Сергей Болотников - Действо
Протиснувшись в приоткрытую после хлопка в дверь, они отправились дальше. Коридор вел вниз - идеально ровный и похожий на больничный. У самого потолка виделся ряд серебристых вентиляционных решеток, из которых дул поток ровного, пахнущего резиной воздуха.
Еще полчаса они преодолевали лабиринт, прячась при виде людей. Охранников в черном здесь почти не было - были люди в белых халатах, и, иногда в воздухонепроницаемом, блестящем перламутром костюме.
Крыса бодро неслась по наклонному коридору, сопровождаемая зычными воплями управляющих, когтистые лапы звонко цокали по полу, а штекер коннектора торчал из пасти наподобие головки самонаводящейся ракеты. Тайны Бутчера продолжали открываться перед Алексом и Кусакой, облаченные в пластик и металл, в обрамлении цветных проводов и мигающих LSD дисплеев.
Еще один поворот и крыса влетает в обширный зал с высокими сводами, усиленными бетонными балками наподобие исполинской реберной клетке. Тут много людей, гладкий металлический пол, собранный из тысяч и тысяч одинаковых восьмигранников, а в центре...
Тут Кусака не удержался и восхищенно хлопнул Алекса по плечу.
В центре зиял казавшийся бездонным черный провал, из которого на поверхность лезли похожие на обессиленных голоданием змей оптоволоконные кабели.
Еще в дальнем конце зала были парадные двери из темного дерева смотрящиеся нелепо в этом царстве металла и светлого пластика. В зале было много людей, но все они кучковались подле провала. Там что-то происходило.
Кусака обернулся к Алексу - в глазах у него сверкали искорки безумного веселья.
-Мы совсем рядом, - сказал Кусака.
-Ты думаешь, это и есть... - произнес Алекс и замолчал, потому что напарник уже вел крысу к провалу, лихо маскируя серую шерсть грызуна на металлическом фоне восьмиугольников.
Теперь Алекс понял, что сделаны они не из металла. Что-то намного прочнее и неизмеримо - дороже. Палладий, наверное.
Монитор демонстрировал приближающийся край провала, Алекс уже видел их цель - стоящий чуть в отдалении терминал с характерным сетевых входом и антенной, штекер в крысиной пасти вибрировал в предвкушении контакта, но тут крыса попалась.
Разведчик поневоле, бедная радиокрыса, возможно мечтала о совсем другой доле. Может быть, ей в немногие свободные от использования минуты грезилась темная, уютная норка, жесткий зерновой корм, о который так здорово стачивать растущие зубы и теплые, копошащиеся под боком комочки юных крысят и свобода, недостижимая свобода и миллионы мусорных баков с объедками, ждущие впереди... Увы, это был ее последний поход. В спину грызуна впились острые зубы и крыса напоследок смогла только что-то просипеть сквозь заткнувший пасть коннектор.
Камера работала еще некоторое время и успела только передать сигнал о прекратившейся сердечной деятельности радиозверя да резкие отчетливые щелчки счетчика Гейгера из спины удаляющейся кошки. Судя по всему, крыса при жизни была сильно радиоактивной, но раздасованый Кусака только пожал плечами в ответ на взгляд Алекса - мало ли где использовали грызуна раньше!
Алекс вздохнул, сидя в относительном тепле машины. Радиокрыса сдохла, но дело свое выполнила, как оказалось далее почти на сто процентов. А им бы стоило задуматься, что на секретном объекте Бутчера наверняка связанном с радиацией есть что-то помимо людей.
Улица пуста и безмятежна, но сетевик Алекс ощущал напряжение. Ему все сильнее хотелось завести мотор и убираться отсюда прочь, не дожидаясь Кусаки, кого бы он там не нанял на этот раз. Стоит вспомнить, на ЧТО они наткнулись во время второй фазы взлома, сразу пробирает дрожь.
Что ж, он закрыл глаза и расслабился, перебирая в памяти события двухдневной давности. Тогда они прямо лучились энтузиазмом - он и Кусака. Еще бы! Кто кроме них, да самых близких Бутчеровых прихвостней может сказать, что побывал в самом центре осиного гнезда, в царской камере муравейника!
Они, естественно, отпраздновали этот триумфальный момент сидя в загаженном электронно-бытовым мусором сквере и попивая газировку из бутылок с пиликающими однообразную восточную мелодию пробками. Над ними плыли сизые облака, через которые звезды не проглядывали уже с четверть века, сверху, как и сейчас, как и всегда, моросил дождик, а напарники были почти счастливы.
Алекс рассказал о своем желании выбраться из мегаполиса на живую еще природу, а Кусака в порыве откровенности признался, что первым делом, купив себе новый желудок, он напьется вдрызг.
-Чтоб потом вывернуло, - с блаженной улыбкой сказал хакер.
Его нынешний желудок таких слабостей был лишен и переваривал все с энтузиазмом термоядерного реактора.
Фазу два готовили обстоятельно. Провели налет на магазинчик подпольного софта и на последние деньги приобрели два тарана. Собственно им они нужны были, чтобы украсть третий - с красноречивым названием "семь казней" у одной тоталитарно-религиозной организации. Штука была сколь мощная, столь и негуманная.
Еще один вирус Кусака припас довольно давно - трудился, модифицировал и в конце концов создал программу-камикадзе, имеющую особенность заражать чужой софт, а потом гибнуть вместе с ним, распространяясь при этом как атомный взрыв или вирус бубонной чумы. Тут было, главное в момент действия тарана не находиться в сети.
И, наконец - о ирония судьбы - они арендовали на три с половиной минуты один из спутников-трансляторов Бутчера, которые должны были послужить препятствием для обнаружения налетчиков.
Старенькие нейрошлемы и просроченный выход в сеть составляли остальной их багаж. Иногда Алекс сам себе казался плоскодонной моторкой, которая штурмует атомный авианосец. Впрочем, пресловутую атомную бомбу можно разместит и в моторке.
Во время взлома должны были пострадать несколько охранников. Что ж, чуть покореженные мозги гораздо лучше пули в голове - сказал Кусака и вздохнул от тяжелого воспоминания. У него уже было и то и другое.
Время для налета выбрали в три тридцать утра. Мегаполис не спит никогда, но в предрассветные часы активность всегда затихает, действие стимуляторов слабеет и даже завзятые совы начинают сонно моргать.
Перед выходом в сеть Кусака вытянул большой палец в дарующем жизнь жесте римского патриция. Алекс ответил таким же жестом в глубине души уверенный, что поймай их сегодня Бутчер, жест будет прямо противоположный.
Кусака разместил дешевую сенсорную клавиатуру перед собой, пальцы мягко легли на черные клавиши с японо-латинской письменной мешаниной. Он набрал коннект и замкнул контакт в нейрошлемах.
Мир исчез, и вокруг распростерлась мутная черно-серая сеть с миллионом цветных огней. Часть из них уже спешило сюда, в место нынешней дислокации напарников. Кусака был рядом - бесформенный, но ясно ощутимый сгусток нейро-цифровых импульсов. Кажется, он все еще показывал большой палец, оптимист неисправимый.
