Алексей Калугин - Два шага до горизонта
– Угощайся, – пододвинул одну из них Граису Касат. – Еда не ахти какая, но, что уж есть…
В плошках был отварной патрат с мясом, – еда, которую в домах бедняков подают на стол не чаще одного раза в год, только в праздник Благодати Поднебесного.
– Прежде всего я хочу понять, как и почему я здесь оказался, – не притрагиваясь к еде, сказал Граис. – Кто сообщил вам о том, что меня арестовали и везут в столицу?
– Фирон, – коротко ответил Касат, помешивая ложкой горячую еду.
– А откуда об этом стало известно ему?
Касат молча пожал плечами.
– Ну так позови сюда Фирона! – воскликнул Граис. – И Грудвара тоже. Я и ему хочу задать пару вопросов.
– Хорошо, – сказал Касат.
Воткнув ложку в еду, он поднялся с чурбана, на котором сидел, и не спеша подошел к двери. Чуть приоткрыв ее, он высунул голову наружу и что-то коротко крикнул. Вернувшись к столу, он снова принялся перемешивать еду в своей плошке.
– Если я правильно понял то, что рассказывали о тебе Грудвар и Фирон, – произнес, не глядя на Граиса, Касат, – ты не являешься сторонником вольных?
– Нет, – коротко ответил Граис.
Ему вовсе не хотелось вести долгие пространные разговоры на тему, которая казалась ему не стоящей даже гнилого ореха. К тому же сейчас его больше интересовало то, что расскажут Фирон и Грудвар, нежели взгляды Касата, касающиеся движения вольных.
– Может быть, скажешь почему? – снова задал вопрос Касат.
– Не сейчас, – недовольно дернул уголком рта Граис.
– Что ж, – усмехнулся Касат. – Времени у нас предостаточно.
Дверь распахнулась, и в дом вошли Грудвар и Фирон.
– Присаживайтесь, братья, – предложил им Касат, указав на свободные чурбаки.
Граиса удивило то, как робко и неуверенно держались Фирон и Грудвар. Неужели этот рыжий коротышка внушал им такое почтение?
– Фирон, каким образом ты узнал, что меня арестовали и везут в столицу? – обратился Граис к своему бывшему ученику.
– Мне сообщил об этом Минос, учитель, – ответил Фирон. – Он специально для этого прискакал из Меллении. Не знаю уж, откуда ему стало известно о том, что я связан с вольными…
– Минос?! – удивленно переспросил Граис.
– Да, учитель, – поспешно кивнул Фирон.
Час от часу не легче! Сначала Минос сдает его шалеям, а после садится на чеклака и несется во весь опор в Халлат, чтобы предупредить Фирона об аресте учителя. Абсолютно никакой логики…
– Где сейчас Минос? – спросил Граис.
– Не знаю, – развел руками Фирон. – Он уехал сразу же, как только рассказал мне то, что ему было известно о твоем аресте.
– А он не говорил тебе, что сам указал на меня шалеям?
– Минос? – искренне удивился Фирон.
– Ты ведь знаешь, что Минос близкий друг Сирха. Почему же ты поверил ему?
– Ты сам говорил, что собирался встретиться с Сирхом, – словно оправдываясь, залепетал Фирон. – Я слышал о побеге из тюрьмы троих заключенных, одним из которых, по слухам, был ты… А потом, уже здесь, в лагере, Грудвар подтвердил, что, расставшись с ним, ты отправился в Меллению.
Граис внимательно посмотрел на Грудвара.
– А в чем, собственно, дело? – поежился под его колючим взглядом бородач. – Все ведь и произошло именно так, как предупреждал этот ваш Минос.
– Фирон, – снова перевел взгляд на своего бывшего ученика Граис. – Ты давно знаком с Грудваром?
– Да уже года три, – быстро глянув на бородача, ответил тот. И, что-то прикинув в уме, кивнул: – Да, точно, – три года.
– А когда ты последний раз виделся с Миносом? – спросил Граис. – Я имею в виду, до этой вашей встречи.
– Точно и не припомню, – озадаченно покачал головой Фирон. – Очень давно…
– Так с чего же он вдруг прискакал к тебе за помощью? Откуда ему было знать, что ты связан с вольными?
– Вот этого я не знаю, – снова покачал головой Фирон.
– Что, собственно, тебя беспокоит, Граис? – вмешался в разговор Касат. – К чему этот допрос? Ты на свободе – и это главное.
– Да, – саркастически усмехнулся Граис. – Вот только свобода моя ограничена пределами этого лагеря. Охота на меня уже, наверное, объявлена по всему Йеру.
– Но, если бы мы не освободили тебя…
– Не бери на себя роль Поднебесного! – резко оборвал Касата Граис. – Только ему одному известно, что было бы в том или ином случае!
Касат не нашелся, что на это ответить.
Грудвар негромко хмыкнул и, откинув голову назад, поскреб ногтями шею под бородой.
– Послушай, – сказал он, не глядя на Граиса. – Ты что, действительно думаешь, что будешь жить вечно?
Граис ничего не ответил, а только безнадежно покачал головой.
– Учитель, – тихо произнес Фирон. – Ты отказываешься помочь тем, кто взывает к тебе о помощи?
– Нет, Фирон, – уверенно посмотрел в глаза своему ученику Граис. – Я пытаюсь спасти тех, кто собирается совершить самоубийство.
– Каждый из нас готов умереть за свободу Йера! – с пафосом воскликнул Касат.
– Конечно, – снова усмехнулся Граис. – Нет ничего проще, чем умереть. Должно быть, особенно приятно, когда умираешь за некую высокую идею.
– Тебе доставляет удовольствие смеяться над нами, – Грудвар посмотрел на Граиса из-под сдвинутых вместе черных мохнатых бровей. – Быть может, тебе известен другой путь к спасению нашей страны от захватчиков?
– Конечно, известен, – без тени сомнения ответил ему Граис. – Точно так же, как и любому здравомыслящему человеку. И вам в том числе, хотя вы не хотите признаться в этом даже самим себе.
– Только не мне, – решительно тряхнул кудлатой головой Грудвар.
– Для того, чтобы победить, нужно в первую очередь остаться живым, – негромко произнес Фирон. – Ты это имел в виду, учитель?
– Именно, Фирон, – одобрительно улыбнулся ему Граис. – И еще: посредством нормального упорядочивают государство, посредством аномального применяют оружие. – Граис повернулся к Касату. – Вольные, взявшись за оружие, сразу же встали на неверный путь. При этом они еще и не умеют сражаться, поэтому единственное, что им остается, – умереть, веря в то, что они идут по Пути к Поднебесному. Но смерть, которой можно было бы избежать, – это всегда поражение. Это говорю не я, а Поднебесный.
– Граис, – Касат отодвинул в сторону деревянную плошку с едой и, подавшись вперед, навалился грудью на стол. – Таких проповедей мы уже наслушались от Сирха. Поэтому и ушли в горы, чтобы начать свою борьбу. Сейчас йериты нуждаются не в призывах к смирению, а в таких речах, которые позовут их в бой.
– Это тебе сказали сами йериты? – вскинув брови, с показной наивностью спросил у Касата Граис.
– Мы не в игры здесь играем! – крепко стиснул кулаки Касат. – Мы готовимся к войне с Кахимской империей! И если ты, Граис, йерит, если ты любишь свою страну и свой народ, ты должен быть с нами!
