Тайга: андроиды (СИ) - Миро Алекс

Сибиряк отвернулся. Ему не хотелось смотреть. Ему вообще ничего не хотелось. Он бы заплакал, но знал, что Пепел, Сова и Носов сделали все, что смогли, и он не имеет права обижать их слезами.

Через полчаса пути Сибиряк наконец окреп. Он выбрался из-под одеяла. В углу под сеткой лежало покрывало, а там… Он отвел глаза. Подошел к Артуру, встал перед ним на колени.

— Привет, дружище, — сказал он по-английски, погладил Артура по щеке.

— Мама, — промычал Артур и затих.

Сибиряк уткнулся носом в его колени и закрыл глаза. Пока они не приземлились, он так и лежал головой у Артура на коленях. Может быть, Артуру было от этого легче. Во всяком случае, Сибиряку хотелось в это верить.

Слово «мама»

Антон Лебедев и Егор Макаров встречали самолет на взлетном поле.

— Ну наконец-то, — Антон обнял племянника, но Сибиряк едва поднял руки, положил на спину дяди и тут же опустил обратно.

Антон вздохнул.

— Мне очень жаль.

Сибиряк не поворачивался к самолету, он не хотел видеть. Но, как назло, прибывшие к месту посадки андроиды пронесли тело Габи мимо него. Он проводил носилки взглядом.

Капитан Носов отчитывался перед Макаровым.

— Товарищ генерал — майор, разрешите доложить. Мы сделали все возможное… — начал он.

Пепел и Сова стояли рядом.

— Я знаю, знаю, — прервал его Макаров. — Одного не пойму, как голландец успел нажать на курок?

— Мы выбрали правильный момент, товарищ генерал-майор, — вмешался Пепел. — Говнюк должен был отключиться. Но, видимо, в последний момент он все же нашел в себе силы выстрелить. Мы не могли этого предвидеть.

Макаров кивнул.

— Офицер уже был в кабине пилота, он начал затаскивать докторшу внутрь. Думаю, другого шанса оглушить врага у нас не было.

— Вы все сделали правильно, — вздохнул Макаров. — А его тело?

— Как только он потерял сознание, пилот выбросил его из кабины, мы пустили ему пулю в лоб и отчалили.

Носов упорно называл Габи «докторшей», но ни разу не делал этого при Сибиряке. Когда Сибиряк был рядом, Носов, с трудом выговаривая фамилию, все же называл ее Хельгбауэр.

— Придется тебе писать отчет, — сказал Макаров с сочувствием. — Титов в курсе, он все понимает. Соблюди формальности и свободен. — Макаров посмотрел на свой браслет. — Идите позавтракайте. И отдохните немного.

Пепел, Сова и Носов козырнули.

Сибиряк и Антон шли к автомобилю. Инвалидное кресло с Артуром катила подоспевшая Ай Пи.

Когда Сибиряк услышал про Габи и Артура, он примерно представлял, с чем ему придется столкнуться, но реальность оказалась куда хуже ожиданий. Сибиряк не был готов смириться с тем, что он видел в инвалидном кресле.

Антон все же нашел правильные слова.

— Ты не виноват, Сибиряк, — начал он. Помолчал немного, но поскольку племянник так ничего и не ответил, то продолжил разговор сам. — Я горжусь тем, как ты справился с заданием в группе. И в небе, и на земле ты проявляешь себя с лучшей стороны.

Сибиряк удрученно хмыкнул.

— Я не понимаю твоей иронии. Послушай меня. Я служу почти тридцать лет. Я бывал и в горячих точках, и в зонах эвакуации, что, если честно, примерно одно и то же. И война, и стихийные бедствия похожи в одном — полная непредсказуемость. Никогда и ничего там не идет по плану, запомни это. Единственный способ выполнить задание — это принимать молниеносные решения. Плюнуть на план, видеть перед собой только конечную цель и действовать по обстоятельствам. Что вы все сейчас и сделали. И даже тогда исход зависит бог его знает от чего. Может, от удачи, может от товарищей, а может и от угрозы, с которой вы столкнулись. Или от всего вместе.

Они остановились перед антигравом. Ай Пи поставила кресло с Артуром на стопор.

— Ты перевари все, что случилось. Поговори со мной или с кем-нибудь, а когда успокоишься, займись своим другом. Он уже знает, что кроме тебя у него никого на свете не осталось.

Сибиряк удивленно посмотрел на дядю.

— Ты это в нем почувствовал? — спросил он.

Антон покачал головой.

