Эллис Питерс - Ученик еретика (Хроники брата Кадфаэля - 16)
- Чем-то ты похож на монаха, - заметил Кадфаэль. - Возможно, когда-нибудь ты наденешь рясу.
- Ни за что на свете! - с горячностью возразил Илэйв и весело рассмеялся.
- Да, наверное, это было бы бесполезно, если учесть твои планы на будущее. И ты крепко стоишь на своем. Ни путешествие, ни пребывание под замком - ничто тебя не поколеблет. Что ж, тем лучше! Кто-нибудь сказал тебе, что приехал епископ? Собственной персоной! Это делает тебе честь, ибо в Ковентри всполошились еще больше, чем мы здесь: если уж епископ решился удостовериться лично, что происходит во вверенном ему стаде, это свидетельствует о том, что дело твое представляется ему немаловажным. Надеюсь, оно скоро решится: епископ, похоже, как раз из тех, кто сразу же схватывает самую суть.
- Да, я слышал, как суетились в связи с чьим-то приездом, - сказал Илэйв. - Копыта стучали по камням... Но я не догадался, кто бы это мог быть. Он, наверное, скоро меня вызовет?
Заметив вопрошающий взгляд Кадфаэля, юноша улыбнулся.
- Я готов ответить на все вопросы. И мне не терпится поскорей на них ответить. Время, проведенное мною здесь, не пропало даром. Я обнаружил, что даже Августин на протяжении своей жизни менял взгляды. Возьмите его первые труды: полная противоположность тому, что он написал в зрелые годы. Мнение свое он переменял множество раз. Кадфаэль, как ты думаешь, не глупо ли сжигать человека за то, что он написал в двадцать лет, если в сорок он, возможно, создаст труды, которые всеми будут прославляться как священные письмена?
- К сожалению, этот довод никогда не принимали во внимание, иначе люди бы задумались, прежде чем кого-то казнить. Кто тебя сегодня навещал?
- Только Ансельм. А что?
- Никакой весточки от Фортунаты?
- Нет. Что-нибудь случилось? - насторожился юноша. - Надеюсь, с ней все благополучно?
- Надеюсь, да, - ответил Кадфаэль. - Хочется в это верить. Она сказала своим, что идет в аббатство навестить тебя или узнать что-либо о твоем деле. Вот почему я спрашиваю. Однако никто ее тут не видел. Она сюда не приходила.
- И это тебя беспокоит, - настойчиво сказал юноша. - Почему? Ты что-то подозреваешь? Ей что-нибудь угрожает? Ты боишься за нее?
- Скажем так: я был бы рад, узнав, что она дома и в безопасности. Но так оно, скорее всего, и есть. Нет, я не боюсь! Но тебе не следует забывать, что среди нас живет убийца и он имеет близкое отношение к семейству Литвудов. Вот почему я считаю, что дома, среди родных, девушка находится в большей безопасности, чем когда идет куда-то одна. Но сегодня за домом наблюдает Хью Берингар, и всякий, кто войдет или выйдет, не ускользнет от его внимания. И потому можешь быть спокоен.
За разговором никто из них не обратил внимания ни на стук копыт по булыжнику и громкие голоса во дворе, ни на стремительные шаги под окном. Поэтому оба вздрогнули, когда дверь распахнулась и вошел Хью Берингар.
- Мне сказали, что ты здесь, - сказал он, запыхавшись от спешки. - Но Фортунаты со вчерашнего вечера никто в аббатстве не видел. Правда ли это?
- Разве она не дома? - оторопев, спросил Кадфаэль.
- Нет, и ее родственника также нет дома. Госпожа Маргарет начала беспокоиться. Я думал, приду сюда и сам заберу девушку, если только она еще здесь. Но здесь, насколько я понял, она даже не появлялась, и дома ее нет: я только что оттуда. Где же она задержалась? И отчего никому не сказала, куда на самом деле направляется?
