Жорди Сьерра-и-Фабра - 2012. Загадка майя
— Мы пока узнали возможное содержание только одной части постановки, — она не обратила внимания на его реплику, свидетельствовавшую о том, что он сдался. — Не забывай, что отец исчез и до сих пор не нашелся, и это продолжает оставаться ключевым вопросом во всей этой истории.
— Значит, воз и ныне там, то есть мы по-прежнему в тупике.
— Я бы так не сказала, — она вновь указывала на иероглиф с числом. — Мы знаем, что на верном пути. Возможно, нам надо увидеть и понять что-то еще. Мой отец после того, как увидел эти иероглифы, сказал, что ему надо ехать в Чичен-Итцу.
— Неужели мы упустили что-то еще? — Давид буквально вперился в экран компьютера.
Сидевшая рядом с ними девушка со скуластым личиком и индейским разрезом глаз уже почти в упор, не скрывая этого, смотрела на них.
Они стали говорить тише.
— Здесь есть еще с десяток полностью стертых изображений и столько же наполовину стертых, — с сожалением констатировала Джоа.
— Обрати внимание на этот значок, похожий на фасолину.
Джоа перерисовала изображение к себе.
— Это может быть что угодно, в том числе и часть какого-то сложного, составного символа.
Давид внимательно посмотрел ей в лицо.
— Они по прошествии 15 тысяч дней вернутся за дочерями бури, и произойдет это через неделю. — Джоа произнесла эту фразу медленно, с расстановкой, отчеканивая каждое слово, каждый слог. — И заберут их с собой. Иначе быть не может.
— Может, они просто прилетят повидаться.
— Но в любом случае — прилетят.
— А что насчет всеразрушающей молнии или луча и всего остального, о чем говорится в пророчествах?
— Конца света не произойдет. Они придут, и это ознаменует начало чего-то нового, какого-то иного измерения в жизни человечества. Если помнишь, это одно из толкований пророчеств майя, в первом из которых говорится о возвращении Кукулькана.
— И что, весь мир станет свидетелем их прихода?
— Этого я не знаю, — призналась она. — Но что-то заставляет меня думать, что так не будет.
— А почему ты уверена, что они придут не для того, чтобы нас уничтожить? — Давид вспомнил об амплуа адвоката дьявола.
— Потому что они не разрушители. Доказательством тому — пример моей матери.
— Но она исчезла.
— После того как у нее появилась я.
— Значит ты теперь вместо нее.
Что он сказал, Давид понял только после того, как слова уже слетели с его языка. Джоа сидела, повернувшись к нему лицом. Глаза ее были словно два глубоких озера. Давид взял ее руки в свои.
— Джоа…
— Я не знаю, что будет, Давид. — Она говорила от сердца, нежно, мягко, чтобы не ранить его. — Но что бы ни произошло, я там буду. Я должна там быть.
— Но тебя могут…
Она приложила ладонь к его губам.
Потом покачала головой из сторону в сторону, очень медленно.
— Где это произойдет? — обреченно спросил он.
— Это знал мой отец. Поэтому его и похитили.
Ответ Джоа ставил точку в обсуждении данной темы.
Последнее изображение, в форме фасолины, маячило на экране перед их глазами все то время, которое потребовалось девушке, чтобы скопировать необходимую информацию на флэшку и выйти из Интернета.
Еще какое-то время они не вставали — продолжали оставаться на местах.
Хотя рядом с ними за компьютерами сидели не меньше десятка других посетителей интернет-кафе, им казалось, что вокруг никого, они одни посреди безбрежного океана и терпят кораблекрушение. В тысячах километров от Барселоны, вдали от родных очагов. Одинокие странники, плывущие без руля и ветрил по неведомому и безликому миру.
Обладатели истины, в которую невозможно поверить.
И открой они эту истину, никто в самом деле не поверил бы.
— Больше не будешь пытаться найти что-нибудь подобное этой фасолине?
— Это не более чем деталь, часть целого. И, как тебе известно, может входить в состав доброго десятка различных иероглифов. — Собрав и уложив в сумку записи, фотоаппарат, соединительный кабель и флэшку, Джоа первой встала из-за стола. — Можно искать долгие часы, до посинения. Если мой отец увидел что-то еще… На то он и специалист, правильно?
Давид расплатился за пользование компьютером и время в Интернете. Когда он вышел, Джоа ждала его, прислонившись к машине. Ее задумчивый взгляд терялся где-то в необозримой дали. Давид обнял ее. Она ждала его сильных рук, ей было в них так упоительно хорошо — спокойно, уютно и тепло. Склонила голову ему на грудь, прильнула к своему хранителю.
И сколько так простояли, в объятиях, а потом бродили по городу, целуясь и лаская друг друга, минуту или час, они не знали.
Никто на них не смотрел, никому до них не было дела. Или так только казалось.
46
Они понимали, что за минувшие сутки в них многое изменилось, и приближавшаяся ночь будет уже не такой, как предыдущие.
Ощущали себя на пороге нового, пока не ведомого им состояния.
У Джоа пылали губы.
У Давида бушевал пожар в голове, полыхало все тело…
Глаза, руки, сердца, чувства, — все стремилось навстречу друг другу.
— Восемнадцать дней назад мне сообщили об исчезновении отца, — прошептала она, ероша ему волосы. — А пятнадцать дней назад появился ты, до смерти напугав меня той ночью в «Шибальбе».
— И ты тут же от меня убежала.
— А что ты хотел, чтобы я сделала?
— Поверила мне.
— Ты, конечно, молодец, юноша видный, но чтобы так сразу поверить… — съязвила она, сама того не желая.
— Что с тобой?
— Сразу всего не скажешь, — ответила она откровенно.
— Ну, начни с чего-нибудь.
— Знаешь, какой-то запутанный клубок.
— Это из-за меня? — У него вопросительно поднялись брови.
— Нет, не из-за тебя. — Она обвела его взглядом, в котором горело желание. — Это нагрянуло нежданно-негаданно, в нелегкий для меня момент, когда я меньше всего была к этому готова. Но что суждено — того не миновать, и есть неизбежные вещи, которые происходят тогда, когда происходят. Зато теперь я точно знаю, что без тебя не выдержала бы обрушившихся на меня трудностей. Я имею в виду то, что случилось с моим отцом. Иногда мне кажется, что у меня голова вот-вот расколется на части.
— Ты выдержала бы все сама. — В голосе Давида не было ни тени сомнения. — Я в жизни своей не встречал человека более сильного, чем ты.
— Нам удалось многое узнать, почти все. Но мы так и не знаем, где состоится — не знаю, какое слово лучше подходит — прибытие, возвращение или встреча. И это лишь при том условии, что я нигде не ошиблась.
