Уилбур Смит - Охотники за алмазами
- Я его предупредил, - и Сержио еще раз затрубил в рог. - А он меня не предупреждал, когда стрелял, ублюдок!
На палубе траулера видна была группа людей. Джонни видел, как они тащили надувной спасательный плот, толстый матрац из черной резины, к ближайшему борту траулера. Услышав туманный рог "Кингфишера", они застыли. Стояли, глядя на надвигающийся на них высокий стальной утес. Их лица казались в полутьме бледными пятнами.
- Сержио. Это убийство. Отверните, черт возьми, мы можем миновать их. Отворачивайте! - Джонни устремился через рубку и схватился за руль. Сержио нанес боковой удар, который пришелся Джонни по виску и отбросил его к штормовой двери.
- Кто капитан этого проклятого корабля? - На губах Сержио выступила кровь, крик разорвал что-то у него внутри.
Нос "Кингфишера" нависал над траулером, как топор палача. Они теперь были настолько близко, что Джонни мог узнать людей на палубе - но только один из них привлек его внимание.
Бенедикт Ван дер Бил укрывался у поручня, цепляясь за него обеими руками. Волосы его, темные и мягкие, распластались на ветру. Глаза напоминали темные дыры на мертвенно-бледном лице, а губы - ярко-красный круг ужаса.
Неожиданно траулер исчез под массивным носом "Кингфишера", и сразу донесся оглушительный треск раскалывающейся обшивки. "Кингфишер", не замедляя скорости, прошел в щель между утесами.
Джонни нащупал запор штормовой двери и распахнул ее. Он, шатаясь, прошел на крыло мостика и вцепился в поручень.
Ветер рвал его одежду, а он стоял и смотрел на обломки, которые появились за корпусом "Кингфишера".
Среди обломков виднелись человеческие головы, и волна, поднятая "Кингфишером", несла их к утесам.
Волна подхватила одного из людей и бросила его на утес, бросила высоко, отступив и оставив тело вытянутым на гладком белом граните.
Человек был жив, Джонни видел, как он цепляется за гладкий камень пальцами, стараясь уползти подальше от моря.
Это был Хьюго Крамер; даже в облаке пены ни с чем нельзя было спутать эту светловолосую голову и стройное изогнутое тело.
Налетела следующая волна и еще выше подняла его на утес, он пытался уцепиться, но волна легко оторвала его руки.
Его смыло в воду, он погрузился, а очередная волна снова подняла его и бросила на гранит. Одна из его ног была сломана у колена силой удара, и нижняя часть ноги повисла, как крыло ветряной мельницы.
Снова волна оставила распростертое тело на граните, но на этот раз Хьюго не двигался. Руки его были раскинуты, нога торчала под неестественным углом.
И тут среди волн поднялась гигантская зеленая масса, по сравнению с которой предыдущие волны казались карликами.
Она медленно и величаво надвигалась и повисла над утесом, прежде чем обрушиться на изломанное тело Хьюго с громом, который потряс основание скалы.
Когда гигантская волна отступила, Хьюго не было.
Та же самая волна, которая уничтожила его, прошла по проходу между утесами, нежно, как мать, подняла "Кингфишер" и унесла в открытое море, за пределы бушующей, покрытой пеной воды.
Оглянувшись в пролив, Джонни увидел последний остаток "Дикого гуся" черный резиновый плот, который прыгал на волнах в самом бурном месте.
- Им от него никакой пользы, - сказал он вслух. Поискал выживших, но никого не увидел. Их захватили челюсти Молнии и Самоубийства и затянули вниз, в холодную зеленую утробу моря.
Джонни отвернулся и пошел в рубку. Он поднял Трейси со стола и отнес ее в каюту Сержио.
Кладя ее на койку, он прошептал:
- Я рад, что ты этого не видела, дорогая.
В полночь ветер по-прежнему ревел, швыряя на мостик струи дождя. Сорок минут спустя ветер повернул на сто восемьдесят градусов и стал легким юго-восточным ветерком. Черное небо раскрылось, как театральный занавес, полная луна показалась среди бледных звезд. Хотя высокие волны по-прежнему воинскими рядами маршировали на север, мягкий ветерок успокаивал и сглаживал их.
- Сержио, отдохните. Я возьму руль. Пусть Трейси займется вашей спиной.
- Вы возьмете руль! - презрительно фыркнул Сержио. - Я спас корабль а вы его потопите. Нет.
- Послушайте, Сержио. Мы не знаем, как тяжело вы ранены. Вы убиваете себя.
Спор этот вспыхивал и затихал на протяжении долгих ночных часов, Сержио упрямо держался за руль, терпеливо направляя с трудом двигавшийся корабль к Картридж Бей. Он настоял на том, чтобы сделать большой круг в открытом море, избегая островов, так что когда начался рассвет, земля казалась отдаленной линией на горизонте, над которой возышались далекие голубые горы.
Час спустя Джонни связался по радио с взволнованным дежурным на Картридж Бей.
- Мистер Ленс, мы пытаемся связаться с вами со вчерашнего вечера.
- Я был занят. - Несмотря на усталость, Джонни улыбнулся такому утверждению. - Теперь послушайте. Мы возвращаемся в Картридж Бей. Будем часа через два. Я хочу, чтобы из Кейптауна прилетел врач - доктор Робин Сазерленд. Вызовите также полицию. Пусть пришлют кого-нибудь из отдела алмазов, а также из отдела по расследованию убийств и грабежей. Вы поняли?
- Полиция уже здесь, мистер Ленс. Ищут мистера Бенедикта Ван дер Била. Здесь нашли его машину, у них ордер на арест... - Голос дежурного прервался и Джонни услышал чьи-то отдаленные голса. - Мистер Ленс, вы слушаете? С вами хочет говорить инспектор Стендер из отдела по расследованию убийств.
- Нет! - Джонни прервал разговор. - Я ни с кем не буду разговаривать. Он может подождать, пока мы вернемся в Картридж Бей. Немедленно вызовите доктора Сазерленда. На борту тяжелораненый.
Джонни выключил радио и медленно вернулся на мостик. Каждая мышца в его тела была напряжена и болела, от усталости кружилась голова, но он снова начал спорить с Сержио.
- Послушайте, Сержио. Вы должны лечь. Вы нас вывели из трудного положения; теперь вам нужно отдохнуть.
Сержио не оставил руль, но согласился раздеться по пояс, чтобы Трейси осмотрела его спину.
По всей спине виднелись черные дырочки, каждая была окружена кровоподтеком. Некоторые закрылись засохшей кровью, из других все еще сочилась жидкость - прозрачная или розовая, и от ран шел слабый сладковатый запах.
Джонни и Трейси обменялись тревожными взглядами, Трейси раскрыла медицинскую сумку и принялась за работу.
- Как оно выглядит, Джонни? - жизнерадостному тону Сержио противоречило лицо, похожее на зеленовато-синее тесто.
- Зависит от того, как вы относитесь к сырому мясу, - таким же тоном ответил Джонни, и Сержио засмеялся, но тут же сморщился от боли.
Джонни вставил Сержио в рот сигару и поднес спичку. Сержио запыхтел в полумраке, а Джонни как бы невзначай спросил:
