Вячеслав Рыбаков - Наши звезды: звезда Полынь (журнальный вариант)
– Ну, знаешь… Он мне как-то не отчитывался. Думаю, вряд ли такое дело могло быть организовано без поддержки с самого верха.
– То есть, может, даже и этот, при всех его сталинских замашках, и то не знает. Может, это вообще только военных инициатива. Куют. Против кого - мол, сами решим, когда скуем. Скажи, Сема, неужто тебе не страшно?
– Мне в Москве страшнее, - признался Кармаданов.
Вот то-то и оно, подумал Бабцев.
– В Москве… В Москве, при всех издержках, нормальная человеческая жизнь. Жизнь разных, да, но одинаково свободных людей. А там… Ну вот скажи: чем вы там занимаетесь?
Кармаданов, глядя мимо Бабцева, задумчиво прихлебнул чая.
– Насколько я знаю, компания сосредоточилась на запуске спутников на геостационарные орбиты. Это очень существенная часть космических программ, чью ни возьми… Мировой спрос растет на глазах.
– Ага! То есть ты сам признаешь, что толком и не представляешь, чем твоя шарашка занимается?
– Честно говоря, я был бы очень рад, если бы там велись перспективные разработки, - признался Кармаданов. - Я даже объяснить тебе не могу, Валька, но у меня какой-то восторг. Да, несколько дурацкий, да, немножко, наверное, детский… Но когда я узнал, что у нас все-таки, несмотря ни на что, снова кто-то всерьез занялся космосом, празднично стало на душе.
– Ты с ума сошел, - сказал Бабцев. И вдруг, повинуясь какому-то наитию, спросил: - Слушай, а есть там у вас военные, которые верят, что мы будем первыми на Марсе?
Кармаданов удивленно округлил глаза, потом громко сказал: “Пф-ф!” - и чуть пожал плечами.
– Да я с военными толком и не общался… - помедлил. - А по разговорам, по обмолвкам судя, вообще у всех такое чувство, что, мол… Как бы это… Мол, мы всем еще покажем. На Марсе? Да хоть и на Марсе.
– Но ты понимаешь, я надеюсь, - с напором сказал Бабцев, - что это все очередная туфта? Даже если там действительно что-то делается - так наверняка какая-то агрессивная пакость?
– Ты просто маньяк, - опять возмутился Кармаданов. - Ну какая? И, главное, зачем?
– Какая - не могу сказать, я не специалист. А зачем - тут ответ напрашивается. Чтобы опять грозить всему миру. Опять колонизировать Закавказье, опять завоевать Европу… Реванш. Как ты сам сказал: мы им всем еще покажем.
Против ожидания на сей раз Кармаданов не стал яро и бездумно возмущаться. Он опять прихлебнул чая, поразмыслил. Но то, что он затем выдал, было еще отвратительнее, чем если бы он начал махать руками и сгоряча кричать: “Нет!”
– Знаешь, - негромко и убежденно проговорил он, - я думаю, градус советской агрессивности был сильно преувеличен. Штатники тоже допекли тогда. Старцы кремлевские в своем маразме не зря пытались как-то сопротивляться. Метили общечеловеки якобы в коммунизм, а палили-то во всех нас… Теперь ясно, что коммунизм был только донельзя удобным предлогом, а палили они - просто в нас. И к тому же… Если и были у кого-то из товарищей поползновения - потоптать Европу родимой кирзой, их где-то можно понять. Им же тогда в Ниццу, скажем, на отдых не попасть было иначе, как только ее завоевать. Вот они и мечтали… А теперь - коль бабла нарубил достаточно, езжай! Свобода, демократия, весь мир в кармане. И - конец агрессивности. То есть агрессивность отдельных деловаров даже возросла, бабло-то рубать надо, но агрессивность государства - под откос. Зачем танками, когда можно просто аэробусом?
– Ну, тебе мозги промыли, - скривился Бабцев.
