не такой чудак, как вы думаете».
«Как вам будет угодно. У вас был ко мне какой-то вопрос?»
«Верно. Мой вопрос относится к некоему Форенсу Воксоною, теперь называющему себя „доктором Форенсом Дакром“. Мне не терпится его найти».
«В этом стремлении вы не одиноки, — заметил доктор Аартемус. — В последние годы по тому же поводу ко мне уже обращались несколько человек». Хирург сел и откинулся на спинку кресла: «Как правило, у нас действуют жесткие правила — мы не распространяем информацию, хотя бы из соображений самозащиты. Мы никогда не рекомендуем кого-либо из выпускников, хотя с готовностью предоставляем сведения о тех, кто не сумел сдать наши экзамены. В случае Форенса Воксоноя — или Форенса Дакра, если хотите — возникла нетипичная ситуация. Он был блестящим студентом, с исключительно изобретательным умом. Тем не менее, он не справился с несколькими нашими курсами и, следовательно, не получил диплом».
«Неужели? Тем не менее, он практикует без зазрения совести. Это позволительно?»
«Это неизбежно. В пределах Ойкумены насчитываются бесчисленные общественные структуры, и в каждой применяются свои собственные стандарты. Здесь, на Гитерсмонде, выпускнику Медицинской школы имени Подмарша в Сек-Секе на планете Викер не позволили бы лечить даже изжогу. С другой стороны, несмотря на то, что Форенс Дакр провалился в Наргуйсе, приобретенных здесь навыков ему хватило бы, чтобы практиковать в качестве хирурга практически на любой планете Ойкумены».
«Почему же, в таком случае, он не получил диплом?»
«Выражаясь без обиняков, он жульничал. Я… нет, не только я — мы — дискредитировали его в связи с личными недостатками, а не потому, что он демонстрировал недостаточную квалификацию. Ему не нужно было мошенничать. Но его задели некоторые мои замечания, и он вознамерился закончить мой курс с отличием, не выполняя никаких заданий. Я наблюдал за ним целый год; в конце концов, я не последний дурак. Я ждал, потому что понимал, что мелочные замечания и упреки не окажут на него никакого действия. Весь год он подделывал результаты своей практической работы различными изобретательными методами. Но я опытнее его и еще изобретательнее. В последний день я обратился к классу — кстати, это был очень хороший класс, мне пришлось оставить на второй год только пятерых. „Поздравляю вас! — сказал я студентам. — Все вы потрудились на славу. За исключением только Форенса Воксоноя, который, по причинам, известным только ему самому, постоянно жульничал на протяжении всего семестра“. После этого я продемонстрировал на экране различные обнаруженные мной примеры подделок Воксоноя. Студенты позабавились от души. Но сразу после начала моей демонстрации Воксоной поднялся на ноги и покинул аудиторию».
Хетцель хмыкнул: «И что с ним случилось после этого?»
«Не могу сказать с уверенностью. Слышал, что он работал в Южных Торпельтинах, в месте под наименованием Масмодо». Доктор Аартемус наклонился к микрофону: «Кто теперь практикует в Масмодо, на Янус-Амахе?»
Прозвучал ответ: «Там работал доктор Льювиль, но он вышел на пенсию. Ближайший кабинет практикующего врача находится в Кроусте».
«Спасибо, — доктор Аартемус снова повернулся к Хетцелю. — Янус-Амаха — дичайшая глушь нашей планеты. Можно сказать, лишь частично цивилизованная».
Хетцель задумался: «Может быть, вы окажете мне такую любезность и позвоните доктору Льювилю, чтобы спросить его о дальнейшей судьбе доктора Дакра?»
Аартемус возвел глаза к потолку, но пожал плечами и нажал несколько клавиш под экраном телефона. Сначала аппарат произвел только последовательность тревожно жужжащих звуков, но в конце концов на экране появилось женское лицо: «Оператор Масмодо».
«Я пытаюсь вызвать доктора Льювиля, — сказал Аартемус. — Но его телефон не отвечает».
«Доктор Льювиль на пенсии. Он больше не отвечает на вызовы. Попробуйте связаться с доктором Винке на Сомнительном острове».
«Одну минуту. Не могли бы вы передать сообщение доктору Льювилю? Пожалуйста, известите его о том, что с ним хотел бы поговорить доктор Аартемус из Наргуйса».
Женщина-оператор неохотно признала, что выполнение такой процедуры было возможно: «Подождите немного, я попробую».
Через пять минут погасший экран стал потрескивать и снова вспыхнул; посреди медленно расплывающихся зеленоватых ореолов появилось лицо молодой блондинки в потрепанном халате медсестры. У нее было круглое, задиристо-привлекательное, хотя и несколько мясистое лицо: «Кто вызывает? Какой доктор?»
«Доктор Аартемус из Наргуйского медицинского института. Я хотел бы обменяться парой слов с доктором Льювилем».
«Он ожидает вашего звонка?»
«Не думаю. Тем не менее…»
«Вы его старый знакомый?»
«Не совсем так. Тем не менее…»
«Тогда доктор Льювиль не будет с вами говорить».
«Это было бы в высшей степени невежливо с его стороны! Я — его коллега, а не агент по сбору платежей и не пациент, требующий благотворительного обслуживания».
«Очень сожалею, доктор. Я получила самые недвусмысленные указания».
«Хорошо. Тогда спросите, пожалуйста, доктора Льювиля, известно ли ему нынешнее местонахождение доктора Форенса Дакра — или Форенса Воксоноя — он может называть себя и так, и эдак».
Медсестра жеманно хихикнула: «Уверена, что он не станет обсуждать доктора Дакра ни с вами, ни кем-либо другим».
«А вы сами знаете доктора Дакра?»
«Конечно, знаю».
«Не могли бы вы сообщить, где он теперь находится?»
Медсестра покачала головой: «Понятия не имею».
«Благодарю вас за содействие», — доктор Аартемус погасил экран и повернулся к Хетцелю: «Вот таким образом. Что еще я могу для вас сделать?»
«Доктор Аартемус, вы мне очень помогли — благодарю вас!»
Глава 9
Добраться из Наргуйса в Масмодо на Янус-Амахе оказалось труднее, чем до Наргуйса из Дистля на другой планете. Хетцель вылетел на юг в аэробусе, приземлившемся в Джондере, в истоках Большой Рыбной реки, после чего пересел в местный аэробус поменьше, приземлявшийся в каждом небольшом поселке вдоль Малабарской литорали. В конце концов Хетцель вышел из аэробуса на набережной в Кейп-Яуне, откуда океанский экранолет отвез его в Паунт на острове Клеттерера.
На запад, до самого горизонта и далеко за горизонт, тянулись извилистой цепочкой Торпельтины: архипелаг скалистых осыпей под остроконечными пиками, с узкими полосками пляжей по берегам, переходившими в полукилометровые заросли ганджи, шпругга, малинового чая, кустарникового кардениля и кокосовых пальм — последние неоднократно завозили с Древней Земли различные группы мигрантов. Лишь немногие из Торпельтин были населены людьми. Примерно половину островов объявили заповедными резервациями туземных пламенеонов; на других людей ничто не привлекало, так как в прибрежных водах водились морские скелеты, угри-торпеды, костодавы и рыбороги, а на пляжах кишели крабы-топотуны, меч-мухи, клещи-буравчики и попрыгнусы.
