Дмитрий Шубин - Тигр на свалке
– Санчо, – произнесла она и вышла на площадку. – Ты где был, негодник?
– Что это? – игнорируя ее вопрос, спросил я и показал на полицейские ленты.
– Санчо, сынок, – соседка подошла и прижала мою голову к своим пышным грудям. От нее сильно пахло свежей рыбой и я попытался повернуть лицо, чтобы дохнуть свежего воздуха. Роза погладила меня по волосам и сказала: – Pobrecito [44] .
– Что случилось?! – выкрикнул я и, оттолкнув соседку от себя, посмотрел прямо ей в глаза.
– Санчо, твою бабушку убили.
Глаза соседки выражали виноватость и сожаление, будто она участвовала в этом.
– Как, убили?!
Роза промолчала. Похоже, она не шутила, да и не шутят так. Отступив назад, я присел на невысокий подоконник.
– Зачем? – просто спросил я.
– Не знаю. Я увидела, что дверь приоткрыта и зашла. Там… В общем, бабушку привязали к стулу и били, видимо, пытали. Потом застрелили. Ничего не взяли. Да и, боже мой, что у вас брать-то? Нелепо все как-то. Кому это надо было? Пытать-то зачем? Пожилая сеньора ведь.
Кому-кому… Я уже все понял и теперь меня угнетала мысль, что я причастен к смерти моей бабули. Слезы просились наружу, я закрыл лицо ладонями, наклонился к коленям и зарыдал.
– Пойдем, Санчо, – раздался над ухом тихий, соболезнующий голос сеньоры Розы. – Переночуешь у нас. Завтра сходишь в полицию, они искали тебя, хотели снять показания. Насчет похорон не беспокойся, я уже поговорила с соседями, родственников-то у вас нет, кроме твоей матери. Однако найти ее не смогли, решили похоронить всем миром.
Тут я не выдержал, вскочил и, пропуская по три ступеньки, побежал по лестнице вниз.
Ночь. Улица. Освежающий ветерок. Разбитые фонари. Темнота и тишина. Я шел, не зная куда, просто шел и думал, что не может быть так. Не может быть, что за какие-то трое суток я потерял и лучшего друга, и бабушку. Ох, как мне было жалко бабушку! Ее то за что? Во всем виноват я, и спрашивать надо было с меня. Я еще не до конца понимал, что же случилось, но печаль, скорбь, усталость и опустошенность навалились на плечи пудовыми гирями, и с такими чувствами я шел, не зная куда, просто шел.
Когда споткнулся о выступ на мостовой, сложенной из неровных булыжников, и огляделся, то вдруг сообразил, что иду к П. Алексу. К человеку, который не бросил меня в сложной ситуации, который, как я надеялся, не бросит меня и сейчас. Кастанеды семь – адрес я запомнил хорошо и теперь поднимался вверх по склону, тихо шлепая плоскими каблуками гуарачей по мостовой.
Фонари на Кастанеды не горели, но вышла луна, и я быстро нашел место дома, адрес которого мне дал Роди. «Одноэтажная лачуга», как когда-то Алекс назвал свое жилище, просто отсутствовала. Вернее, место, где наверняка пару суток назад стоял дом, сейчас выделялось черным огромным месивом. От лачуги старого полицейского остались торчать лишь обгорелые головешки. Пахло гарью, хотя было видно, что пожар давно потушили. И тут бандиты оставили след. Где же Роди? Я подошел к сохранившемуся бревну, которое валялось у дороги, присел и стал смотреть на темные остатки когда-то стоявшего здесь дома. Мысли лихорадочно вертелись. Где теперь искать П. Алекса? Что я о нем знаю? Вроде бы торгует на птичьем рынке. Почему-то я совершенно не подумал о том, что Роди потерял жилье и у него появились дела поважнее, чем торговать на рынке. До меня совершенно не доходило, что у Роди тоже серьезные проблемы.