– Ох, да оставь. Это космос, понимаешь? Кос-мос! Китайцы и те уже на Луну собрались! Кончится тем, что… Будем будто на голом островке сидеть, обхватив коленки, и смотреть с тоской, как по горизонту ходят туда-сюда лайнеры под чужими флагами. А сами туда даже на шлюпке поплыть не можем - проси сперва у тех лайнеров разрешения, да потом шлюпку у них проси. Так можно жить?
– Люксембург какой-нибудь живет и не страдает.
– Ну, знаешь… Ему, Люксембургу, привезут. Он маленький, ему немного надо.
– А нам, значит, много.
Кармаданов в ответ лишь тяжело вздохнул. Помолчал. Бабцев, откинувшись на спинку стула, с торжествующим прищуром смотрел на него - нечем крыть.
А Кармаданов вдруг сказал:
– Люксембургу просто за деньги привезут - а над нами еще поиздеваются всласть, да и спросят втридорога.
– О! А ты не думал - почему?
– Думал. Просто по старой памяти, Валя. Вот как ты до сих пор успокоиться не можешь…
– Нет, дорогой. Потому что Люксембургу все надо исключительно для жизни людей, мирных люксембуржцев. А нам - чтобы перед всеми нос задирать, учить всех уму-разуму, а кто не слушается, тех отечески стегать и шлепать. Вот почему.
– Нет, - твердо сказал Кармаданов. - Потому что Люксембург никому не соперник, а мы… Даже теперь, когда все рыхло и ненадежно, как гнилушка в болоте, все равно - одна из мощнейших держав. А если вдруг очухаемся? Вот почему. Кому нужен такой конкурент?
– Все ясно, - проговорил Бабцев. - Военно-патриотическое воспитание у вас там, я смотрю, на высочайшем идейно-художественном уровне. Быстро они тебя… Чая налить еще?
– Налей.
Некоторое время они молчали. Бабцев с демонстративной, аффектированной тщательностью и заботливостью - идейные разногласия никогда не помешают нам остаться друзьями, верно? - налил Кармаданову свежего чая.
– Я вот что еще скажу, - проговорил Кармаданов. - Можно доводы подбирать и так, и этак. Но… Понимаешь, я когда узнал… увидел, как увлеченно они там… Просто именины сердца. Даже не могу сказать почему. Казалось бы, ну что мне этот космос? Никогда я им не увлекался, не интересовался. И вдруг… Ну, я не могу тебе это иначе описать - будто какая-то дверь из тесного, темного, пыльного чулана открылась в громадный мир. Из спертой духоты на свежий степной ветер… Из плесневелой пещеры в сверкающий бескрайний полдень…
– Пойми, Семка, - задушевно и негромко ответил Бабцев, - я одно знаю, но зато знаю это твердо, как дважды два. Вот ты про море, про чужие лайнеры… Нам ведь даже лишней мили территориальных вод дать нельзя - мы их в помойку превратим. Один процент прожрем, пять процентов растащим, остальные проценты - засрем. Ни себе, ни людям. Как с Курилами. А дай нам космос, мы и с ним управимся тем же манером. Остальные страны и глазом моргнуть не успеют, как вместо Моря Ясности уже куча русского говна. Так что лучше уж пусть не дают нам шлюпку.
Бабцев почти не спал в эту ночь. Ворочался, вставал, даже накапал себе легких снотворных капель… Жарко было, душно, тошно. Рядом спала Катерина, спала мирно и почти беззвучно, у нее сон был - дай Бог каждому, а Бабцев мучился. Тревога распухала, как ушиб. Бабцев едва дождался рассвета.
И первое, что он сделал поутру, - это позвонил знакомому корреспонденту “Свободы” Айзеку Рубину и договорился о встрече. Они давно знали друг друга, и, если бы встречались чаще, можно было бы сказать, что они дружат.
![Лев Константинов - Схватка [Журнальный вариант]](/uploads/posts/books/270148/270148.jpg)