Георгий Реймерс - Северная корона
— Наконец-то! — Игорь с трудом протискался между скальными выступами и вылез из узкой расщелины. Темнота, как в безлунную ночь, только звезды. Да, здесь совсем не то, что на освещенном полушарии или на экваторе, где Зеленая ходит по кругу, то ныряя за горизонт, то наполовину показываясь. Она там почти не греет, зато Оранжевая днем припекает, особенно когда в зените.
— Где же наши? — забеспокоился Игорь. — Почему их не слышно?
Сколько времени прошло, пока он блуждал под почвой, Игорь определить не мог. Но черт с ним, со временем, почему же так тихо? Регулятор громкости выведен до отказа и никаких звуков. Обеспокоенный, Игорь принялся вызывать друзей. Не получив ответа, он медленно повернулся вокруг, надеясь услышать максимальное звучание позывных ходолета и определить направление на него. Тишина, как в могиле. Да что же это такое! Не может быть, чтобы его не искали. Рука Игоря потянулась к макушке шлема. Так и есть, обломаны штыри антенны. Вот это история! Куда же теперь идти?
Он погасил фонарик и пригляделся. Из мрака постепенно выступили силуэты бугров, скальных уступов… Нет, не похоже на то место, где встретил ящера.
— Никуда не пойду, — решил Игорь. — Буду ждать до рассвета, а там посмотрим.
Он сел, привалился к камню и попытался успокоиться. Но нервное возбуждение не проходило. Стараясь чем-нибудь отвлечься, Игорь стал разглядывать смутные очертания местности. Как тут темно, почти ничего нельзя различить… А это еще что?
Во мраке появился сгусток слабого голубоватого света. Игорь вгляделся пристальнее. Именно сгусток. То вытягиваясь, то сжимаясь в комок, он плыл в воздухе прямо на него. Игорь встал. Сгусток приблизился. Он был размером с большой арбуз. Стало видно, как в нем переливаются светящиеся струйки, а среди них беспорядочно снуют вспыхивающие и тут же угасающие искорки. Игорь тихонько отошел подальше и вдруг заметил позади себя слабое сияние. Он быстро обернулся. Рядом висел такой же светящийся ком. Игорю стало не по себе. Похоже на шаровую молнию или что-нибудь подобное. Чуть прикоснешься — треснет, и конец. Пожалуй, лучше не двигаться.
Тем временем приблизился и первый ком. Игорь с замирающим сердцем смотрел, как оба световых сгустка тщательно его обследуют. Вытягиваясь, они поочередно обвивали шлем, руки, туловище, добрались и до ног. «Обнюхав» его со всех сторон, сгустки, видимо, решили, что такое существо никакого интереса не представляет. Они медленно удалились и исчезли во мраке.
Только тогда Игорь почувствовал, что взмок до нитки. Испугался? Пожалуй, да. Ради науки можно пойти на риск встречи и даже поединка с любым реальным существом. Но иметь дело со светящимися призраками, обладающими неизвестно какими свойствами, смотреть, как они тебя обшаривают, и каждое мгновение ждать взрыва или разряда…
За холмом вспыхнуло зарево. Яркий луч, обходя местность, переметнулся в другую сторону. Снова стало темно.
Прожектор ходолета! Его ищут!
Выбежав на верхушку холма, Игорь стал сигналить своим фонариком, но ходолет уже прошел стороной и удалялся. Его прожектор поблескивал все слабее и слабее.
— Эх вы! Хоть бы оглянулись назад! — вырвалось у Игоря.
Идея! У него же есть «Иояни»! В ходолете сидят без шлемов, Аола услышит вызов.
Он сделал несколько глубоких вздохов. Потом набрал полную грудь воздуха, быстро открыл замки и сбросил гермошлем. Волна леденящего холода ударила в лицо, как обручем стиснула голову.
— Ничего, ничего, вытерплю, — мысленно твердил Игорь торопливо, расстегивая грудную часть скафандра. Вот он, «Иояни»! Скорее к виску… Аола, дорогая! Где же ты?..
Жгучая боль пронзила щеку, висок, ухо, все те места, которых коснулась перчатка. Игорь стиснул зубы, чтобы не закричать, и увидел взволнованное любимое лицо.
— Вернись! Вы пролетели недалеко от меня! — крикнул он и, чувствуя, что начинает задыхаться, трясущимися руками схватил шлем.
— А-а! — последний воздух вылетел из груди. Резкий, как удар ножа, приступ боли помутил сознание…
Планетолет возвращался на Лону. Аола очень спешила. Игоря нашли закоченевшим от лютого мороза. Он лежал на верхушке бугра без гермошлема.
На Внешней Космической Станции установили, что смерть наступила от удушья, но этому предшествовала потеря сознания. Шлем, перчатки скафандра и левая половина лица Игоря были вымазаны черной клейкой жидкостью. Анализ показал, что это сильнодействующий контактный яд.
— Юзея, — проговорил Эон и пояснил: — Здесь есть такое животное. Ваш приятель, вероятно, схватил ее, этого не следовало делать. Юзея никогда не нападает первой, но если ее тронуть, она, защищаясь, выбрасывает из пасти струю яда. Я предупреждал вас всех, чтобы на Дене соблюдали осторожность, — с укором сказал Эон.
На Внешней Космической Станции удалось частично восстановить дыхание и работу сердца, но большего сделать не могли. Пришлось срочно вылетать на Лону.
Планетолет закончил разгон и шел по инерции. Аола сосредоточилась за пультом. Прохор наклонился над бесчувственным товарищем.
Игорь лежал полностью одетый в космический костюм. Гермошлем не снимали, чтобы обеспечить усиленную подачу кислорода в смеси с парами противоядного средства. Сквозь стекло виднелось его бледное лицо, покрытое с левой стороны темно-фиолетовыми пятнами. Никаких признаков жизни.
— Уж не умер ли? — мрачно проговорил Лева.
— Будет тебе трепать языком! — окрысился сибиряк.
— А я что, зла ему желаю? — обиделся Лева. — Если веришь в дурной глаз, не бойся, они у меня не черные.
Прохор вспылил:
— Тьфу, дурья башка! Бабка глупиха и та теперь ни в бога, ни в черта не верит, а ты — дурной глаз.
— Начинаю торможение!
Спокойный голос Аолы приостановил назревающую ссору. Прохор смутился. Однако так не годится. Нужно держать себя в руках.
При подлете к Лоне внимание сибиряка привлекла яркая вспышка вблизи диска планеты. Прохор взглянул на Аолу.
Схватившись руками за голову, она застыла, устремив взор широко раскрытых глаз туда, где быстро угасала световая точка.
— Что случилось? — тревожно спросил Лева.
Аола вздрогнула, отняла руки и склонилась над пультом.
— Потом… После посадки… — каким-то отрешенным голосом ответила она, но, видимо, пересилив себя, уже обычным тоном предупредила: — Приготовьтесь к перегрузке. Садиться будем на Лону.
Почему Лона? Ведь они должны остановиться на Нире. Там Лоэма! У Прохора сжалось сердце. Последнее время он только и жил надеждой на встречу…
Пробив три облачных слоя, планетолет выпустил крылья и опустился на поле космодрома.
