Майкл Коуни - САДОК ДЛЯ РЕПТИЛИЙ Часть II (Двухтомник англо-американской фантастики)
— Нет, это я вас угощу.
— О, нет, — возразила она. — Я должна. Она подняла свой бокал и улыбнулась ему: — За счастье.
— Аминь, — произнес Грант.
Она положила свою руку в перчатке ему на плечо, потом легонько коснулась его щеки. — Благословляю тебя, — сказала она.
— Что? — переспросил Грант.
— Я сказала вам до свидания. У вас что, какие-то проблемы со слухом?
— А, нет. Нет, — твердо ответил Грант.
Она пошла к двери, потом внезапно обернулась. В ее правой руке была трость, и она направила ее на него, словно указку.
— О, еще одно. Будь поосторожнее со своими женщинами. — Она засмеялась, подмигнула ему и вышла за дверь.
«Черт, я забыл спросить, как ее зовут», — подумал Грант. Он подошел к двери и выглянул на улицу. Ее не было. Может быть, она сразу села в такси. Грант, улыбаясь, вернулся в бар. Какая очаровательная девушка, — подумал он. Настоящий ангелочек?? Похмелье у него, кажется, прошло.
…
Грант вышел из бара и направился к центру города. Ему не хотелось идти в офис. На углу 51-й улицы он повернул и пошел на восток к реке. Облокотившись на металлическое ограждение, Грант стал смотреть на воду. Он так долго стоял не шелохнувшись, что чайка дважды пролетела у него над головой, прежде чем решила, что он не съедобен и не годится в качестве насеста. Много лет прошло с тех пор, как Грант стоял здесь в последний раз. Он только начинал работать в Нью-Йорке и приходил сюда почти каждый день. Подолгу смотрел на воду и строил планы. Иногда он рассказывал о них Фрэнсис, которая тогда была его девушкой. Девушка из Гринвич Виллидж — всегда с какой-нибудь книжкой Сартра подмышкой, вступающая в разговоры с прохожими вместо того, чтобы идти на занятия в колледж. Они жили в одной комнате с электроплиткой и без холодильника. Посуду им приходилось мыть в ванной. По воскресеньям она вставала раньше него и бежала в булочную Саттера, чтобы купить что-нибудь к завтраку. Когда она возвращалась, булки были еще теплыми.
Чайка села на ограждение.
— Вот что я тебе скажу, птица, — обратился к ней Грант. — Я прошел долгий путь от электроплитки до собственного дома в Стамфорде, штат Коннектикут. И я не собираюсь терять ничего из того, чего добился. Ни одного паршивого одуванчика или даже семечка пырея. Ты поняла?
Чайка в ужасе закричала и улетела.
Грант уставился на свою ладонь, словно в ней лежала его жизнь. Целых два акра земли в графстве Фэйрфилд с настоящим домом XIX века и настоящим бассейном XX века. Постоянная служанка, которая жила в доме. Приходящий садовник. Массивный «Бьюик», «Порше» и старинный «Морган», с которым он возился по выходным. Скоро он купит катер — сыну исполнилось семь лет, можно уже учить его управляться с лодкой. Дети посещали хорошие школы зимой, а летом — хорошие лагеря. Постоянная жена, Эдит, которая тоже жила в доме; она вечно делала что-то для Лиги Женщин-Избирательниц или какой-нибудь другой организации. Она уговорила его удочерить девочку-гречанку — разумеется, удочерить не по-настоящему, а просто посылать деньги и писать письма. И, наконец, у него было партнерство с Фредом.
Грант сжал ладонь, как будто увидел свое будущее. Боже мой, ведь это только один счет, подумал он. Если я его потерял, то потерял. Будут и другие клиенты. А Эдит должна будет понять, что я перепил, только и всего.
Грант пошел пешком через город. Он увидел табачную лавку, зашел внутрь и позвонил Джеку Регалу. Секретарша попросила его подождать.
Через несколько секунд трубку взял Регал. — Грант? Господи Иисусе, приятель, ты еще жив сегодня?
— Вообще-то утром я пытался лечиться от похмелья, — ответил Грант. — Знаешь, я даже не помню, как уходил из твоего дома. Не помню, как мы ехали в Стамфорд.
— Слушай, а я даже не помню ужина, — сказал Джек. — Последнее, что я помню, это как мы сидели, смеялись и пили в игровой комнате. Потом, бум!.. Девять часов утра, и Джеки распекает меня за то, что мы так надрались. Слушай, а мы вообще ужинали?
«Господи, да он не помнит, — подумал Грант. — Не помнит про нас с женой, он был слишком пьян!»
— Могу тебе сказать, Джек. Я помню только, что вино было превосходное. Да, почему я звоню. Могу я пригласить тебя на обед?
— Не сегодня, приятель. Сейчас я жду несколько междугородных звонков. Давай пообедаем завтра. Я за тобой заеду, потому что мы должны обсудить детали. Я решил поручить вам с Фредом свой счет. Я решил, что вы с Фредом посвятите моему счету столько времени и энергии, сколько я считаю нужным.
«Я заполучил его, — подумал Грант. — Все-таки заполучил!»
— Джек, это великолепно, — сказал он. — Мы очень это ценим. Фред и я — мы оба это ценим.
— Я должен заканчивать, приятель. Жду звонков.
— Обедаем завтра, — напомнил ему Грант.
… Он все еще улыбался, когда вошел в офис.
Его секретарша сняла очки и пощипывала переносицу, что было признаком того, что она нервничала.
— Миссис Грант в вашем кабинете, мистер Грант. Она хотела подождать вас. Она, кажется, так расстроена, так…
— Все в порядке, Руби! — перебил ее Грант. Но сам подумал, черт побери, только не здесь! Он не мог допустить в офисе семейную сцену. Нужно будет затолкать ее в такси, уговорить поехать куда-нибудь пообедать. Он энергичным шагом зашел в кабинет, сказал: — Привет, бэби, — жене и поцеловал ее.
Эдит была высокой, всегда безукоризненно выхоленной блондинкой. Но сейчас она выглядела так, как будто только что бежала от стихийного бедствия, надев на себя первую попавшуюся одежонку. Он знал, что Джек Регал мог забыть то, что видел, но Эдит наверняка помнила то, что слышала.
— Крошка, ты так же паршиво себя чувствуешь, как я? — спросил он. — Я выпил пару коктейлей, чтобы опохмелиться, но, пожалуй, выпью еще один. Как ты?
Эдит закрыла глаза, словно жизнь для нее была слишком мерзким зрелищем.
— Мне следовало бы лежать, но я должна поговорить с тобой. И не по телефону.
«О, Боже», — подумал Грант. Он направился к небольшому бару в углу кабинета.
— Я смешаю хайболы. И сообщу тебе хорошую новость. Джек Регал доверил нам свой счет.
Эдит судорожно отпила несколько больших глотков из своего бокала.
— Мне не нравятся некоторые вещи, которые ты делаешь, чтобы заполучить клиентов.
— Мешаю бизнес с нашей светской жизнью? — попробовал отшутиться Грант. — Отныне я могу себе позволить нанять для этого какого-нибудь способного молодого человека.
— О, я не понимаю, как ты можешь быть таким спокойным! — разразилась она. — Ты же знаешь, что произошло вчера вечером. Я не понимаю, как ты можешь стоять здесь и так спокойно смотреть на меня! Неужели тебе все равно? Неужели тебя не интересует ничего, кроме агентства? — И она разрыдалась.
