Raptor - Хо
Длинные металлические вёсла были довольно увесистыми, и девушке пришлось затратить ещё какое-то время, чтобы приноровиться к ним. Мельком она взглянула на часы. Двадцать семь минут. Нет, это явно не обычное опоздание. С Геной что-то случилось.
Оттолкнувшись левым веслом от высоченного борта «Эвридики», покрытого струпьями ржавчины, Ольга развернула свою неповоротливую лохань, после чего, парой глубоких гребков, отогнала её в сторону на несколько метров. Первоначально, она планировала обойти корабль с другой стороны, в надежде увидеть там открытый иллюминатор Гены, но тяжёлое предчувствие чего-то очень-очень нехорошего, всё сильнее и сильнее одолевало её, взывая к притупившемуся чувству самосохранения. Надо было уходить. Как можно дальше от «Эвридики». Грести что есть сил. Налегать на вёсла. Немедленно!
Она вновь вспомнила о Гене, и из её глаз хлынули слёзы. Рыдания вырывались из груди, лопаясь в воздухе кашляющими всхлипами. Глотая слёзы и собственную кровь, упираясь обеими ногами в деревянный выступ на дне, Ольга гребла что было сил, глядя, как за кормой удаляется тёмная громада теплохода. Наверное, нужно было запустить мотор, но что-то подсказывало ей, что на возню с ним времени уже не осталось. И Гена всё ещё мог вернуться…
Когда между мотоботом и «Эвридикой» образовалось заметное расстояние, в брюхе корабля что-то вспыхнуло. Ольга успела разглядеть лишь блеск в её чёрных иллюминаторах. А затем прогремел взрыв. Густой, надрывный, похожий на гром. Он вышиб несколько иллюминаторов, полыхнув из отверстий огненными языками. За первым взрывом последовала новая серия взрывов, настолько плотная, что показалась одним сплошным разрывом — адски колоссальным, объёмным и оглушительным. Ударная волна вырвала из судна солидный фрагмент обшивки, обильно раскидав вокруг град обломков.
Зажмурившись, оглохшая Ольга схватилась за уши, выронив вёсла. При этом, правое весло, выскочив из уключины, упало в воду. Но девушке уже было не до него. Перед ней развернулось настоящее огненное безумие, поражающее своей лютой инфернальностью.
Ещё один мощный взрыв прогремел где-то в надстройке корабля. От него повылетало большинство стёкол на палубах, и отвалилась труба. Взрывом подняло в воздух шезлонги, спасательные круги и прочие мелкие предметы с палубы. С плеском, они осыпались в море, в то время как саму надстройку объяло колоссальное пламя пожара. С дьявольским воем, оно вырывалось из разбитых окон кают, ресторана и люксов.
Когда уже казалось, что взрываться больше ничего не будет, «Эвридика» довершила свою агонию последним, самым внушительным взрывом, эпицентр которого возник где-то в машинном отделении. По сравнению с ним, все предыдущие взрывы показались Ольге новогодними фейерверками. От этого безумного взрыва, корпус корабля буквально вздулся. Швы разошлись. Мелкой шрапнелью в воздухе просвистели заклёпки, вышибленные дикой ударной волной. С разрывающим барабанные перепонки грохотом, сопровождавшимся пронзительным лязгом и скрежетом, корабль переломился пополам. При этом, центральную часть многотонной махины приподняло из воды, расколов как игрушку.
Катастрофическая ярость последнего взрыва, вместе с пламенем вылетела из разломившегося корабельного нутра, увлекая за собой его всевозможные детали, поднимая их высоко в воздух, крутя, и расшвыривая по сторонам.
Повсеместно, вокруг Ольги плюхались на водную гладь разнокалиберные предметы, большинство из которых тут же уходило в пучину, оставляя позади пузырящиеся следы. Случайно взглянув наверх, девушка онемела от страха. Прямо на неё с неба падала трёхметровая крутящаяся шлюпбалка, похожая на огромную клюшку. Накрыв голову руками, Оля упала под лавку, как будто та могла её защитить. В этот момент шлюпбалка обрушилась в воду, едва не задев лодку, и обдав скукожившуюся Ольгу холодными брызгами. Какое-то время вокруг мотобота продолжалась бомбардировка падающих обломков. Некоторые падали в лодку, но были слишком мелкими, чтобы пробить днище. Когда их всплески поутихли, Вершинина рискнула высунуться из-под лавки, чтобы посмотреть на тонущую «Эвридику».
Передняя часть корабля уже завалилась на бок, и продолжала быстро переворачиваться кверху килем. Охваченная пожаром задняя половина, постепенно набирая воду, становилась в вертикальное положение, обнажив винты и руль. Под натиском давления, из щелей на корме вырывались фонтанчики пара. Даже сейчас корабль внушал мистический ужас.
Пробравшись к мотору, Ольга повторила попытку завести его. Стартер буркнул, двигатель взревел, откашлявшись вонючим облачком выхлопного газа. Вода за кормой забурлила и вспенилась. Монотонно тарахтя, лодка поплыла в туман, оставив позади кошмар, погружавшийся на морское дно. Уход останков «Эвридики» под воду сопровождался буйным шипением и всплесками, заглушающими даже рычание мотора уплывающего мотобота.
Туман всё быстрее заслонял торчавшие над водой фрагменты судна, похожие на циклопический факел. Напоследок Ольга успела различить, что носовая часть теплохода окончательно скрылась под водой, в то время как корма, возвышавшаяся над поверхностью словно башня, медленно, и как будто с большой неохотой, продолжала оседать вниз, окутываясь завесой поднимающегося пара.
Панораму кораблекрушения всё сильнее окутывал туман, быстро превратив «Эвридику» в тускнеющее пятно, а затем и вовсе растворив её в клубящейся серой дымке. Он так и не дал Ольге досмотреть трагический финал корабля-призрака, унёсшего с собой в подводную могилу все свои ужасные тайны. Не смотря на это, девушка ещё долго продолжала вглядываться в клубы тумана, вспоминая лица своих друзей, и по щекам её катились жгучие слёзы.
Шло время. На море спустились сумерки. Но теперь в них уже не наблюдалось ничего пугающего. Может быть это было связано с уничтожением Хо, а может быть Ольга уже устала их бояться, игнорируя всяческие потусторонние проявления. Сейчас ей было уже всё безразлично. Давно забросив управление, она перебралась в носовую часть мотобота, закопалась в ворох тёплых одеял, и, свернувшись калачиком, лежала там тихо-тихо, слушая, как плещутся волны, разбиваемые форштевнем, и монотонно тарахтит мотор на корме. Ей было всё равно, в каком направление плыть.
Стоило отметить, что воя аэроскатов, и шелестения их крыльев, в небе уже давно не было слышно. Лишь один раз ей показалось, что по днищу как будто бы что-то прошуршало, заставив её съёжиться ещё сильнее. Тревога была напрасной. Никто и ничто не пыталось её остановить.
Безумно хотелось спать. Но она упорно противилась сну, в ожидании своего последнего испытания. Закутанная несколькими одеялами, словно в коконе, она лежала без движений, скорчившись, поджав ноги, и обхватив себя руками, измученная, голодная, сотрясаемая жестоким ознобом. От неё уже ничего не зависело. Осталось только ждать, когда это произойдёт.
