Кир Булычев - Голые люди
– Река и лес ничьи, – сказала я как можно тише и спокойнее. – Люди тоже ничьи.
– Люди все поделены, – ответил Сато. – Солдат имеет офицера, ты имеешь мужа.
– Я не имею мужа, – на свою голову возразила я этому бандиту. Тут в нем ожила садистская жилка.
– Ты! – закричал он, тыча в Матура. – Ко мне!
По-из объяснил Матуру, что от него требуется, и сам затрусил следом за толстяком.
– Матур, – спросил Сато, – ты меня любишь?
Не знаю уж, чем Сато так прельстил нашего толстяка – я не присутствовала при завязке их романа, – но Матур, ни секунды не промедлив, вытирая пот, выступивший на лбу от энергичных строевых упражнении, воскликнул:
– Я нас люблю, господин офицер Сато!
– Ты будешь мне помогать?
– Я буду вам помогать.
– Ты готов погибнуть ради императора?
– Ради кого? – спросил Матур, который не знал, кто такой император. Только я в этой компании могла догадаться, что имеется в виду император Хирохито, коротающий свою почетную старость в токийском дворце.
– Ради моего императора! – На всякий случай Сато ткнул пистолетом в сторону Матура.
– Так точно! – обрадованно завопил Матур.
– Тогда знай, что и я люблю тех, кто мне предан. И я дарю тебе жену.
– Что? – Матур захлопал веками. Меньше всего он ожидал получить жену в этом каменном стакане.
– Вот твоя жена. Она будет тебе покорна. – Сато показал на меня. – Она будет готовить тебе пищу, она будет тебя ублажать и родит тебе много детей.
– Так точно! – повторил Матур, и я почувствовала в выражении его лица безмолвный вопль: «Еще этого мне не хватало!»
– Скажи мне, – продолжал Сато, – эта женщина, твоя жена, кому-нибудь нужна?
– Я вас не понял… – Матур согнулся, насколько позволял ему живот. – Кому она может быть нужна?
– Ее будут сильно искать?
Я видела, как крутятся, высекая искры, шарики и колесики в голове директора – он никак не мог сообразить, что скрывается за вопросом Сато, какая каверза? Как выгоднее ответить? Как угадать?
Лицо Матура покрылось потом. По-из, стоявший за его спиной, задрожал от чужого напряжения.
– Женщина… – произнес Матур и сделал паузу, надеясь увидеть нечто на каменном лице японца или услышать подсказку от По-иза. – Об этой женщине уже забыли!
Все, он решил мною пожертвовать, идиот! Объявив меня царицей Савской или мадам Тэтчер, он бы усилил и свои позиции. Но ему показалось, что я унтер-офицеру не понравилась и, уничижая меня, он попадет в фавор.
Сато обернулся ко мне.
– Женщина, – вопрошал он, – что ты скажешь о человеке, которого я дал тебе в мужья? Так ли он ничтожен, как ты? Так же о нем забыли, как обо мне?
– О нем никогда не забудут, – вежливо ответила я. – Вся великая Индия, затаив дыхание, приблизилась к экранам телевизоров и следит за тем, как идут поиски великого господина Матура! Я думаю, что сюда будут стянуты все авиационные эскадрильи из Бангкока и Рангуна. Перед тем как попасть к вам, я слышала, что к ущелью продвигается второй Сомерсетский батальон.
Матур смотрел на меня, выпучив глаза от удивления.
Сато был встревожен и растерян. Допрос рухнул…
– А ты? – спросил он.
– А я была послана, чтобы передать господину Матуру послание от генерала, который командует операцией по его спасению.
– Ха! – радостно закричал Сато. – И попала ко мне в ловушку!
– Но я выполнила свой долг.
– Ты сказала?
– Я все доложила великому господину Матуру. Теперь я никому не нужна. Я могу умереть.
– Нет, – сказал Матур. И замолчал. Может быть, я говорила правильно? Или это злая шутка и за нее Матура расстреляют?
Не хотела бы я быть на его месте.
Сато вытащил было пистолет из-за пояса, потом заткнул его на место.
– Пускай попробуют! – заявил он мне. – Пускай поищут! Меня здесь не найдут за сто лет!
И он пошел вдоль берега, туда, где голые дикари совершали странные телодвижения, которые должны были изображать строевую подготовку.
Уже на подходе к ним он начал кричать, требуя тянуть носок и держать голову выше.
– Что ж вы, Матур? – сказала я. – В капралы захотелось?
– Госпожа, поймите меня правильно! – взмолился нехрабрый директор. – Я хотел сделать лучше, я хотел, чтобы он не обращал на вас внимания. – При этом он сладострастно смотрел на мою обнаженную грудь и шевелил губами, напоминая, что он мой муж.
Я хотела врезать ему в челюсть кулаком, но тут его призвал к себе Сато.
– В строй! – кричал он. – А ну быстро в строй!
Я только отмахнулась от Сато и пошла в другую сторону. Мне надо было подумать. А для этого лучше всего немного искупаться. В моем положении было преимущество – не надо раздеваться.
Я ступила в холодное озеро. Дно круто уходило в глубину. Через пять шагов я была по пояс в воде и, оттолкнувшись от каменного дна, нырнула вперед.
Я вынырнула посреди озерца. Оттуда, на расстоянии пятидесяти метров, я видела, как, прекратив строевую подготовку, голые люди подбежали к краю воды, очевидно, решив, что я утонула. Сато даже ступил в воду, но при виде моей головы тут же сделал шаг назад и погнал дикарей к стенке продолжать упражнения.
Над каменным стаканом нависли темные тучи, они двигались медленно, как готовые к дойке коровы. Стало прохладнее. Вот-вот начнется ливень. А я знаю, что такое муссон – он обрушивается, как лавина, он на недели заливает долины Лигона, и здесь, в горах, голым людям будет несладко. Кто они на самом деле? Откуда пришли? Что за секта такая? Как ни странно, я не смогла придумать версии лучшей, чем сектантское происхождение голых людей.
Мне стало любопытно, глубокое ли озеро. Я нырнула. Дна я не достигла, но, к своему удивлению, обнаружила на глубине десяти метров движение воды. Если это родник, то он очень силен и напорист, раз сносит меня. Но куда тогда девается вода? И девается ли?
Когда я вынырнула наружу, стало еще темнее. Я обратила внимание на то, что Сато и Матур с тревогой глядят на небо. Они-то понимают, что означает начало дождей. А вот дикари, для которых приход муссона должен быть важным событием, совершенно игнорируют тучи. Они уморились после строевой подготовки, расселись вдоль берега озера и глядят на меня во все глаза. Может быть, они плавать не умеют? Или боятся холодной воды?
Я видела, как Сато, пригнувшись, скрылся в подземном ходе, которым мы пришли сюда из большой пещеры. Вернее, все пришли, а меня притащили.
Я доплыла до берега и вышла из воды. Воздух был парной, напоенный влагой, будто смоченный скорым дождем.
Матур подошел ко мне, как побитый пес.
– Я прошу прощения, мадам Анита, – прошептал он, оглядываясь на черный ход, откуда мог выскочить страшный Сато. – Но все что я говорил, я говорил, чтобы его обмануть. Вы меня понимаете?
