Эдмунд Купер - Транзит
Она попросила не словами и даже не взглядом. Как-то иначе, преодолев пропасть непонимания, разделяющую их расы.
Авери кивнул и ласково поцеловал ее в лоб. Она едва заметно, из последних сил, улыбнулась в ответ, и Авери понял, что он ее не обидел.
Взяв оружие, Авери осторожно вложил его в слабеющие руки Злитри. Помог ей найти указательным пальцем кнопку в основании ручки, направить острие на ее грудь.
- Злитри, - прошептал он. - Спи спокойно, милая моя.
Она нажала на кнопку. Вспышка. Беззвучная стрела ослепительного света проколола ее грудь, оставив после себя крошечное отверстие.
Она глубоко вздохнула, словно в удовлетворении, и замерла. Злитри была мертва.
Авери глядел на ее тело, словно загипнотизированный. Лишь через несколько минут он вернулся к жизни, к суровой реальности бытия. Его мозг снова начал работать.
Если Злитри оставалась в лагере одна, то вовсе не потому, что сразу все ее соплеменники отправились на охоту. Они просто не могли быть такими бесчувственными! А если они не на охоте и раз их нет дома, значит... значит, черт подери, они затеяли нечто действительно важное. Ответ был очевиден. Схватив свое оружие, Авери бросился наружу.
Он уже выбежал из домика, когда внезапно ему в голову пришла новая мысль. Он замер как вкопанный, потом вернулся обратно. Подойдя к бездыханному телу Злитри, он взял из ее рук оружие и положил к себе в карман. Он аккуратно сложил ее руки, закрыл ей глаза. Ему хотелось сделать для нее еще что-то... как ему этого хотелось! Но ничего другого он сделать не мог. Совсем ничего.
Он вышел из домика и швырнул оружие в ров. Затем бегом пересек мост.
«Пожалуйста, - шептал он, проносясь мимо деревьев, через заросли высокой травы, сквозь густые кусты. - Пожалуйста, Боже, дай мне успеть вовремя!»
Он пытался представить, что могло сейчас твориться в Лагере Два. Потом он пытался не представлять себе этого. Каким же круглым идиотом он был, решив отомстить именно сегодня! «Великие, тупые, кровожадные умы все думают одинаково», - с горечью шептал он. Он и золотые люди наверняка прошли совсем близко друг от друга, каждый нацеленный на свое собственное отмщение.
И словно в наказание за глупость, он заставил свои ноги бежать еще быстрее. Как можно быстрее. На пределе возможного. Действительно на пределе. Только когда он упал, попытался встать и снова упал, Авери понял, что ему придется некоторое время идти шагом. «В любом случае, - с горечью говорил он сам себе, - что толку будет, если я примчусь в Лагерь Два на последнем издыхании?»
Но вскоре он снова перешел на бег. В конце концов он заставил себя бежать шагов сто, а потом столько же идти шагом. Бег, ходьба...
До Лагеря Два оставалось еще, наверно, около мили, когда Авери заметил над лесом столб дыма. Он загнал себя до состояния, когда уже не мог ясно соображать. Он сделал еще рывок и понял, что теперь-то уж точно ему придется идти шагом. И не каких-то там сто шагов, а гораздо больше. В любом случае будет чертовски неприятно (как раз то, чего он заслуживает) нос к носу столкнуться с золотыми людьми. Он должен сначала разобраться, что к чему. Пульс уже не так безумно стучал в его висках, к мыслям понемногу возвращалась привычная ясность, и Авери задумался о столбе дыма. Больно уж он густой - слишком густой для обычного костра.
К нему вернулась осторожность. Стараясь держаться в тени деревьев, Авери крался вперед.
Вскоре он узнал, что это за дым. Штурмом Лагерь Два взять было практически невозможно. И поэтому золотые люди, атакуя его, одновременно пытались предать лагерь огню. Двое мужчин обменивались с защитниками лагеря градом камней (копья они явно приберегали для рукопашной схватки), а женщина с расстояния в пятьдесят ярдов осыпала лагерь горящими стрелами.
Представшее перед глазами Авери зрелище являло собой нечто одновременно страшное и абсурдное, комедийное даже и тем не менее вполне смертоносное. Комедия и кошмар, слитые воедино. Детская мечта о приключениях. Но только здесь игра шла на полном серьезе. И после ее окончания никто не принесет чай с пирожными для усталых участников. Только смерть или увечье для проигравших.
Женщина, от которой Авери отделяло всего каких-то двадцать ярдов, методично стреляла из арбалета. Она стояла спиной к Авери, одну за другой поджигая обмотанные чем-то стрелы в пламени маленького костерка.
Одна из палаток лагеря исчезла - видимо, сгорела дотла. Другая пылала, и кто-то, похоже, Мэри, тщетно пытался сбить пламя. Двое других, очевидно, Том и Барбара, пытались держать нападающих на расстоянии, бросаясь тяжелыми булыжниками. Один из золотых мужчин все время пытался подобраться к скале поближе, чтобы на нее забраться, а второй его прикрывал. Пока что, не считая сгоревших палаток, атакующие ничего не добились. Но, возможно, битва продолжалась не так уж и долго. И, однако, будь Лагерь Два расположен на уровне земли, все уже было бы кончено.
Авери набрал побольше воздуху и, подняв томагавк, прыгнул к женщине. Он запросто мог ее убить. Углубившись в свое занятие, она даже не слышала его приближения.
Он мог запросто ее убить. Томагавк уже опускался на ее голову, когда перед его мысленным взором встала Злитри. Он вновь увидел ее великолепное, сильное тело. Увидел его, искореженное смертью.
Он не мог убить.
Вместо этого он всем своим весом обрушился на женщину, сбив ее с ног. Со всей силы он ударил ее ребром ладони по шее.
Схватив ее арбалет, он одним ударом томагавка перерубил его пополам. Он даже не повернулся посмотреть, как чувствует себя его жертва. Она кашляла, стонала, плакала - все сразу. При этом, судя по звукам, ее рвало. На некоторое время она выведена из строя.
Вскочив с земли, Авери посмотрел на скалу. Том и Барбара, уворачиваясь от камней, пытались помешать одному из золотых мужчин обойти их с тыла.
Это зрелище придало Авери новые силы. Подняв над головой томагавк, он с леденящим кровь воплем, перешедшим в звериный рев, ринулся на ближайшего противника.
Мужчина в изумлении обернулся. Реакция у него оказалась отличной. Выронив из рук камни, он одним движением поднял два копья, лежавшие у его ног.
Авери был от него в пятнадцати ярдах. Мужчина метнул копье, а Авери свой томагавк. Копье прошло мимо, но и Авери промахнулся.
Крепко сжав в руке нож, Авери перешел в атаку. Его противник поднял копье, и по выражению его лица Авери понял, что теперь-то тот не промахнется.
Но вдруг выражение торжества сменилось гримасой боли и бесконечного удивления. Мужчина зашатался. Копье выпало из его руки в тот самый миг, как Авери вонзил нож в золотое тело прямо под ребра.