Илэйв, схватив Кадфаэля за руку, сильно встряхнул ее.
- Родственник? Какой родственник? Что произошло? Неужели девушка в опасности?
Кадфаэль отстранил юношу решительным жестом и спросил Хью:
- Ты послал кого-нибудь в мастерскую?
- Пока еще нет. Я надеялся, что застану ее здесь, в полной безопасности. Сейчас отправляюсь туда сам. Идем со мной! С отцом настоятелем объяснимся потом.
- Идем, и немедленно! - согласился Кадфаэль и направился к двери, но Илэйв в отчаянии вцепился в него так, что невозможно было освободиться.
- Ты мне обязан сказать! Какой именно родственник? Что ей угрожает? Чья мастерская? - И тут же, поняв, простонал: - Джеван! Книга - ведь там была книга... Ты думаешь, это он... - И юноша бросился к открытой двери, но на пути у него стоял Хью, уперевшись руками в косяк.
- Осел! - грубо отрезал Хью. - Ты забираешься еще дальше в трясину! Мы и без тебя обойдемся. Епископ уже приехал, так позаботься же о собственном спасении, а мы сделаем свое дело. - Подавшись вперед, он велел Кадфаэлю: Выходи и вставь в замок ключ!
Тут же он схватил Илэйва и при помощи неожиданной подножки толкнул его на кровать. Юноша вскочил с ловкостью дикой кошки, но Хью был уже за дверью. Кадфаэль повернул ключ в замке, и юноше только и оставалось, что с яростным рычанием колотить в дверь кулаками.
Идя через двор к воротам, они слышали, как он колотит по двери и яростно кричит. Наверное, этот шум слышали даже в странноприимном доме, где все окна были открыты.
- Я велел оседлать для тебя лошадь сразу же, как мне сказали, что ее нет здесь. Думаю, девушка пошла именно туда, и он ушел вслед за ней... Она, наверное, решила найти эту книгу, а он разгадал ее замысел...
Привратник выполнил указания шерифа, как если бы они исходили от самого настоятеля, и уже вел к воротам оседланного пони.
- Поедем через город, потому что в обход будет значительно дольше.
Громовые удары в дверь карцера уже прекратились. Илэйв молчал, но его молчание казалось куда опасней, чем самые яростные крики. Юноша решил не растрачивать силы попусту и только ждал удобной минуты, чтобы добиться своего.
- Не завидую я тому, кто сейчас войдет к нему, - почти беззвучно произнес Кадфаэль, берясь за поводья. - Скоро брат принесет ему ужин.
- К тому времени, дай Бог, ты уже вернешься с хорошими новостями, обнадежил его Хью и, вскочив в седло, первым выехал из ворот.
Помимо колокола, зовущего монахов к службе, о ходе времени сообщал свет, вливающийся в окна карцера с различной яркостью в зависимости от часа дня. Илэйв сообразил, как только успокоился, что скоро должен прийти с деревянной миской и кувшином послушник, который приносил ему ужин. Послушник этот не ожидал никакого подвоха, потому что привык к спокойному, дружелюбному приему: ведь не он был виноват, что юноша сидит под замком. Для сей обязанности избрали высокого, юного и довольно добродушного силача с невинным выражением лица. Илэйв не желал ему ничего дурного, но теперь любой, кто вставал на его пути к Фортунате, поневоле становился врагом.
Сама теснота помещения способствовала осуществлению замысла Илэйва. Окно и кровать под ним были расположены так, что распахнувшаяся дверь заслоняла их от входящего, и потому послушнику приходилось сначала ставить поднос с едой в изножье кровати, а потом уже закрывать дверь. С каждым разом он становился все менее осторожен и привык уже входить стремительно, толкнув дверь плечом и локтем, растворяя ее нараспашку, и направлялся сразу же к кровати, чтобы там поставить свою ношу. Только тогда, затворив дверь, он прислонялся к ней спиной и ждал, пока Илэйв не покончит с трапезой.
