Джаспер Ффорде - Дело Джен, или Эйра немилосердия
– И он умер в тысяча шестьсот четвертом году[17], – сказала я.
– Да, так. Тут теория «прикрытия» пасует. Если считать, что Шекспир был аристократом, который пожелал остаться анонимным, мне придется о ней забыть. А если нет, придется поискать другого елизаветинского мещанина, человека с поразительным интеллектом, отвагой и Божьим даром.
– Кит Марло? – спросила я.
– Он самый.
В другом конце кабинета послышался шум. Виктор грохнул трубку на рычаг и подозвал нас обоих.
– Это Дэррмо. Аид вышел на связь. Мы должны быть в кабинете Пшикса через полчаса.
Глава 23
Сброс выкупа
Передавать выкуп предстояло мне. Никогда еще мне не приходилось держать в руках кейс с 10 миллионами фунтов. Собственно, и в тот раз не пришлось. Самоуверенный Джек Дэррмо вообразил, что возьмет Аида задолго до того, как тот посмотрит на деньги. Ну и козел. Картина Гейнсборо едва высохла, Английское Шекспировское товарищество сотрудничать отказалось. Единственной частью требований Ахерона, которая была честно выполнена, стало изменение названия станции автосервиса. «Кингтон Сент-Майкл» превратился в «Лею Деламар».
Четверг Нонетот. Жизнь в ТИПА-СетиБрэкстон Пшикс не замедлил ознакомить нас с разработанным планом – ровно за час до назначенной встречи. Таким способом Джек Дэррмо решил обезопасить себя от того, чтобы кто-нибудь из нас, не дай бог, не придумал собственный план действий. Это была, по сути дела, операция «Голиафа» – я, Безотказэн и Виктор потребовались только для достоверности, на случай слежки со стороны Аида. Встречу назначили на резервном железнодорожном мосту. Попасть туда можно было только по двум автодорогам и одной заброшенной железнодорожной ветке, по которой лучше всего было бы передвигаться без машины и на четвереньках. Сотрудники «Голиафа» перекрыли все три пути. Им было приказано пропустить преступника к месту встречи, а назад не выпускать. На бумаге все получилось прекрасно.
Путешествие по заброшенной ветке обошлось без происшествий, вот только поддельный Гейнсборо занял в «спидстере» куда больше места, чем я думала. Люди Дэррмо попрятались, мы с Безотказэном по дороге не заметили ни души.
Мост был все еще в хорошем состоянии, хотя уже давно не использовался. Я припарковала машину неподалеку от места встречи и пошла дальше одна. День был прекрасен, стояла полная тишина. Я посмотрела через парапет, но не увидела ничего подозрительного – только большую сборную кровать, которую выбросили много лет назад. Меж камней росли маленькие кустики, рядом с рельсами стоял пустой корпус светофора. Еще я заметила верхушку перископа – за мной вели наблюдение. Я решила, что это один из людей Дэррмо, и посмотрела на часы. Уже пора.
Мое внимание привлек приглушенный писк рации. Наклонив голову, я попыталась понять, откуда он идет.
– Слышу сигнал беспроводной рации, – сказала я в микрофон своего уоки-токи.
– Это не наша, – ответил Дэррмо из опорной пункта – заброшенного сельского дома в полутора милях отсюда. – Предлагаю найти источник.
Рация Аида, завернутая в пластик, была спрятана в ветвях дерева по другую сторону дороги. Связь была плохая – похоже, он ехал в машине.
– Четверг?
– Да.
– Ты одна?
– Да.
– Как здоровье? Жаль, что пришлось так поступить, но ты же сама знаешь, как порой заносит нас, психопатов.
– Мой дядя жив?
– Более чем, девочка. Я от него в восторге – такой интеллект, но так рассеян… Используя его мозг, я мог бы править миром, а не заниматься жалкими вымогательствами.
– Ну так и завязывайте с ними прямо сейчас, – предложила я.