Сидел я недолго. Сзади на плечо опустилась чья-то рука. Резко отклонившись, я обернулся. В свете луны на меня смотрел полицейский в форме. Я оцепенел. Полиция мне была ни к чему.
– Санчо?! – скорее констатировал, чем спросил коп. Я промолчал, соображая, соврать или нет, но полицейский опередил: – Пойдем со мной, тебя П. Алекс зовет. – После этих слов напряженность сразу спала и я, встав, поплелся за копом, который, не дожидаясь меня, направился в ближайший переулок. Он скрылся за двухэтажным строением, а когда я свернул за ним в темноту, то увидел силуэт массивного «Мерседеса». Из приоткрытой дверцы по-прежнему торчали задние лапы и хвост обездвиженного тигра. Позади машины, когда-то принадлежавшей мафиози, стоял белый с черной полосой полицейский автолет. Крышу его поперек пересекала отключенная в данный момент мигалка. «Не обманул коп», – подумал я тогда.
Дверца отворилась, из «Мерседеса» вылез Роди. За ним выпрыгнула Элизабет. Я ждал, что этот человек будет сильно опечален, но когда он подошел ближе, заметил, что выражение лица П. Алекса, наоборот, говорило о некой его решимости. Он мотнул головой в сторону сгоревшего дома и произнес:
– Видел, что с моей лачугой сделали? Они застрелили Копа. Моя лаборатория… Да к черту собаку и лабораторию, они убили мою жену! Все, что держало меня на этом свете – исчезло.
– А я? – Лизи сидела внизу и выжидающе смотрела на хозяина.
– Да, только ты и осталась. – Роди опустился на колени и погладил собаку.
Я почувствовал, что П. Алекс, разговаривая со мной, обращается уже не как к малолетнему парнишке, а как к взрослому, как к равному себе. Он вроде бы сообщал мне, что теперь мы повязаны навечно, и я один из тех, кто вступил в его «общество». Если бы я не знал, что все повинные в наших злоключениях люди мертвы, то подумал бы, что сейчас Роди даст мне в руки автомат и скажет что-нибудь наподобии: «Сейчас пойдем мстить». Автомат он мне не дал. Но протянул пистолет. Небольшой, черный, с широкой, покрытой деревом рукояткой. Я взял его и, держа в ладони, с удивлением посмотрел вначале на оружие, потом на бывшего полицейского. Вроде бы мне надо было загордиться, зауважать себя. Старый, мудрый человек ждет от меня какой-то, какой, я еще не знал, помощи. Однако тут-то я и не выдержал. Я бросился к Алексу и, уткнувшись ему в грудь, зарыдал.
– Они убили мою бабушку, – промычал я.
– Знаю, – просто ответил Роди и похлопал меня по плечу.
– Откуда? – приподняв голову, я удивленно посмотрел на него своими заплаканными глазами.
Он мотнул головой в сторону полицейского, который стоял, опершись на капот, и внимательно наблюдал за нами.
– Знакомься, это Роско, мой бывший напарник.
Коп подошел и, протянув руку, произнес:
– Уже прослышал про твои подвиги. Неплохо для такого возраста.
Пожав руку, я ответил:
– Ну, в основном я был сторонним наблюдателем.
– Не приуменьшай. Да если и так, то это не важно. Все равно молодец. Настоящий мачо. – Полицейский похлопал меня дружески по плечу, потом повернулся к Алексу, протянул ему пластиковую карточку и серьезным тоном сообщил: – Задерживать не буду, времени у вас мало. Здесь частоты полицейских волн на сегодня, а также – запланированные на завтра. Обрати внимание на запасные частоты. Все знают, что ты бывший полицейский и будут стараться почаще менять волну. Давайте отправляйтесь, иначе кто-нибудь стукнет о том, что видел вас, тогда я уже ничем не смогу помочь. Постарайтесь уйти южным направлением, сегодня там дежурит моя смена. А уж я постараюсь занять их «неотложными делами».
