Дмитрий Биленкин - Приключения Полынова (сборник)
Речь диктора перебил телефонный звонок. Начинается! Выключив приемник, Горд схватил трубку.
— Да, слушаю… Баллах? Рад тебя слы… Что-что? Как это не будешь на совещании? Не понимаю… Какое лицо? Слушай, ты просто перебрал… Что? Да успокойся же! Сейчас приеду, жди!
Горд с досадой отбросил трубку. Вечно с Баллахом что-то случается. Как при всех затруднениях, рука привычно потянулась к сигаретам. Огонек зажигалки заставил зажмуриться. Нервная затяжка обожгла легкие. Горд закашлялся, вскочил, отбросил штору, торопясь, пересек спальню и, ослепленный хлынувшим светом, впопыхах зацепил ногой стул.
Чертыхнувшись, он машинально потер ушиб и вдруг обнаружил, что по ткани пижамных штанов скользит нечто нелепое, зеленое, и это нелепое — его собственная рука!
Оторопев, он продолжал смотреть, как шевелятся пальцы, еще вчера такие обыкновенные, а сейчас неправдоподобно чужие, страшные, уродливо-зеленые.
Сорванная пижама отлетела прочь, и зеркало равнодушно отразило все его кошмарное, немыслимое, зеленое с головы до пят тело. Внезапный и ужасный факт осознается, однако, не сразу, и еще несколько секунд Горд тупо смотрел на свое отражение в зеркале, сжимая в пальцах спокойно дымящуюся, забытую им сигарету.
Залился телефон. Горд долго его не слышал. Наконец услышал, каменно снял трубку.
— Слушай, Баллах, со мной то же самое…
Но это был не Баллах. Голос в трубке ревел, молил, всхлипывал, — слов нельзя было разобрать. «Мир сошел с ума», — отрешенно и даже спокойно подумал Горд.
Мир действительно сошел с ума, потому что рыдающий голос принадлежал Мильонеру.
За окнами лежал искристый снег. Тугие лапы елей гнулись под тяжестью белых наметов, но голубые прозрачные тени всюду напоминали о близкой весне.
— Я слушаю, — сказал Горд, не оборачиваясь.
— Все, собственно. — Баллах кинул обгоревшую спичку в пепельницу, промахнулся, но не стал поднимать. — Ты будешь спорить с выводом медицинских светил? Глупо.
— И бесполезно?
— И бесполезно. Повторяю по пунктам. Во-первых, именно антигравитация придает коже тот изумительный лягушачий цвет, который отрезал от общества тебя, меня, всех, кто соприкасался с работающей машиной. Во-вторых, от этого, как утверждают медики, нет средств защиты. Лекарств тоже. Позеленение безвредно для здоровья? Пусть так, но вечный, с прозеленью, загар — это не для нормального человека. Никто не жаждет стать зеленым негром. Гнусный цвет. Посему антигравитации не быть. Жалеешь?
— Дурацкий вопрос…
— Прости.
Горд отвернулся от окна. Его лицо на ярком фоне выглядело черно-зеленым.
— Послушай, Баллах… Я верну тебе твой вопрос в несколько иной форме. Зачем жив человек?
— Ну, знаешь! — Под Баллахом заскрипел диван, одной босой пяткой он почесал другую. — Оставь эту тягомотину философам.
— Нет своего мнения?
— Да как сказать… Чисто наблюдательным путем я установил, что люди живут затем, чтобы есть, пить, спать, размножаться, то есть затем, чтобы жить.
— Не вижу, чем твой человек отличается от животного.
— А он и не отличается.
— Тогда чего ради он придумывает всякие машины?
— А шут его знает!
— Врешь… Когда мы сутками корпели над машиной, ты был весел, свеж и насвистывал. В те дни у тебя было все, но ты плевал на все, тебе была нужна машина. На жратву, на выпивку, на сон, на само здоровье плевал. Сейчас у тебя тоже есть все, но нет машины. И ты не встаешь с дивана, ты опустился, лежишь в пижаме, изводишь бренди, хандришь.
— Загар, мой милый, зеленый загар. Не люблю быть прокаженным. К чему, однако, весь разговор?
— Хочу выяснить, где и в чем мы ошиблись.
— Стоит ли? Биологи в один голос твердят, что эффект позеленения изящный, не правда ли, термин? — нельзя было предусмотреть.
— Я не об этом. Может быть, ошибкой было само открытие антигравитации?
— Смотри, куда тебя занесло! По такой логике и двигатель внутреннего сгорания изобретать не стоило.
— А кто доказал, что автомобили, станки, ракеты сделали нас счастливей?
— Кто, кто… Мы с тобой были бы куда счастливей в пещерах. Ни тебе лаборатории, ни чертежей, даже детектива нет почитать, и алкоголь не открыт, чтобы в нем утопиться со скуки.
— Значит, сытость еще не все?
— Хватит! — Баллах рывком приподнялся. — К дьяволу философию! Да, да, я хочу заниматься машиной! И ты хочешь! Позеленей мы трижды! Мы мрем от безделья, да! Ну и что? С антигравитацией покончено. Точка. То, что мы сделали, требует непомерной платы. Ваша сдача, господь бог. Тасуйте карты заново, авось нам теперь повезет и мы создадим что-нибудь безвредно-полезное, самоочищающуюся, например, от грязи обувь. Но вряд ли, выдохлись мы с тобой…
— Я вас не побеспокоил? — послышался за дверью голос Мильонера.
Вид у Мильонера был деловой и целеустремленный. Он сел, поставил у ног портфель, протер запотевшие с мороза очки. Трудно было поверить, что несколько месяцев назад этот человек мог рыдать в телефонную трубку. Сейчас он излучал самоуверенность, и даже лягушачий цвет лица выглядел не уродством, а знаком приобщения к какой-то особой высокой касте.
— Господа, — начал он стремительно. — Мне поручено выяснить ваше отношение к идее дальнейшего, с учетом всех обстоятельств, использования антигравитации.
— Мы много об этом думали, — сказал Горд. — Использование автоматических антигравов в космосе весьма перспективно, поскольку при этом исключается контакт аппаратов с людьми. Кое-что в этом плане…
— Простите, Горд, нам бы хотелось, чтобы вы взяли проблему шире.
— То есть?
— Космос — лишь одна из сфер приложения антигравитации. На Земле, в строительстве, например…
— Исключено! Вам должно быть известно, что, как показали замеры, спектральный радиус действия антигравитационных волн в установках типа «подъемный кран» составит от одного до двух километров. Конечно, в особых случаях, в пустыне…
— Наконец, есть сфера транспорта. — Мильонер будто не слышал слов Горда.
Горд пожал плечами и кинул на Баллаха взгляд, в котором ясно читалось: «Ты что-нибудь понимаешь? Я нет».
— Пожалуйста, сходите с ума без моего участия. — Баллах помахал в воздухе голой пяткой и демонстративно повернулся к стене.
На Мильонера жест не произвел впечатления.
— Так как вы на это смотрите? — повторил он вопрос. И поскольку Горд смотрел непонимающе, добавил: — Короче говоря, речь идет об использовании антигравитационных машин при участии людей.
— Нашли средство защиты?! — вырвалось у Горда. Даже Баллах повернул голову.
— Нет.
