Дмитрий Раскин - Судьба и другие аттракционы (сборник)
— Космических не было, — отвечает Марк. — В границах гелиосферы этого солнца крайне низка метеоритная активность, астероиды, прямо скажем, не впечатляют. Да и что может сделать какой-нибудь сорвавшийся астероид такой цивилизации? Он и для Земли-то сколько веков как не страшен. — Марк осекается. (Теперь мы не говорим о Земле.) Мы со Стоей делаем вид, что не заметили его бестактности.
— Все взятые пробы показали, — Марк оценил нашу деликатность, — планета ни разу не подвергалась бомбардировке из космоса или какому-либо облучению.
— У них что, системы защиты стоят от Адама? — сострила Стоя.
— Радиационный фон здесь, — продолжает Марк, — благоприятнее земного. Климатические катастрофы не то что исключены — здесь вообще не было климатических изменений, во всяком случае, пока. Эта планета кажется вообще какое-то идеальное место. Я специально моделировал на компьютере — из всех возможных вариантов ее атмосферу надо признать оптимальной, то же самое можно сказать и о климате, да и вообще обо всем. Я подготовил для вас распечатки, потом посмотрите, а то мы действительно потонем в подробностях.
— Следующим пунктом у нас медицина, да? — Стоя даже не пытается скрыть волнения. — Они не болели. Вообще! В результате генных модификаций, которые мы, — это «мы» эвфемизм, чтобы не говорить «Земля», — можем теперь довольно легко перенять.
— А не от этого ли они и вымерли? — вырывается у меня.
— Так! — возмущается Стоя. — Из нас, кажется, полезли фобии двадцать первого века. А завтра ты скажешь, что прививка от оспы греховна. А?
— Не отвлекайся, — перебивает Марк.
— Но есть и еще одна причина. — Стоя начала было рыться в своих бумагах, но оставила. — Здесь нет болезнетворных вирусов, понимаете? Не то, что гриппа, здесь и насморка не заработаешь!
— Так не бывает, — говорю я.
— А те вирусы, что все-таки есть, они, скорее, для «тренировки иммунитета» и… они искусственного происхождения.
— Ничего себе! — присвистнул Марк. — Они создали стерильный мир. В принципе, это могло их погубить.
— Если поднять из могилы человека века этак двадцать первого и показать ему наш нынешний уровень «стерильности» и вообще комфорта, — говорит Стоя, — он решит, что мы в ближайшее время от этого выродимся.
— Может, кстати, и будет прав. — Я пытаюсь хоть как-то снять напряжение.
— Знаю, — говорит Стоя, — сейчас вы скажете: «Сбой в такого рода системе сам по себе мог быть катастрофой для них.» Но дело в том, что сбоя и не было. Я попробовала «заразить» планету гриппом — у них есть специальные вирусы, которые тут же всё пожрали.
— И они, конечно же, тоже искусственного происхождения! — догадался я.
— Я поражаюсь уже не тому, что все это есть, — начинает Марк, — но как это действительно не вышло из равновесия?
— Немилосердно затруднив тебе поиск причины, — съязвила Стоя.
— На каком-то витке расследования я думал, не сгубило ли их забвение гуманитарных своих начал, — начинаю я. — Знаете, в нас все равно сидит штамп: «техногенность в ущерб духу» и так далее, да? Но они оказались цивилизацией духовной культуры, причем книжной.
— Получается, идеальное местечко. Можно сказать, что рай, — возмущается Марк. — Населено людьми, достойными рая. И вдруг все это гибнет, причем так, что носители «искусственного разума» даже не поняли, что произошло с обладателями разума «естественного».
К нам прибилась собака (мы развернули полевую лабораторию в городе). Из той самой стаи. То ли ее изгнали оттуда (я не помню уже, изгоняют ли земные собаки своих сородичей), то ли ее генетическая память оказалась сильнее, чем у остальных.
Средних размеров, лохматая (здесь, если и были когда-то породы, давно уже всё перемешано), она не заискивала, не виляла хвостиком, ни на что не напрашивалась. Просто лежала, положив голову на вытянутые вперед лапы, и смотрела на нас, за каждым нашим движением. Без волнения или же страха, но не отрываясь.
Кончилось тем, что Стоя бросила ей кусок.
Спущенный под воду зонд показал, там не было цивилизации. Мы ошиблись тогда. Там просто дельфины, не более.
24. Разгадка?
— Самое интересное в строении планеты, — мы слушаем доклад Стои, — это отсутствие строения вообще — ни коры, ни ядра, понимаете? Отсюда можно сделать вывод, что она представляет собой астероид.
— Астероид, превосходящий в диаметре нашу Землю? — Марку не нравится, когда за дело берутся не специалисты. Но тут действительно нужно человечек двести, чтобы все были специалистами по отраслям, а еще лучше, две тысячи.
— Я сказала «можно сделать вывод», — отвечает Стоя. — Но разве я его сделала?
— У них нет ни руд, ни… вообще никаких ископаемых, — вклинился я. — Да, конечно, мы знаем, им и не нужно. Здесь все сделано из синтетических материалов. Они, кажется, не были особенно ограничены как в их изобретении, так и в производстве… но все равно как-то странно — такая планета с начинкой астероида?
— Однородный камень, кое-где его массы проложены вязкими пластами, кое-какие вкрапления железа все же есть, как и бывает у малых тел, — продолжает Стоя, — кстати, Марк, как ты думаешь, какой должен быть возраст астероида?
— Несколько миллиардов плюс-минус сколько-то сот миллионов лет, — буркнул Марк.
— Именно! — обрадовалась Стоя. — Каменные залежи такого возраста и есть. А вот то, что я назвала вязкими пластами…
— Ну? — Марку не нравится сегодняшняя ее нервозность. Что же, мы, наверное, «пересидели» на этой планете. Да, мы всего лишь в самом начале здесь, но мы еще лет двести так и будем в начале именно. Глядя на Стою, понимаешь нас, в самом деле, надолго не хватит.
— Так вот, их возраст около ста тысяч лет! — Стоя замолчала.
Нависшая пауза была какой-то нехорошей.
— То есть ты хочешь сказать… — наконец, начал Марк.
— Да, — кивнула Стоя. — Это искусственная планета.
— Что, они так вот взяли сколько-то астероидов, — Марк даже покрылся по́том, — размололи их в фарш, скрепили синтетической породой и сели на это, просидели сто тысяч лет?!
— Люди все только мечтают найти такую же землю как наша, но лучше, дабы воспроизвести на ней нашу жизнь так, чтобы мы оказались лучше себя самих прежних, всегдашних, — начинаю я. — А они построили себе такую планету.
— Вот, значит, откуда идеальная орбита и атмосфера, — перебивает меня Марк, — идеальный климат и всё идеальное вообще! Они здесь, кажется, создали рай.
— Или сбежали сюда от катастрофы, — говорю я, — из ада ли, просто от самих себя.
