Нагару Танигава - Меланхолия Харухи Судзумии (Перевод с английского)
Танигути, разговорчивый, как обычно, пошёл трепать о каких-то прелестных девчонках, с которыми он познакомился на работе, и как он планировал на заработанные деньги погулять на свиданиях, и так далее. Откровенно говоря, рассказы о чужих мечтах делят с рассказами о милых зверушках первые два места в моём рейтинге самых тупых тем для разговора.
Пока я внимательно выслушивал Танигутин календарь свиданий (разумеется, пустяковые проблемы, навроде той, что с ним никто не хочет встречаться, его не волновали), мы добрались до школы.
Когда я вошёл в класс, Судзумия Харухи уже сидела на своём месте позади, отрешённо глядя куда-то за окно. Волосы её были заплетены в две аккуратных косички; похоже, что сегодня среда. Я сел за свою парту, и тут какой-то чёрт толкнул меня — до сих пор не знаю, зачем я это сделал. Прежде, чем я успел передумать, я уже опять заговорил с Харухи Судзумией.
— Меняешь причёску, шифруясь от пришельцев? — спросил я.
Медленно, как робот, Судзумия Харухи развернулась в мою сторону и уставилась на меня со своим серьёзным выражением лица. Выглядело страшновато.
— Когда заметил?
Она говорила со мной таким тоном, как будто бы я был камнем на обочине дороги. Я на секунду задумался.
— Гм… давно уже.
— Да? — Харухи подперла свою голову кулаком и вид приняла раздражённый. — Вообще-то, здесь сложная система.
Впервые она поддерживала внятный диалог!
— У каждого дня недели свой цвет: у понедельника — жёлтый, у вторника — красный, у среды — синий, потом зелёный, золотой, коричневый и белый.
Я, в общем, понял, о чём она говорит.
— А число косичек, понятное дело, — просто номер дня, от нуля до шести?
— Точно.
— Тогда, по-моему, понедельник должен быть «единицей»
— Тебя никто не спрашивал.
— Да уж…
Явно не удовлетворённая таким ответом, Харухи нахмурилась мне в лицо. Я сидел и старался не шевелиться, чувствуя себя крайне неуютно.
— Я тебя где-то встречала? Давным-давно?
— Не думаю.
Тут в классную комнату впорхнул Окабэ-сенсей, и наш диалог закончился.
Пусть наша первая беседа и не представляла собой ничего достойного пересказа, она вполне могла оказаться поворотной точкой в наших отношениях! Как я уже говорил, единственная возможность потолковать с Харухи представлялась перед началом урока, поскольку на переменах она всегда куда-то исчезала. Но так как моя парта стояла прямо перед ней, я был уверен, что мои шансы на разговор были намного выше, чем у других.
Но более всего меня поразило то, что Харухи в самом деле ответила мне по-человечески. Вообще-то я думал, что ответом будет что-то вроде «Отвяжись, придурок!», или «Боже, надоели!», или «Какая разница!». Наверное, я почти такой же псих, как и она, раз решился на разговор.
Поэтому, когда я пришёл в школу на следующий день и обнаружил, что Харухи не заплела, как обычно, три косички, а взяла и коротко подстригла свои красивые волосы, я был раздосадован. Она укоротила их так, что они едва доставали ей до плеч. Хотя, конечно, такая причёска и смотрелась на ней неплохо, но ведь это был явный упрёк — она остригла свои волосы сразу же после того, как я заговорил о них. Дураку понятно, что она надо мной насмехается. Какого чёрта!
Тут, впрочем, я решил её расспросить.
— Нипочему, — ответила Харухи своим фирменным недовольным тоном, но выражением лица никак не выдала своих эмоций. Она не собиралась объяснять мне причину.
Как и ожидалось.
— Ты и вправду перепробовала все кружки?
С тех пор перебрасываться с нею парой фраз перед уроками стало моей ежедневной обязанностью. Конечно, если я молчал, то уж Харухи-то и подавно никак себя не проявляла. К тому же, когда я пытался завести разговор о вчерашнем телешоу, погоде и тому подобном — обо всём, что, по её мнению, было «дурацкой темой» — она меня просто игнорировала. С учётом этого я осторожно подбирал темы для разговоров.
Когда ей надоедало, она просто раздражённо отворачивалась.
— Ну и как, есть ли здесь какие-нибудь интересные кружки? Я, пожалуй, и сам не прочь куда-нибудь записаться.
— Нет, — отрезала Харухи. — Ни одного.
Подчеркнув это тоном, она тихонько вздохнула. Расстроена она, что ли?
— Я думала, в старших классах будет интереснее. А тут — всё то же самое, что и средней школе. Никаких отличий. Похоже, я поступила не в ту школу.
Мадмуазель, а по каким критериям вы вообще выбирали себе школу?
— Спортивные секции и литературные кружки — все на одно лицо. Эх, попадись мне хоть один нормальный кружок в этой школе!..
— Кто вообще дал тебе право называть чужие кружки ненормальными?
— Заткнись. Если мне нравится кружок — он хороший, иначе — бездарность.
— Да? И почему я так сразу и подумал?
— Хмпф!
Она раздражённо отвернулась, закончив этим сегодняшнюю дискуссию.
В другой раз:
— Я, кстати, тут однажды слышал… ну, не то, чтобы это было особо важно… ты что, правда бросала всех, кто пытался с тобой встречаться?
— А тебе-то какое дело?
Она откинула прядь волос себе за плечо и уставилась на меня своими сверкающими чёрными глазищами. Похоже, у неё в запасе имеются два настроения: никакое и злое.
— С тобою что, Танигути беседовал? Боже, не могу поверить, что снова оказалась с этим кретином в одном классе. Может, он маньяк и специально меня преследует?
— Вот уж не думаю.
— А, ладно — понятия не имею, чего он там напридумывал, но почти наверняка он угадал.
— И что, тебе действительно совершенно никто на свете не интересен?
— Ни капельки.
Безусловное отрицание, похоже, у неё в крови.
— Все они — сплошные недоумки. Я просто представить себе не могу, какие с ними могут быть серьёзные отношения. Каждый приглашает на свидание в воскресенье — «встретимся на станции в десять часов». Ну а потом, разумеется, кино, кафешки, парки развлечений или футбол. А если мы обедаем вместе, то мы обязательно должны сидеть в кафе и хлебать чай. А в конце все прощаются, машут ручками и говорят «увидимся»!
«Ну и чего же в этом плохого?!» — подумал я про себя, но огласить свою мысль не осмелился. Если Харухи недовольна — наверное, ей такое не по душе.
— А потом, конечно же, они будут мямлить признания по телефону! Охренеть можно! Такие серьёзные вопросы нужно обсуждать с глазу на глаз!
Я про себя немного посочувствовал Харухиным ухажёрам. Такие серьёзные вопросы крайне сложно обсуждать с тем, кто смотрит на тебя, как на червяка. Да одного твоего взгляда достаточно, чтобы вышибить из оппонента любые намерения признаваться в любви! Я живо представлял себе этих несчастных парней, отвечая Харухи:
