Андрей Мартьянов - Черный горизонт
– То есть ваша выгода – только золото, которым Зигвальд Герлиц оплатил услуги? – улыбнулся я.
– Золото – мусор, – ответил капитан. – Мы просто хотим спасти свою планету. Никакой сопливой романтики, никакого идеализма, никакой тяги к глупым приключениям. Нам страшно, господин Стефан. Страшно потерять мир, ставший второй родиной, из-за сумасбродства ученых и неадекватности истинных правителей Меркуриума. Этого достаточно? Вы – та самая соломинка, о которой я упоминал. Глядишь, и сорвем банк. Не сорвем, так хоть попытаемся…
* * *
Первые два дня я боролся с морской болезнью, но только не в ее классическом виде – с тошнотой, отсутствием аппетита и непрестанным головокружением. Скорее это была фобия в наихудшей форме: я старался не покидать каюту, просыпался ночью в холодном поту при любом громком звуке или подозрительном скрипе, а если «Громовержец» подпрыгивал на высокой волне, душа буквально уходила в пятки: начинало казаться, что мы тонем или налетели на подводную скалу. Нетико страдальчески поднимал глаза к потолку и уверял, что посреди океана рифы отсутствуют, а глубина под килем – несколько километров. Чем еще больше ввергал меня в цыплячью панику.
– Пойдем гулять на палубу. – ИР схватил меня за руку и поднял с койки. – Хватит, сколько можно бояться?! Кому суждено быть повешенным – не утонет, а я твердо знаю, что тебя повесят. Прогностические способности искусственных разумов моего поколения позволяют предсказывать будущее с большой точностью.
– Это почему же – повесят? – уныло спросил я. – Кто?
– Совет Первых. Как только они узнают о твоем присутствии на планете – плевать, настоящий ты Визмар или являешься генетическим казусом, ходячим недоразумением! – тогда и начнется самое веселье. Попадешься им в руки – окажешься на эшафоте, а вероятность этого достаточно велика. Сколько у нас союзников? Экипаж «Громовержца», меньше сотни готийцев и один алхимик? Против целой планеты?
– Умеешь поднять настроение, – сказал я. – Как там с погодой?
– Отличная, солнышко… Пошли-пошли, невозможно сидеть взаперти несколько дней подряд! Ничего с тобой не сделается, если подышишь свежим воздухом!
Действительно, ничего страшного или зловещего за пределами каюты не обнаружилось. Мы поднялись на квартедек. Море было спокойным, правее и чуть позади шли «Гери» и «Фреки» под прямо-угольными красно-белыми парусами. Бесконечный океан от горизонта до горизонта, в лазурном небе полосы розово-белых облаков и небольшое пронзительно-золотое светило – солнце Меркуриума чуть меньше, чем привычная мне с детства звезда Эпсилон Эридана, да и поярче, пожалуй.
– Наконец-то, ваша светлость, избавились от добровольного затворничества, – без тени иронии сказал подошедший к нам с Нетико капитан. – Сотый раз повторяю: на борту «Громовержца» вы в полной безопасности. Впереди полторы недели плавания, не считая захода в одну из гаваней; следует избавиться от ненужного груза…
– Судя по моим ощущениям и положению солнца, мы идем строго на запад. Материк Скандза остался за спиной, Гельвеция значительно южнее, а группа островов Грюнзее, наоборот, севернее… – будто невзначай сообщил Нетико. – Значит, другой мир?
– Для Свободных Торговцев в этом нет ничего особенного, – ответил капитан Вольф. – Ближе к вечеру я пересажу Гофера и боцмана Клауса на готийские ладьи, они проведут их следом за нами через точку сингулярности. Потерь во времени никаких, вы должны это понимать. Сутки на базе Вольной Ганзы, потом обратно на Меркуриум. Десять или двенадцать дней пути, и мы окажемся у берегов Гельвеции, после чего можно будет начать обследование побережья в соответствии с имеющимися у вас планами… Ханс, подойди!
Подбежал матрос из простецов.
– Покажи его светлости и неживому корабль, ответь на все вопросы.
– Всё показывать, господин капитан?
– Конечно. Это наши друзья.
Только сейчас я понял, что имел в виду лейтенант артиллерии Гофер, утверждавший, что простецы, входящие в экипаж корвета, необычны. Во-первых, уровень образования – Ханс разбирался в морском деле, навигации и технике, так что Нетико исподтишка показал мне большой палец правой руки: ИР это от души одобрял, ему надоели туповатые крестьяне из поместья Зигвальда. Во-вторых, Ханс не только провел нас по «Громовержцу» от трюмов до мостика, подробно объясняя, что к чему, но и впустил в святая святых – небольшую каюту, примыкавшую к капитанской.
– Я так и знал, – с видом завзятого пророка заявил Нетико, осмотревшись. – Вольная Ганза не отказалась от высоких технологий, противореча всем меркурианским законам!
– Совершенно верно, сударь, – поддакнул простец. – Эти устройства – первое, что мы обязаны уничтожить при попытке захвата корабля. Эхолот, радар, сонар, инерционная система проложения курса, комплекс управления стрельбой.
– Стрельбой из чего? – ахнул я.
– Часть пушек… кхм… не совсем обычны. Модернизированы на Юноне, предназначены для уничтожения воздушных и подводных целей. Есть глубинные бомбы. Детекторы, способные обнаружить враждебные формы жизни и навести оборонительные системы на объект…
– Секундочку! – Нетико навис всей массой над не слишком высоким простецом. – Ханс, скажи, где и как ты появился на свет?
– Третья Крепость, – без раздумий ответил матрос. – Этнический тип «Галлика-II», вырос на Кирене.
– Стефан! – Нетико повернулся ко мне, озадаченно вздернул плечи и почесал в затылке, словно обыкновенный человек. – Перед нами простец. Клон. Существо с ограниченной разумностью. И он запросто употребляет слова «воздушная цель», «модернизация» или «оборонительные системы». Как это понимать?
– На «Громовержце» не принято упоминать про «ограниченную разумность». – В темном дверном проеме образовался лейтенант Гофер. – Вот вы где, оказывается… Ханс, можешь идти, я сам проведу дальнейшую экскурсию для его светлости.
– Слушаюсь, господин лейтенант артиллерии.
– Не обижайте, пожалуйста, наших простецов, – вежливо, но настоятельно попросил Гофер. – Видели, какое лицо было у Ханса, когда было сказано о клонах и их врожденных особенностях? И вообще забудьте слово «простец». Они люди. Немножко другие, но все-таки настоящие люди, пускай и относящиеся к другому подвиду нашей расы. Стефан, уж вы-то должны это понимать!
– Понимаю, – согласился я. – В моих клетках тоже сорок шесть хромосом. Но я родился обычным способом, выскочил однажды из чрева женщины и огласил мир своим ревом. Меня не забирали из нанотанка андроиды-священники и не распределяли, как рождественские подарки в приюте для сирот. Добавлю: никакой РНК-коррекции, никакого биопрограммирования…
