Клиффорд Саймак - Город
Ведь она подействовала на гоблина. Значит, подействует и на него. Непременно подействует.
Человек тем временем повернулся кругом и теперь стоял, уставившись на Дженкинса, - плечи опущены, руки повисли.
На белом пятне лица зашевелились губы:
- Ты… ты…
- Я Дженкинс, - сказал ему Дженкинс. - У меня новое туловище.
- Здесь что-то было, - произнес Питер.
- Гоблин, - ответил Дженкинс. - Джошуа мне сказал, что к нам проник гоблин.
- Он убил Лупуса.
Дженкинс кивнул:
- Да, он убил Лупуса. Он и многих других убил. Это он занимался убийством.
- А я убил его, - сказал Питер. - Убил его… или прогнал… или…
- Ты его испугал, - объяснил Дженкинс. - Ты оказался сильнее его. Он испугался тебя. Страх перед тобой прогнал его обратно в тот мир, откуда он пришел.
- Я мог его убить, - похвастался Питер, - но веревка лопнула…
- В следующий раз, - спокойно заметил Дженкинс, - постарайся сделать более прочную тетиву. Я тебя научу. И сделай стальной наконечник для стрелы…
- Для чего?
- Для стрелы. Метательная палка - стрела. А палка с веревкой, которой ты ее метаешь, называется луком. Все вместе называется лук и стрела.
Питер сник.
- Значит, не я первый? Еще до меня додумались?
Дженкинс покачал головой:
- Нет, не ты первый.
Он пересек поляну и положил руку на плечо Питера.
- Пошли домой, Питер.
Питер мотнул головой.
- Нет. Я посижу здесь около Лупуса, пока не рассветет. Потом позову его друзей, и мы похороним его. - Он поднял голову и добавил, глядя в глаза Дженкинсу: - Лупус был мой друг, Дженкинс. Очень хороший друг.
- Иначе и быть не могло, - ответил Дженкинс. - Но мы еще увидимся?
- Конечно. Я приду на пикник. Вебстерский пикник. До него осталось около недели.
- Верно, - произнес Дженкинс, думая о чем-то. - Через неделю. И тогда мы с тобой увидимся.
Он повернулся и медленно пошел вверх по склону.
Питер сел около мертвого волка ждать рассвета. Раз или два его рука поднималась, чтобы вытереть щеки.
Они сидели полукругом лицом к Дженкинсу и внимательно слушали его.
- Теперь сосредоточьтесь, - говорил Дженкинс. - Это очень важно. Сосредоточьтесь, думайте, думайте как следует и представьте себе вещи, которые принесли с собой: корзины с едой, луки и стрелы и все остальное.
- Это новая игра, Дженкинс? - прыснула одна из девочек.
- Да, - сказал Дженкинс, - что-то вроде игры. Вот именно, новая игра. Увлекательная игра. Захватывающая.
- Дженкинс всегда к пикнику Вебстеров придумывает какую-нибудь новую игру, - заметил кто-то.
- А теперь, - продолжал Дженкинс, - внимание. Смотрите на меня и постарайтесь угадать, что я задумал…
- Это игра в угадайку! - взвизгнула смешливая девочка. - Угадайка - моя любимая игра!
Дженкинс растянул рот в улыбку.
- Ты права. Совершенно верно: это игра в угадайку. А теперь все сосредоточьтесь и смотрите на меня…
- Мне хочется испытать лук и стрелы, - сказал один из мужчин. - Потом, когда кончится игра, можно будет испытать их, Дженкинс?
- Можно, - терпеливо произнес Дженкинс. - Когда кончится игра, можете испытать их.
Он закрыл глаза и стал мысленно включаться в сознание каждого из них, проверяя всех поочередно и улавливая трепетное предвкушение в направленных к нему мыслях, ощущая, как его мозг тихонько щупают пытливые мысленные пальцы.
Сильней! говорил он про себя. Сильней! Сильней! На экране его сознания появилась легкая рябь, и он поспешил разгладить ее.
Не гипноз, даже не телепатия, но что-то похожее, что-то очень похожее… Сосредоточить, слить воедино души собравшихся - вот в чем заключается его игра.
Медленно, осторожно он извлек из тайника формулу - слово, мысленный образ, интонацию. Потом передал все это в мозг, исподволь, не спеша - так разговаривают с ребенком, стараясь научить его верно произносить слова, правильно держать губы, двигать языком.
Подождал секунду, чувствуя, как другие ощупывают формулу, простукивают ее мысленными пальцами. А затем подумал громко - так, как думал гоблин.
И ничего не произошло. Ровным счетом ничего. Ни щелчка в мозгу. Ни такого чувства, словно падаешь. Ни головокружения. Вообще никаких ощущений.
Значит, провал. Значит, все кончено. Значит, игра проиграна.
Он открыл глаза и увидел тот же склон. И солнце так же светило в бирюзовом небе.
Он сидел молча, сидел как истукан, ощущая устремленные на него взгляды.
Кругом все осталось по-прежнему.
Если не считать…
Там, где прежде алел кустик иван-чая, теперь покачивалась маргаритка. А рядом с ней появился колокольчик, которого не было, когда он закрыл глаза.
- Уже все?
Смешливая девочка была заметно разочарована.
- Все, все, - ответил Дженкинс.
- Можно нам теперь проверить луки и стрелы? - спросил один из юношей.
- Можно, только поосторожней. Не цельтесь друг в друга. Это опасная штука. Питер вам покажет, как ими пользоваться.
- А мы пока разберем припасы, - сказала одна женщина. - Ты захватил свою корзину, Дженкинс?
- Захватил, - ответил Дженкинс. - Она у Эстер. Я дал ей подержать на время игры.
- Чудесно, - отозвалась женщина. - Не было года, чтобы ты нас чем-нибудь не удивил.
И в этом году удивлю, еще как удивлю, сказал себе Дженкинс. Вас поразят пакетики с ярлычками, в каждом пакетике - семена.
Да, нам понадобятся семена. Они понадобятся, чтобы вновь появились сады, вновь зеленели поля, чтобы люди вновь растили урожай. Нам понадобятся луки и стрелы, чтобы добывать мясо. Понадобятся остроги и рыболовные крючки.
Постепенно он стал примечать еще кое-какие отличия. Другой наклон дерева на краю поляны. Новый изгиб реки в долине внизу. Дженкинс сидел на солнце, прислушиваясь к возгласам мужчин и подростков, которые испытывали луки и стрелы, слушая болтовню женщин, которые расстелили скатерть и теперь раскладывали еду.
Скоро придется сказать им, думал он. Придется предупредить, чтобы не очень налегали на еду - не уписывали все в один присест. Эти припасы нужны нам, чтобы перебиться день-два, пока мы не накопаем корней, не наловим рыбы, не соберем плодов.
Да, сейчас придется созвать их и сообщить, что произошло. Объяснить, что отныне они могут полагаться только на собственные силы. Объяснить - почему. Объяснить, чтобы брались за дело и действовали по своему разумению. Потому что здесь их окружает девственный мир.
Предупредить их насчет гоблинов.
Впрочем, это не самое важное. Человек знает способ - жестокий способ. Способ одолеть любого, кто станет на его пути.
