Джек Хорн - Пустота
Гудрун оглядела Джозефа.
– Он убил больше пятидесяти человек и…
Она с любопытством прищурилась.
– …трех ведьм.
Ее лицо расцвело.
– Итак, Джозеф, если твоя сестра слишком слаба, то ты доживешь до завтрашнего утра, и я с удовольствием послушаю твой рассказ про трех ведьм, – весело произнесла Гудрун и посмотрела на меня. – А если она настолько слаба, что позволит тебе сбежать, то, подозреваю, к нашей следующей встрече число возрастет до четырех.
Она подождала, пока я осознаю ее слова, наслаждаясь произведенным эффектом.
– Уверена, ты найдешь способ сама вернуться домой.
И Гудрун исчезла.
Глава 25
Мы уложили связанного Джозефа, рот которого был до сих пор заткнут, в мою спальню. Я заметила пятна крови, оставшиеся после гибели Тига, но мне было все равно. Я уже научилась эмоционально отключаться от этого места и решила, что переберусь в комнату напротив детской. Поменьше, лишенную красивого вида на сад и недавних пугающих воспоминаний.
Во избежание проблем с Мэйзи тетя Айрис настояла, чтобы сестру закрыли в комнате, пока мы не придумаем, как лучше разобраться с Джозефом. Мэйзи проявила неподдельное смирение.
– Ты понимаешь? – спросила я, прежде чем мы начали магически запечатывать комнату нашими объединенными усилиями…
– Да, – ответила Мэйзи с озорной улыбкой. – Восточные ковры дороги, а чистить их трудно.
Проклятье, как я люблю свою сестренку!
Мой младший сводный брат Джозеф, образно говоря, находился на другом полюсе, где царил вечный холод. Интересно, подумала я, как бы все сложилось, если бы моя мать и ее приятели не совратили его? Может, со временем мы бы повстречались, стали дружить? Или он был испорчен с самого зарождения? Странное слово удивило меня. Зарождение, а не зачатие. Почему-то это казалось мне правильным термином в отношении всех четверых детей Эрика Вебера. Мы, его отпрыски, были скорее плодами заговора, а не результатом обычной плотской близости. Он не воспитывал детей, чтобы оставить после себя память в мире и передать им свое дело. Нет, он наплодил пешек для нового поединка. Действительно ли у него было четверо детей, или он ухитрился оставить после себя целую армию потомков с изъяном?
– Не нравится мне, что он здесь, – проворчал Оливер, хлопнув ладонью по столу и выдернув меня из размышлений. – Парень выглядит чересчур уверенным в том, что кто-нибудь примчится ему на выручку. Готов биться об заклад, что этот мерзавец – троянский конь. Гудрун не зря его сюда нам подсунула.
– Не могла же я его бросить у «Сеншент Бин»? – парировала я.
– Конфетка, я же тебя не осуждаю! – заявил Оливер, качая головой. – Просто пытаюсь сказать, что мы получили слишком хорошую посылку! Неужто Джозефа нам вручает крупье казино «Копье судьбы»?
Адам повернулся к Оливеру:
– Тебе мальчик кажется красивым?
Оливер изумился и приподнял брови. Похоже, он был в шоке.
– Ты чего? Он – настоящий психопат!
Адам покосился на меня.
– Ладно, ошибся.
Он улыбнулся мне. Адам хотел разрядить обстановку, я была ему очень признательна, хотя мое сердце словно заледенело.
Блеск в глазах Адама потух, и он провел пальцем по краю бокала.
– Согласен, мы были бы дураками, если бы поверили Гудрун.
Он рассеянно уставился в пространство перед собой и помрачнел.
– Признаюсь, после того, что этот ублюдок мне причинил, мне требуется весь мой самоконтроль… Могу прямо сейчас начать молотить по его самодовольной роже, пока она не превратится в кровавое месиво!
– Не надо, Адам, – произнесла Айрис. – Кроме того, ты не опустишься до его уровня. Ты гораздо лучше, чем он.
– Спасибо, мэм, но вы явно преувеличиваете, считая меня образцом для подражания, – ответил Адам мирным тоном, но по его взгляду я поняла: Джозефу повезло, что Айрис решила поработать для Адама совестью.
– Твое желание отомстить понятно, но я воспринимаю тебя таким, какой ты есть. Иначе не позволила бы тебе встречаться с моим братом.
Адам замотал головой и расхохотался.
– Она сказала «позволила», мне не показалось? – спросил он у Оливера.
– Точно, – подтвердил Оливер и усмехнулся.
– Я не шучу, ребята! – с наигранной строгостью проговорила Айрис.
Я вздохнула. Вот она – очередная попытка придать легкость тому, что тяжелее свинца. Внезапно моя тетя Эллен задрожала. Она сидела напротив меня, и ее руки покрылись гусиной кожей.
– Связанный или нет, но мне неуютно от его присутствия, – посетовала она, обхватывая себя руками и поежившись. – После «Тилландсии»…
Эллен умолкла.
– Ох, милая! – воскликнула Айрис, наклоняясь к Эллен и обнимая сестру за плечи. Притянула ее к себе и начала тихо баюкать. Свою роль старшей Айрис всегда воспринимала весьма серьезно.
– Можно или посмеяться, или убить его, – констатировал Оливер, погладив Эллен по волосам. – Мы знаем, сестричка, что он с тобой сделал.
Глаза Эллен расширились, а губы задрожали.
– Я голосую за второй вариант.
Оливер быстро встал из-за стола. Принялся мерить шагами кухню, замер у раковины и оперся на нее руками. Его плечи поднимались и опускались. Потом он повернулся к нам. Лицо его было жестким.
– Думаю, я поддержу Эллен.
Айрис отпрянула от сестры, то ли прыгнув, то ли полетев в прямом смысле слова. Приземлившись рядом с Оливером, закатила брату звонкую пощечину, да так, что Оливер отшатнулся.
– Я не потерплю разговоров об убийствах! Слышите меня? Ясно вам?
– Нет, – сердито буркнул Оливер, встав перед сестрой с искаженной физиономией. – Проще получается стукнуть меня, а не того ублюдка, который заслужил наказания.
Айрис присмирела.
– Извини, – сказала она, глядя Оливеру в глаза, но тот сразу же отодвинулся от сестры. – Тебя не таким воспитывали.
Айрис опустила голову и добавила:
– И меня тоже… Я действительно прошу прощения, Оли. Прости, что я подняла на тебя руку. Мне очень жаль, – Что, обязательно надо было бить наотмашь? – произнес Оливер, устраиваясь за столом и потирая покрасневшую щеку.
Взглянув на дядю, я заметила седую прядь, появившуюся на его виске. Моргнула, уверенная, что это лишь эффект освещения. Но нет, я оказалась права. Айрис и Эллен выглядели, как мои тетки, хотя в принципе они не особенно и увядали с годами. Оливера, напротив, можно было легко принять за моего старшего брата. Похоже, дядя буквально завис в возрасте двадцати пяти лет. Неужели его вечная молодость заканчивается?
– Мне очень жаль, – повторила Айрис, закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Выдохнула и оглядела всех нас…
– Мы не линчеватели и, конечно, не убийцы. Мне известно, сколько вреда причинил нашей семье Джозеф. Но мы живем в обществе, где действуют определенные законы. И мы будем им подчиняться. Верно, Адам?
