Илья Бриз - Портал перед пропастью
После училища опять пришлось учиться. Два года курса спецподготовки. А потом, когда его начали задействовать в операциях, Андрей понял, что изучать придется еще очень многое. Работа и учеба. Жить было интересно. Сам не заметил, как всего за какой-то десяток лет из простого оперативника стал заместителем начальника отдела в управлении, от лейтенанта поднялся до майора.
* * *
Заговорила Сара только через неделю. Вечером уже привычно забралась к нему под одеяло, прижала его запястье к своей груди и даже вроде бы закрыла глаза, собираясь спать. Потом неожиданно протянула руку, зажгла светильник над изголовьем, повернула его голову к себе, долго-долго смотрела прямо в глаза и тихо прошептала:
– Ай лав ю.
Прошептала и потянулась губами к Виктору.
Тот все-таки смог оторваться от поцелуя и спросить:
– Уверена? – просто воспользоваться ситуацией он не мог, хотя тело само рвалось навстречу Саре. Как бы он потом в глаза ей смотрел?
Девушка улыбнулась – только сейчас до него дошло, что взгляд у нее совершенно осмысленный, не то, что все предыдущие дни – и радостно почти закричала во весь голос:
– Я люблю тебя! – и опять потянулась к нему губами.
Больше Виктор уже ничего у нее не спрашивал. Он просто утонул в этом сумасшествии…
А утром вдруг выяснилось, что Сара может говорить о чем угодно практически без перерыва. Она рассказывала о своем детстве в душе, под тугими струями воды, быстро говорила что-то, сидя нагой на пуфике, когда он с заметным удовольствием сушил и причесывал ее, не закрывала рта, одеваясь, и потом, готовя кофе в турке на электроплите:
– Как ты можешь пить эту бурду из автомата?
Виктор затыкал ее рот своими губами и балдел.
Вызванная после завтрака Наталья осмотрела девушку – причем Гольдштейн впервые за эту неделю оставил бодрствующую Сару – поговорила с ней и успокоила вернувшегося с букетом цветов Виктора:
– Это быстро пройдет. Завтра, максимум послезавтра, она перестанет трещать, как сорока. Нормальная реакция на неделю молчания. А вот выходить куда-нибудь ей еще рано. Придется вам пару дней здесь потерпеть. Впрочем, гостей, как ты понимаешь, принимать уже можно. Вечером жди всю команду.
– А? – вопрос не был произнесен вслух, но Наташа поняла:
– Мы это уже обсуждали. Расскажи Саре все. Кстати, ложь ей сейчас просто противопоказана. Я не психолог, но в данном случае не ошибаюсь. У девушки только что сформировался совершенно новый внутренний мир. Без родителей и сестры, но с тобой в центре, как с краеугольным камнем.
– Н-да, обрадовала, – Виктор аккуратно положил сигарету в пепельницу и почесал затылок, – получается, мне ее теперь совсем нельзя оставлять одну?
– Очень скоро будет можно. Тебя это, – Наталья улыбнулась, – сильно напрягает?
– Не особо. Знаешь, – признался он неожиданно сам для себя, – пока бегал за тюльпанами, – Виктор посмотрел на Сару, сосредоточенно по одному цветку переправлявшую букет в вазу, – почувствовал, что чего-то очень не хватает.
Наташа опять улыбнулась и поцеловала его в щеку.
– Счастья вам, – сказала она на английском, уходя, – до вечера.
Девушка помахала вслед рукой, подошла к нему, обняла, крепко поцеловала и, оторвавшись, совершенно спокойно спросила, глядя прямо в глаза и приятно коверкая его имя:
– Витья, ты красный полковник? – вопрос прозвучал не столько вопросительно, сколько с утвердительной интонацией.
– Когда ты догадалась?
– Только что. До этой ночи я все время была как в тумане. Ты меня разбудил, как спящую принцессу. Сначала принес в свой замок, потом разбудил. Только почему здесь нет ни одного, даже самого маленького окошка? Воздух всегда свежий, но откуда?
Он тоже обнял и поцеловал девушку.
– Ты даже не представляешь, какие огромные у нас здесь окна. С видом на… А что ты вообще хотела бы увидеть, отдергивая штору? Лувр, статую Свободы, Букингемский дворец, лунные кратеры, египетские пирамиды, Ниагарский водопад или одинокую пальму на маленьком острове в тропиках? Ты только скажи – что угодно для тебя сделаю…
Глава 9
– Понимаешь, у этой вашей демократии есть один существенный недостаток. На самом деле она дает власть не достойным, а богатым, которые ее узурпируют и используют для своего дальнейшего личного обогащения.
– Дъумаешь, Сашья? – Сара осваивала русский язык быстро, буквально на лету. Она вставляла отдельные запомнившиеся ей слова в свою английскую речь и, как правило, к месту.
– Знаю, – уверенно ответил Сахно, – разве выложенных Григорием в интернете материалов, – он указал на парня, что-то увлеченно шепчущего Вере, отчего у той все шире расплывалась на лице улыбка, – вытащенных из архивов Госдепа, недостаточно для подтверждения этого? Десятки тысяч, если не сотни и миллионы, умирающих от голода американцев в двадцатые и тридцатые годы прошлого века, в то время, когда сжигалось зерно, и апельсины заливались керосином, не есть доказанный факт? А уж внешняя политика США именно с этой точки зрения вообще не выдерживает никакой критики. Взять, хотя бы, согласие Рузвельта на вступление в войну с фашистской Германией только после обещания Черчилля допустить Америку на рынки Британской империи. А война и оккупация Ирака? Теперь уже у самых упертых последователей Буша нет сомнений, что все это было только из-за богатейших запасов нефти, а не гипотетического оружия массового поражения Саддама Хусейна. Суть всей этой политики после Второй Мировой войны можно выразить очень просто – или травитесь ничем не обеспеченными зелеными бумажками с портретами американских президентов, или мы плывем к вам на авианосцах.
– Вот, Сашья, вы хаете капитализм и рыночную экономику. Вместе с демократией. Кое в чем я вынуждена согласиться с тобой. К власти там действительно приходят именно нехорошие люди. Но что ты можешь предложить взамен?
Первое, что отметил для себя Сахно, это ее слово "там". Уже отождествляет себя с нами? Хотя, после такой трагедии – немудрено. Как Наташка говорила? Все, что было до того – чужое, а вслед за тем – свое и хорошее?
– Сложно это, Сара, очень сложно. Я ведь не такой уж и большой специалист в этих вопросах. Вероятно, надо каким-то образом взять все лучшее и от рыночной экономики, и от плановой. В таких областях промышленности, как добывающая природные ресурсы, тяжелая и транспорт, контрольный пакет предприятий должен принадлежать государству. Налоги – только прогрессивные, чтобы не было очень большого расслоения работающего населения по доходам. А вот возглавлять страны на первом этапе должна диктатура. До тех пор, пока не будет выработана надежная система доступа во власть только честных людей, я другого варианта не вижу.
