Урсула Ле Гуин - Город иллюзий
Но до согласованности было еще очень далеко.
Пока что доминировала то одна, то другая структура памяти. Если ему нужно было действовать правильно и умело, брал верх Ромаррен, поскольку навигатор «Альтерры» был решительным и сильным человеком.
Фальк в сравнении с ним чувствовал себя ребенком, маленьким и неопытным ребенком.
Он мог предложить только те знания, которыми он располагал, поэтому сейчас он решил полагаться на силу и опыт Ромаррена. Фальк отлично понимал, что сейчас не время ссориться и бороться за обладание телом. Разум должен быть единым, потому что человек с двумя разными мнениями находится в очень неясном и даже опасном положении.
Больше всего его беспокоил один вопрос.
Сам по себе он был очень простым — можно доверять Сингам или нет? Потому что, если Фальку просто внушен беспочвенный страх перед Повелителями Земли, то опасности и неясности окажутся беспочвенными. Поначалу Ромаррен думал, что, возможно, так оно и есть. Но думал он так совсем недолго.
Его двойная память уловила уже и открытую ложь, и противоречия. Абендабот отказался мысленно говорить с Ромарреном, заявив, что Синги избегают телепатического общения. Фальк же знал, что это ложь. Почему тогда Абендабот пошел на это? Очевидно, потому, что солгал, изложив версию Сингов о том, что случилось с «Альтеррой» и ее экипажем, и не хотел или не осмеливался сделать это телепатически.
Но Фальку он рассказал точно такую же историю посредством мысленной речи.
Если бы это была ложь, если эта версия была фальшивой, значит Синги в состоянии лгать в мысленной речи и пользуются этим. Но была ли она фальшивой?
Ромаррен обратился к памяти Фалька.
Сначала эта попытка общения была для него непостижимой, но когда он приложил все свое умение, связи начали налаживаться, и постепенно возникла ясность. Он мог воспринимать звенящую тишину, сопровождающую слова Абендабота: «Мы, кого вы называете Сингами, являемся людьми». Слыша ее даже в памяти, Ромаррен понял, что это была ложь.
Это было невероятным, но тем не менее не вызывало сомнения. Синги умели лгать телепатически. Предположения и страх униженного человечества были обоснованными. Синги были истинным Врагом.
Они не были людьми. Они были пришельцами, наделенными чужим даром, и, без сомнения, это они раскололи Лигу и добились господства над Землей. Именно они напали на «Альтерру», когда она вошла в околоземное пространство. Все разговоры о бунтовщиках были вымыслом. Они убили всех членов экипажа или подвергли их разум обработке, пощадив при этом только ребенка Орри. Ромаррен был в состоянии догадаться, почему: потому что они обнаружили, испытывая его или кого-нибудь другого из хорошо натренированных телепатов из состава команды, что верелиане могут обнаружить ложь в мысленной речи. Это устрашило Сингов, и они разделались со взрослыми, оставив в живых только безвредного ребенка в качестве источника информации.
Для Ромаррена его спутники по полету погибли только вчера, и, перенеся этот удар, он пытался представить себе, что, может быть, где-нибудь на Земле спасся еще кто-нибудь так же, как и он.
Но если такие существуют, — а ведь ему, очевидно, везло все время — то где же они сейчас? Сингам оказалось очень трудно отыскать даже одного, когда они обнаружили, что нуждаются в нем.
Но для чего он им был нужен? Почему они приложили столько усилий, чтобы разыскать его и вернуть ему память, которую прежде так непредусмотрительно уничтожили?
Факты, имевшиеся в его распоряжении, не давали этому объяснения, за исключением, правда, одного — того, что он пришел сюда, как Фальк.
Сингам он был нужен для того, чтобы сказать им, откуда пришла «Альтерра».
Это дало Фальку-Ромаррену первую порцию развлечения. Если это на самом деле так просто, то просто смешно. Они оставили Орри в живых, потому что он был столь юным, нетренированным, уязвимым, послушным, отличным орудием и источником информации. Он определенно был всем этим, одно только Орри не знал — откуда он прибыл на Землю. К тому времени, когда они обнаружили это, информация уже начисто была стерта из сознания тех, кто располагал ею. Синги, вероятнее всего, рассеяли все свои жертвы по дикой, лежавшей в руинах Земле, обрекая их на смерть от несчастного случая или голода, или нападения диких животных или людей.
Он мог предположить, что Кен Кениек, манипулируя его мозгом с помощью компьютера, пытался заставить его выдать галактическое название солнца планеты Верель. Он мог предположить, что, если бы он разгласил эти сведения, то был бы уже мертв или лишен разума. Он, Ромаррен, им не нужен. Им нужны только его знания. Но похоже, что они так и не получили их.
Это само по себе должно было изрядно их обеспокоить. Способы сохранения тайн, выработанные народом Келшак, развивались нога в ногу с техникой охраны мозга от телепатического вторжения.
Эта мистическая секретность, или, вернее, замкнутость, выросла за долгие годы из ревностного контроля за развитием научно-технических знаний, практиковавшегося первыми колонистами и имевшего в основе своей Закон Лиги о Культурном Эмбарго, который запрещал импорт достижений культуры и техники на колонизируемые планеты. К нынешнему времени цельная концепция сдержанности и замкнутости стала краеугольным камнем верелианской культуры, и стратификация общества на Вереле обусловливалась убеждением, что знания и техника должны оставаться под разумным контролем. Такие детали, как Истинное Имя Солнца, были формальными символами, но формализм этот воспринимался серьезно, с беспредельной серьезностью, ибо у народа Келшак знание было религией, религиозным знамением. Для охраны неосязаемых мест в человеческом разуме были разработаны неуловимые и неуязвимые средства защиты. Если только он не находился в одном из Мест Тишины, и к нему не обращался один из его сотоварищей, достигших такой же Ступени, Ромаррен был абсолютно не способен на то, чтобы предать — будь то устный разговор, письмо или телепатический обмен — истинное имя Солнца своей родной планеты.
Он располагал, разумеется, эквивалентными знаниями — комплексом астрономических знаний, которые давали ему возможность проложить курс между Верелем и Землей, знанием точного расстояния между солнцем этих двух планет, точной астрономической картой звездного неба, каким оно видится с Вереля.
Очевидно, Синги пока что не получили от него этих знаний, скорее всего, вследствие того, что мозг его находился в слишком хаотичном состоянии, когда был восстановлен посредством манипуляции Кен Кениека, или, может быть, потому, что продолжал функционировать его парагипнотический усиленный защитный блок и специфические барьеры. Зная, что на Земле до сих пор еще может быть Враг, экипаж «Альтерры» не позволил себе быть неподготовленным к этому. Если только научные достижения Сингов в области изучения мозга не превосходят уровень, достигнутый верелианцами, они так и не сумеют вынудить его что-либо рассказать им. Они надеялись внушить ему, убедить его рассказать все. Так что, по крайней мере пока, он в безопасности, пока они не узнают, что он помнит о своем существовании тогда, когда был Фальком.