Аид пропустил мои слова мимо ушей и продолжал:
– Не геройствуй, Четверг. Как ты, наверное, уже догадалась, рукопись «Чезлвита» у меня, и я легко ее уничтожу.
– Где вы?
– Ну-ну, Четверг, ты же понимаешь, с кем говоришь. Мы обсудим условия освобождения твоего дядюшки сразу же, как только я получу мои деньги. Найдешь на парапете карабин на проводе. Положишь Гейнсборо и деньги на парапет, прищелкнешь их карабином. Как только ты это сделаешь, я приду и все заберу. До встречи, мисс Нонетот!
Я повторила его слова для начальства. Мне велели делать, как сказано.
Так я и поступила. Защелкнув карабин, я отошла назад к машине и присела на капот, не спуская глаз с будущего трофея Аида. Прошло десять минут, полчаса. Попросила совета у Виктора, но он просто предложил мне оставаться на месте.
Стало припекать солнце, в кустах весело зажужжали мушки. Обоняние дразнил запах свежесрезанной травы. С автотрассы доносился далекий шум машин. Похоже, Аид испытывал нас – это нередко бывает в таком тонком деле, как передача выкупа. Когда пять лет назад был похищен Поэт и Великий Писатель, выкуп удалось передать только с девятой попытки. ПВП вернулся целым и невредимым. Оказалось, он сам устроил похищение, чтобы подстегнуть вялую продажу своей, мягко говоря, заурядной биографии.
Я устала и снова подошла к парапету, плюнув на распоряжение Дэррмо держаться подальше. Повертела в руках карабин, подумала и рассеянно побрела вдоль тонкого провода, который был упрятан в щели кирпичной кладки. Проследила, как он идет – до самой земли у основания парапета, оттуда провод тянулся дальше, прочь от моста. Я осторожно потянула его и увидела, что он прикреплен к свернувшемуся, как змея в сухой траве, тросику. Заинтригованная, я пошла по тросику и обнаружила еще один прикрепленный к нему провод. Он был аккуратно переброшен через перемычку телеграфного столба и тянулся к другому столбу на дальнем конце моста, образуя большую двойную петлю в десяти футах над головой. Я нахмурилась, и тут послышалось низкое рычание мотора, которое заставило меня обернуться. Я ничего не увидела, но машина явно приближалась, причем очень быстро. Я посмотрела на засыпанные гравием шпалы старой железной дороги, ожидая увидеть что-нибудь четырехколесное, но там ничего не было. Рычание мотора стало угрожающим, и тут над ограждением появился небольшой самолет. Он летел очень низко очевидно, чтобы не засекли.
– Самолет! – крикнула я по уоки-токи. – У них самолет!
И сразу началась стрельба. Кто выстрелил первым – не знаю, но в одно мгновение спокойную тишину сельского пейзажа разорвал резкий треск. Несколько пуль ударили в парапет, выбив красную кирпичную пыль, я инстинктивно пригнулась, выхватила пистолет и сняла с предохранителя. Самолет шел точно на меня. Я узнала наблюдательный высокоплан – такие использовались в Крыму для корректировки артиллерийского огня. Боковая дверь отсутствовала; Ахерон, опираясь ногой о крыло, радостно расстреливал из пулемета все, что видел. Обстрелял и полуразрушенную будку – голиафовцы так же радостно открыли ответный огонь. Я заметила в корпусе самолета несколько дырок. За ним во взвихренном винтом воздушном потоке болталась «кошка». Когда он прошел надо мной, крюк подцепил провод, протянувшийся между телеграфными столбами, и саквояж с картиной взвились в воздух. Я вскочила и принялась палить вслед удаляющемуся самолету, но он нырнул под мост, волоча добычу на проволоке. Сообразив, что с ним улетает последняя надежда поймать Аида, я прыгнула в машину и развернула ее на месте, взметнув тучу пыли и гравия. Безотказэн мрачно потянулся к ремню безопасности.