— Нет, племянник. Это я почувствовал в тебе. Бедолага теперь под твоим крылом.

Антон сел в машину и уехал. Сибиряк и Ай Пи проводили его взглядом. Светало, вдоль дороги один за одним гасли парящие фонари. Сибиряк обернулся на взлетное поле. Истребители и штурмовики стояли в ряд. Он вспомнил темноту и пустоту взлетного поля Амстердама. Теперь ему казалось, что там царил непроглядный мрак разрухи, гибели и безнадеги. А здесь была жизнь. И в эту жизнь по счастью попал Артур. Что бы ни случилось, Артур будет под защитой и Сибиряк о нем позаботится.

Наконец им подали машину со специальным отсеком сзади. Ай Пи завезла коляску в отсек, пристегнула и закрыла дверцу. Они сели в салон.

— Что тут было в мое отсутствие? — спросил ее Сибиряк.

— Вас не было меньше двадцати часов. Ничего нового не случилось.

Меньше суток, а Сибиряку казалось, что прошла целая вечность.

Леда ждала их у входа в жилой блок.

— Слава Богу! — она бросилась к машине. — Явились наконец.

Она обняла Сибиряка и не покраснела. Девушка так волновалась, что теперь ее не смущали даже объятия.

— А это кто? Артур? — она отпустила Сибиряка и подошла к креслу.

— Да, это он. Не спросишь, где Габи Хельгбауэр? — грустно спросил Сибиряк.

— Я уже знаю, Носов мне все рассказал. Он приехал на десять минут раньше вас. Мне очень жаль. — Леда опустилась на корточки перед Артуром, приподняла его лицо за подбородок. Глаза Артура смотрели сквозь нее.

— Пойдем внутрь, а то он замерзнет, — распорядилась Леда. Она ловко поправила плед на коленях Артура, осторожно повернула ему голову, устроила ее поудобнее в специальном подголовнике и лихо завезла коляску по пандусу.

— Взяла шефство, — констатировал Сибиряк.

Ай Пи повернулась к нему.

— Спать будешь? — спросила андроид.

— Пойду на завтрак, — ответил Сибиряк. — Аппетита нет, но хочется побыть в компании.

Они подошли к столовой. Неожиданно для Сибиряка, навстречу ему вышла Четверка.

— Ты что тут делаешь? — удивился Сибиряк, обнимая подругу.

— Я хотела повидаться с тобой. Как узнала, что вы прилетели, тут же побежала сюда.

Сибиряк посмотрел через плечо Четверки на длинный ряд блюд. Есть совсем не хотелось. Они сели за стол.

— Может, чай? — спросила Четверка.

Сибиряк кивнул, привстал со стула, но Четверка положила руку ему на плечо.

— Сиди, я принесу.

Четверка пошла было в конец очереди, но военные оборачивались к ней и предлагали пройти вперед. Глядя на толпу народа Сибиряк и не предполагал, что получит свой чай уже через пару минут.

— В следующий раз ты берешь мне завтрак. У тебя быстро получается, — он слабо улыбнулся.

— Люди так любезны со мной, — радовалась Четверка. — Кажется, здесь все относятся ко мне почти как к равной.

— Равных не пропускают без очереди, — заметил Сибиряк. — Ты не просто машина и каждому хочется проявить к тебе уважение.

— Не просто машина вроде Ай Пи? — спросила Четверка.

— Ты знаешь, что да, — согласился Сибиряк.

— Ай Пи тоже тебя ждала, — заметила Четверка.

— Ты наделяешь ее чертами, которых в ней нет. Потому что она тебе нравится.

Четверка улыбнулась, но улыбка тут же погасла.

— Что с тобой? — она всмотрелась в его лицо.

— Ты видела Артура? Это моя вина, — начал Сибиряк.

— Я еще не видела его, но представляю, что происходит. А если посмотреть на происходящее с другой стороны?

— С какой именно? — мрачно спросил Сибиряк.

— Если бы Артур тогда не лишился рассудка, разве Габи взяла бы его к себе? Если бы не трагедия на острове, у Габи не было бы сына, о котором она мечтала, а у Артура не было бы матери, которой ему так не хватало. Они прожили тридцать лет в любви, понимаешь? И потом, если бы Габи не взяла его с собой в аэропорт, разве Артур был бы в безопасности? Бог его знает, как сложилась бы его судьба, останься он тогда в здравом рассудке. Видишь, что происходит в мире? Может быть, его и на свете уже не было бы. Габи жила и знала, что ради любви к нему она должна бороться с трудностями.