Андрей Тепляков - Пустошь
– Подожди, – отозвалась Анна и повторила: – Что-то не так.
Она открыла дверцу и вышла. Обеспокоенный больше ее поведением, чем гипотетической опасностью, Майкл последовал за ней. Они встали по обе стороны капота и снова прислушались. Ничего. Анна осторожно пошла вперед.
– Ты куда? – спросил Майкл и двинулся следом. Они прошли около двадцати ярдов, и Анна остановилась.
– Чувствуешь?
– Что?
– Здесь как будто холоднее.
Майкл глубоко вдохнул.
– Я не чувствую.
Анна вытянула в стороны руки и стала двигать ими параллельно земле взад-вперед. В этот момент Майклу она вдруг напомнила Хорька, когда тот вышел из машины и стал исполнять почти такую же пантомиму. И эта аналогия ему совсем не понравилась.
– Что ты делаешь?
– Сделай так же. Помаши руками.
Майкл пожал плечами, но все же повторил ее жест. Пальцы рассекли воздух, и на миг ему показалось… Нет, наверное, только показалось. Анна выжидающе смотрела на него. Майкл покачал головой и опустил руки.
– Холодно?
– Не знаю. Не уверен.
– А я уверена.
Майкл с сомнением посмотрел на холмы.
– Хорошо. Подожди здесь.
Он медленно пошел вперед, размахивая руками из стороны в сторону. Сделав несколько шагов, он, наконец, понял, о чем говорила Анна. Воздух стал как будто гуще и определенно холоднее. Майкл осторожно шел к холмам, глядя во все глаза. Холод стал заползать ему под рубашку, неприятно касаясь кожи. Из открытого рта в прозрачный воздух вылетело маленькое облачко пара. Там, впереди, что-то было. Эта четкость линий, геометрическая правильность черт.
Ощущение холода внезапно исчезло. Майкл почувствовал себя умиротворенным и немного усталым. Ощущения показались ему приятными. Он будто плыл в большой спокойной реке, белой и сверкающей, как снег. Майкл остановился и опустился на колени. Ему захотелось лечь в эту белизну и закрыть глаза. Позволить течению нести себя и баюкать, как спящего ребенка. «Я щепка, – подумал он. – Я плыву по течению». Его руки коснулись земли. Майклу показалось, что он слышит какую-то странную музыку. Беспорядочные звуки, больше похожие на слова, но, тем не менее – музыку. Колыбельную. Тихую песню у детской кровати. Ладони коснулись чего-то мягкого, подобного перине. Майкл посмотрел вниз, но ладони уже скрылись в сияющей ровной белизне. Большое и медленное течение подхватило его, бережно покачивая и унося туда, куда текла белая река.
Неожиданно среди мягкости и плавности несущих его вод что-то появилось. Майкл воспринял это как небольшое темное пятно. Оно подплыло к нему и коснулось руки. Он почувствовал боль. Тень метнулась в сторону и исчезла. «И в этой реке водятся хищники, – подумал Майкл. – Надо быть осторожнее». Но осторожнее быть не получилось. Тень снова метнулась к нему, быстро, как жалящая змея, и вот уже бедро отозвалось ощутимой болью, как будто по нему ударили. Темная тварь отплыла чуть дальше, но на этот раз не исчезла. Майкл заметил, как рядом с ней воды несущей его реки стали утрачивать свою белизну. Тварь снова метнулась. Майкл попытался отмахнуться от нее, но не попал. Снова вспыхнула боль. Река помутнела. Ощущение тишины и покоя стало исчезать. Вместо этого появился страх. «Где я? – подумал Майкл. – Что это за река?» Белая вода вокруг заволновалась и начала темнеть. Еще несколько секунд Майклу удавалось следить за проворной тварью, атаковавшей его, но скоро та слилась с водой, и он потерял ее из вида. Перед глазами стали возникать странные образы. Они быстро изменялись, превращаясь в тонкие зеленые водоросли. Некоторое время они раскачивались перед его глазами, а потом застыли. Ногу обожгла боль, а вместе с ней в мир снова вернулся свет. Но он уже не был белым, он стал золотым. Майкл поднял голову и увидел солнце высоко над собой.
– Майкл!
Он обернулся. Анна стояла ярдах в сорока от него. Ее очертания были размыты, как будто их разделяло залитое водой стекло. Анна наклонилась, потом выпрямилась и быстро взмахнула рукой. Майкл снова ощутил боль.
– Майкл!
Он зажмурился, а когда открыл глаза, обнаружил себя стоящим на коленях посреди высокой зеленой травы. Вокруг лежало несколько камней, а спустя секунду еще один ударился в его бедро и откатился в сторону.
– Не надо! – прохрипел он.
– Майкл, иди ко мне! Сейчас же!
Он попытался встать на ноги, но не удержался и упал, ударившись об один из снарядов Анны. Медленно, на четвереньках, он пополз в ее сторону.
В голове шумело. Снова стало холодно, и он задрожал всем телом. Но одновременно с этим он почувствовал, как возвращаются силы, как будто какой-то груз таял у него на спине. Он снова поднялся на ноги и на этот раз удержался. Сжав зубы, он пошел вперед.
– О боже, как я перепугалась!
– Вот черт, чуть не вляпались! Если бы не ты… Я даже не почувствовал ничего!
– Видишь, и я на что-то гожусь!
Неожиданно для себя Майкл обнял ее и прижал к себе. Анна не отстранилась, уткнувшись лицом ему в грудь.
– Я очень испугалась, когда ты стал пропадать. Ты будто таял, становился каким-то размытым…
Она подняла голову.
– Извини, что бросала в тебя камни. Я кричала, но ты не слышал.
– Ничего.
– Я не поранила тебя?
– Кажется, нет.
Он отпустил ее, и они вместе посмотрели на холмы. Те выглядели по-прежнему, как будто ничего и не случилось.
– Как ты почувствовала? – спросил Майкл.
– Холодный воздух, – ответила Анна. – Я всегда чувствую холодный воздух. Вот здесь.
Она похлопала себя по груди.
– У меня сразу начинает першить в горле. Из-за этого в Вермонте я часто простужалась. Что-то не так с бронхами.
– Храни Господь твои бронхи! – вырвалось у Майкла.
Он посмотрел на Анну. Она улыбалась. И тут они, не сговариваясь, захохотали, как двое ненормальных, посреди пустынной равнины. Они смеялись, схватившись друг за друга, кашляя и мотая головами. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем истерика отступила.
– Вроде бы это не змейки, – сказал Майкл, отдышавшись, и снова хихикнул.
– Я бы назвала это холодильником!
– Да уж. В этом что-то есть.
Лицо Анны стало серьезным.
– Ты что-то видел? Там.
Майкл посмотрел на холмы.
– Не знаю. Я не понял. Сначала было просто холодно, а потом все вокруг стало белым. Ни травы, ни неба – белая река.
– Белая река?
– Да. Я как будто плыл в большой белой реке.
– О, господи!
Майкл посмотрел на нее.
– Надо обойти это место. Ты водишь машину?
– Да, а что?
– Садись в кабину и езжай ярдах в пятидесяти от меня. А я пойду вдоль этой штуки. Надо найти, где она кончается.
– Ты уверен?
– Уверен. Теперь я знаю, чего опасаться. Если что-то пойдет не так, если что-то заподозришь – дави клаксон.
