Андрей Валерьев - Copy-Paste
Монах послушно перевёл и аборигены по-детски непосредственно завопили от радости – они ещё не научились скрывать свои чувства под маской безразличия.
– Катя, ты командуешь девчонками. Антошка тоже на тебе. Сидите в трюме и не высовывайтесь, понятно? Всё будет хорошо, обещаю.
Зеленоглазая королева молча и серьёзно кивнула.
– Лак, берёшь вон того, колченого, берёте пару самых коротких копий и садитесь в трюме возле люка. Понял? Отвечаешь за госпожу своей головой.
Лактаматиммурам очень низко поклонился.
– Да, господин.
Виктор оглядел своё воинство. Майор, Олег, Йилмаз и четыре безымянных гребца, имён которых он так и не узнал.
'Баран, блять! Тебе с ними в бой, а ты…'
– Ничего не бойтесь. Сидите за нами с копьями и прикрывайте нам спины.
Егоров хлопнул в ладоши.
– По местам, пацаны.
– Погоди, Петро, не стреляй. Пусть крюком нас зацепят.
– Та ты шо…
Майор сначала перешёл на ридну мову а затем на обычный русский мат. Пятеро абордажников были как на ладони – стреляй, не хочу. От силы пятнадцать метров. Совершенно спокойное море. Никакой качки и солнце, светящее дикарям в лицо. Драккар наползал катастрофически медленно и ни о каком таране речи не было. Команда чёрного корабля жутко выла, хрипела, сипела и кашляла, надрываясь на тяжеленных вёслах, но сближение шло в час по чайной ложке. Витя спокойно определил, с какого борта будут подходить враги, велел перетащить и установить большие дощатые щиты, не торопясь проверил упоры и дал команду занимать позиции. У двух небольших бойниц сидели стрелки, между ними с коротким копьём – Олег, а сам командир устроился сбоку. Позади землян прямо на палубе сидели гребцы, вооружённые дротиками.
– Ни шо! – Егоров прищурился и оценил ситуацию. В принципе, можно было встать на вёсла и легко оторваться от преследования, но…
'И долго ещё так бегать будем? Раз, два, три, четыре…'
На носу занималось метательными видами спорта пятеро здоровяков во главе с богато одетым детиной, ростом на голову выше остальных. На корме сидел один рулевой, а с каждого борта в воду опускалось ровно по десять вёсел.
'Двадцать шесть? Двадцать шесть? Гребцы не счёт. Они всё… мёртвые… пятеро абордажников и всё?!'
Виктор не верил в такую удачу. Похоже, им удалось 'укатать' большую часть команды драккара до состояния выжатых лимонов ещё до начала боя.
По двухметровому дощатому щиту гулко бухнул очередной булыжник.
– Ну, мужчины, поработаем?
Всё опять пошло не так как планировалось. 'Неандертальцы' оказались куда умнее, чем ожидал Виктор. Вместо того, чтобы зацепиться крюком за корму, а затем в лоб штурмовать мини-крепость со стрелками, они подошли немного ближе и забросили крюк прямо на щит.
Витька не успел ещё ничего понять, как вся дощатая защита улетела за борт, оставив экипаж 'Птицы' сидеть с открытыми ртами на пустой палубе.
Дикари счастливо взревели – добыча была как на ладони.
Время замерло. Егоров краем глаза заметил, как на четвереньках бегут его стрелки под защиту второго и последнего оставшегося у них щита, как вожак дикарей раскручивает над головой гроздь булыжников на кожаных ремнях, и поднял ракетницу.
Выстрел в упор, с шести метров, был страшен. Ракетница громко хлопнула, чем ввела абордажников в ступор, а главарь с жутким воем улетел спиной вперёд к гребцам, извергая из развороченной грудной клетки фонтан огненных брызг.
– Огонь! Огонь!
В руках у Виктора откуда-то сам собой взялся деревянный меч, которым он очень ловко отбил брошенный в майора дротик, а затем…
Пам, пам, пам, пам.
Шевченко отстрелялся как из пулемёта, за три секунды выпустив всю обойму и начисто выкосив всю абордажную команду.
– Не спи, морда турецкая!
Майор отобрал у Йилмаза пистолет и присел на одно колено, взяв на прицел нос драккара.
– Олег, перезаряди, – Витька пнул ближайшего матросика, размахнулся, и со всей дури швырнул в ближайшего гребца трофейный булыжник.
– Ааааааа!
Маленькие тайские моряки разжали уши, завопили, подскочили и за пару секунд переправили обратно на драккар всё то, что несколько дней назад швыряли в них дикари.
Пам.
Здоровенный рыжий детина, обессилено сидевший на лавке, дёрнулся, брызнул кусочками мозга и повалился на дно корабля.
Пам.
В низком лбу другого дикаря появилась красная точка.
Пам.
Снова кусочки черепа, кожи, крови и мозга.
Пам.
Пам.
Майор украинских ВВС и рядовой запаса из Казахстана, перебрались на драккар и медленно двигались вперёд, расстреливая ПРИВЯЗАННЫХ к вёслам гребцов. Следом за ними шли тайцы, которые хоть и вздрагивали при каждом выстреле, но, подгоняемые пинками Йилмаза и Виктора, не забывали делать контроль, тыча копьями в подстреленных неандертальцев. Вся команда чёрного корабля умерла за одну минуту.
– Ввввяя!
Олег снова лежал, свесив голову за борт и кормил полупереваренным завтраком рыб. Шевченко по-отцовски похлопал парня по спине и перебрался к Вите, который сидел на палубе, свесив ноги в тёмный зев люка.
– Да, солнышко, все живы-здоровы… ой, нет, Олега опять рвёт… сидите там пока… да Лександрыч, слушаю тебя.
Майор сначала долго молчал, пристально изучая высокий резной нос драккара, качавшийся в нескольких метрах от них. На чёрной деревяшке очень грубо были вырезаны сцены битв, голые женщины и отрубленные головы. Витька проследил за взглядом лётчика.
'Мрак!'
– Спасибо Витя.
Майор без сил повалился на палубу и невидяще уставился в небо.
– Если б не ты…
– Э?
– Эге.
– Мда.
Мужчины замолчали. Говорить было не о чем. Выстрел в главаря, так вовремя сделанный Витей, по сути, предрешил итог боя. И то, что копьё, летевшее в майора, тоже отбил он, видели все.
От подтянутого к борту 'Птицы' корабля фаангов несло жуткой вонью. Крепчайшее чёрное дерево, из которого было построено это судно, было щедро унавожено всё той же липкой и жирной гадостью. Ветер снова переменился и палубу накрыла мощнейшая волна вони.
Витя закряхтел. Запашок сшибал с ног не хуже химического оружия. В пылу боя команда 'Птицы' не замечала этого, но сейчас…
В горле сначала запершило, потом из желудка вверх попёр завтрак, в носу защипало, а на глаза навернулись слёзы. Вонищща была настолько непередаваемая, что Витька просто не мог подобрать слов, чтобы описать эту мерзость. Ничего подобного он ещё никогда не ощущал.
'А к вечеру ещё и трупаки аромату добавят…'
Егоров, в полной уверенности, что он, как капитан, может отдать такой приказ, как следует прочихался и жестом велел тайским матросам возвращаться на трофей и заняться там уборкой. Четверо полуголых гребцов выпучили глаза, зажали пальцами носы и, делая вид, что их тошнит, идти на чёрный корабль отказались.
