Александр Громовский - Феникс
- Ну, как ликерчик, нравится? - спросила Инга, разрезая мясо на тарелке заученными движениями выпускницы института благородных девиц.
- Божественная амброзия, - ответил Георг на выдохе севшим голосом и затолкал в рот половину бутерброда с икрой.
- Может, выпьешь со мной, - сказал он, прожевавшись. - Я закажу еще.
- Нет, спасибо, я крепких напитков не употребляю.
Они молча ели свой ужин, потом Георг обратился к подруге с вопросом:
- Скажи мне, пожалуйста, Инга, что думает современный философ о такой категории, как вера?
- Ты меня спрашиваешь?
- Ну, ты же у нас историк, философ - я университетов не кончал.
- Неверующих людей нет, как сказал один вороватый пастор из известной советской комедии, - ответила Инга, отломив кусочек шоколада и бросая его в бокал с шампанским. Шоколад, несмотря на обилие пузырьков, поддерживавших его, опустился на дно. - Просто одни верят, что пить вредно, а другие верят, что алкоголь благотворно расширяет сосуды.
Они посмеялись. Георг достал сигарету и прикурил от горящей свечи.
- Никогда не прикуривай от свечей, - сделала внушение Инга. - Душа сгорит.
- Уй, какие страсти! - воскликнул он и выпустил дым в потолок.
Понаблюдав, как дым расползается причудливой туманностью, расслаивается тонкими нитями, спросил серьезно:
- Ну, хорошо, а все-таки... веришь ли ты в Судьбу?
Подруга искоса на него взглянула, промокнула губы салфеткой и ответила:
- Редкая женщина не верит в судьбу...
- Редкая птица долетит до середины Нерана, не отравившись ядовитыми выбросами из заводских труб Непобединска, а если и долетит... Все это шуточки, а если серьезно... У меня такое чувство, что встреча с тобой как-то по-особому изменит всю мою жизнь. Очень странное предчувствие, почти мистическое. Никогда у меня такого не было, ни с одной женщиной. Можно сказать, ты для меня - роковая женщина.
Инга протянула гибкую руку с тонкими аристократическими пальцами, с узкими, ярко накрашенными ногтями, открыла сумочку и достала зеленую с золотом пачку сигарет "Данхил". Георг поспешно вынул из кармана зажигалку, и когда губы Инги обняли белый фильтр, преподнес даме огонек.
- Мерси... - кивнула Инга, и заговорила, по-женски часто затягиваясь сигаретой:
- Я понимаю, что ты хочешь услышать от меня... Дай мне подумать. Завтра утром я приму окончательное решение. Согласен?
- Завтра, завтра... - Георг покачал головой. - Сама-то, по какому лозунгу живешь?
- Я же не еврейка, - рассмеялась Инга. - И потом, мое "завтра" бытовое.
- Хорошо, подождем, - вздохнул Георг.
Он бросил в пепельницу сигарету, докуренную до фильтра.
Инга, как бы с трудом что-то отогнав от себя, ослепительно улыбнулась, и тень, легшая было на ее лицо, мгновенно улетучилась:
- Во что я точно верю, так это в хиромантию. Если хочешь, могу прочесть твою индивидуальную судьбу.
- Не знал, что ты умеешь гадать, поостерегся бы с тобой откровенничать...
- Да, меня научила этому моя тетка из Молдавии. Давай руку... любую... Впрочем, для точного прогноза, лучше - обе.
Ваза с цветами мешала, и Георг переставил ее на соседний пустой столик. Инга развернула его ладони, как книгу, и стала читать по ней:
- У-у-у, какая у тебя длинная линия жизни! И кольца на запястье говорят о том же.
- Я буду жить до ста одного года.
- Кто это тебе сказал?
- Я сам так решил. Еще в пятнадцатилетнем возрасте. Между прочим, у меня в роду много долгожителей, а один предок, Макар, прожил аж 124 года! Казак. Из терских казаков. Станичный атаман, в переводе на армейское звание - приравнивается к генералу. Полный георгиевский кавалер. С Шамилем воевал. То есть, против него... в тогдашней Чечне. Как настоящий вояка, невесту себе добыл в бою... Самолично пленил какого-то Мурзу - князя! - и все его семейство. Поселил их в своей станице. Этот Мурза Тазус злющим был, вспыльчивым, как все горцы. Раз чья-то свинья залезла к нему в огород. Князь в гневе схватил вилы, метнул их в грязное животное - насквозь прошиб!.. Ну и вот, Макар женился на его дочери. Княжне. Стало быть, у меня в роду еще и кавказские предки имеются, акромя болгарских и русских. Кровь диких горцев пенится в моих жилах!..
- Вот, значит как... Этот ручеек от бурного "Терека" чеченской крови дает себя знать. То-то, я смотрю и думаю, откуда у тебя этот профиль, почти греческий?
- Это, возможно, еще и от турков, - ответил Георг. - Мать моя болгарка, хотя и обрусевшая, а болгары так же долго были под турками, как русские под татарами. А где турки, там и греки. Турки выкорчевывали греков из Малой Азии долго... Боже! сколько крови пролито! Сколько крови намешано в каждом из нас, если начать разбираться. Какая уж тут чистота расы... Вот так, моя дорогая.
- Ясно. А ждет тебя, мой горный орел, казак удалой, путь не близкий. Как говорится, дальняя дорога. Настолько дальняя, что я даже конца ей не вижу. И это странно... Ладно, смотрим дальше. Линия судьбы очень извилистая. Трудная у тебя судьба...
- А казенный дом, с решетками на окнах, там не просматривается?
- Ну, об этом сказать наверное трудно... Решетчатые линии на бугре Юпитера, вот здесь, на указательном пальце, служат признаком сангвинического характера. А маленький крестик в четырехугольнике... не волнуйся, не волнуйся... указывает на благочестивую, честную и верующую душу.
- Это про меня? Или про какого-нибудь херо... херувима?
- Про тебя, а то про кого же... Сейчас посмотрим Венерин бугор. Четко выраженные линии, целых четыре, указывают на успех у женщин. (Георг расцвел как майская роза.) А вот маленький островок на головной линии указывает на раздоры между родственниками и на упрямство.
- Истинная правда. Слушай, ты настоящий гений хиромантии!
- А вот неприятное сообщение: квадрат, видишь этот маленький, на бугре Луны сигнализирует об опасности для жизни... от близкого человека.
- Близкого, близкого... - озабоченно пробормотал Георг, внутренне сосредоточившись. - У меня много близких, но никто мне зла не желает.
- Не знаю, - пожала плечом Инга. - Может, муж мой тебя пристрелит, а может, тетка твоя перекормит до смерти...
- Если мы действительно близкие люди, - со всей серьезностью заявил Георг, - то тогда мне не страшны никакие опасности... Ладно, глаголь дальше.
- Да, собственно, я затрудняюсь сказать тебе еще что-либо... Я ведь так... по верхам. Детальный анализ я не в состоянии сделать. Ну... то, что желудок у тебя слабый, это ты и сам знаешь...
- А про таланты ты там ничего не видишь? - сказал Георг упавшим голосом.
- Про таланты?.. Тут столько линий, разве их все запомнишь. Я же не профессионалка. Так что извини, все что знала, - сказала...
- Ну и Бог с ним, и на том спасибо, - вздохнул Георг и опять закурил с огорчения.
