Никон Арьин - Игpая плотью, не имея плоти (Часть 2)
Илья посмотрел на Живку. Та спала на сиденье, спрятав нос в лапы. Илья поднял черное забрало. Молодая пара напротив сидела перед включенным телеэкраном, видимо, только что посмотрев тот же репортаж. У девушки был косо приоткрыт рот, она смотрела на Илью или сквозь него мутным, полным ужаса взглядом. За окном пролетали доходные, выгодные и предельно рациональные земли. Гигантские сверхустойчивые здания, сверкающие комплексы индустрии развлечений, завязанные в замысловатые узлы автомагистрали и спроектированные точными вычислениями идеально удобные парки.
* * *Атлантический экспресс проехал Тахо и гигантский Энергоцентр, снабжавший тремя видами энергии почти всю территорию Европы. Промелькнули оливковые территории, затем кажущиеся бесконечными ряды пробковых дубов.
Голос из динамиков сообщил, что через десять минут поезд прибывает в Лиссабон. До Университета добираться не более получаса. СБ наверняка в курсе, что Илья направляется к отцу. Что ж, подумал Илья, посмотрим.
Hа вокзале он сразу увидел отца. Они крепко обнялись.
— Когда ты вернулся? — спросил отец взволнованно. — Вчера получаю от тебя сообщение… так неожиданно.
— Совсем недавно. Да ты не волнуйся так, у меня все в порядке. Поехали скорее в Университет, по дороге все расскажу.
Илья быстро оглядел перрон и входы в здание вокзала. Множество охранников в бронежилетах, пассажиры и провожающие, жмущиеся поближе к бронированным стеклам порталов. Все возбужденно обсуждают новость из Бруклина, разнесшуюся по всему миру. В воздухе — ажиотаж и настороженность. Явной слежки СБ не ощущалось.
Они с отцом сели в его гелиомобиль последней модели и отправились на юг, в Университетский город, расположенный в самом крупном научном Центре Европы. Небоскребы разных цветов и отливов проплывали по обе стороны машины. Иногда над головой пролетали легкие городские флаеры. Илья не был здесь четыре года. Пока отец пересказывал ему то, как он воспринял эти невероятные новости из Бруклина, Илья вспоминал океанский пляж, Ольгу в ярко желтом купальнике, высокое и почти белое небо, вечернее оливковое небо, звездное небо, давящее пространство дальнего космоса, пустые коридоры и отсеки «Стерха», горы трупов, сложенные отчетливой пирамидой, падение из флаера на холодные тела своих товарищей по команде, сон, явь и жаждущее жертв и крови существо из черной вселенской бездны.
— Эй, сын, — раздался голос отца. — Ты чего такой бледный? Выкладывай, что там у тебя стряслось.
Илья неожиданно понял, что отцу пока лучше знать как можно меньше. Hе только потому, что родителям всегда бывает непросто понять своих повзрослевших детей, уже принадлежащих другой эпохе. Просто так будет безопаснее для него.
— Пап, я сейчас занят одним серьезным исследованием. Нужно будет связаться с лингвистами, психологами и спецами по нейробионике. Hо сначала мне нужно самостоятельно проделать работу. Мне нужно знать все о том одноруком человеке, помнишь? О Маде. Очень нужно.
— Мада? — отец с улыбкой глянул на сына. — Зачем он вдруг тебе?
— Он жив? — Илья понял, что, задав этот вопрос, он непроизвольно напрягся. Сразу почувствовался выброс в кровь адреналина. Над открытой кабиной гелиомобиля прошуршало два охранных красно-желтых флаера. Отец не торопился с ответом, он прибавил скорости и стал обгонять зеленый гелио-универсал. Илья ждал.
— Я очень давно не видел Маду, — наконец сказал отец. — Hо знаю точно, что он жив и здоров, хотя ему сейчас девяносто пять лет.
Илья с облегчением перевел дух. Их машину обогнал прежний зеленый универсал. За управлением находилась девушка с развевающимися волосами и гордо вздернутым подбородком. Ее машина уверенно обошла их гелио и умчалась вперед на приличной скорости.
— Лихачка, — иронично заметил отец.
В салоне мелодично прозвенел позывной связи. Раздался женский синтезированный голос: — Всеволод Семенович, вас просят подтвердить ваше участие в завтрашнем собрании по поводу внесения изменений в политику структурирования экстрем-информации в Глобальной Сети.
Курсов-старший включил передачу и сказал:
— Буду. Пусть передадут Макееву — мне нужны все последние выкладки по новым защитным кодам.
— Что там у вас? — спросил Илья.
— Да видишь, и нас коснулось это непотребство в Бруклине. Ты-то что скажешь по этому поводу? Что это за чертовщина?
— Пока еще не понимаю, пап. Hо в Апокалипсис такого пошиба я не верю.
— Информация засекречена?
— Какая информация? Связанная с этим монстром?
— Hу да.
— По-моему, если все это прошло сразу по всем телеканалам, то держать остальное в секрете долго не удастся.
— Остальное? А что, были еще какие-то случаи?
— Я не слышал. Я имел в виду, даже если что-то и держалось до этого в секрете, то теперь…
— Люди паникуют. Представляешь, такой контакт с иным разумом? Тут и силы обороны впору привлекать.
— Hу, судя по тому, что я видел сегодня по телевидению — поймать эту штуку будет нелегко.
— Откуда она только взялась, эта тварь? Подумать только — полсотни ни в чем не повинных человек! Несколько стариков, женщины.
— Детей среди убитых нет?
— Нет, детей нет.
Деловой и культурный центры Лиссабона остались позади, теперь за окнами размеренно проплывали различные типы жилых кварталов: серые семиэтажные дома старой архитектуры с крышами-батареями, высотные остроугольные массивы из желтого фобонита, противостоящего сырости и ветрам, соединенные в гигантскую цепь районы-ульи, способные вместить десятки тысяч человек. Гуляющих пешком в это время года мало, но те, кто попадается по дороге одеты ярко и хорошо. Промелькнул сияющий синим большой стеклянный купол рынка. Жилые кварталы постепенно сошли на нет, наконец открыв взгляду цвет приморских равнин — жемчужно-серый и зеленый, чуть коричневый. Пахло морем и пылью одновременно. Над дорогой пролетели две упитанные чайки.
Впереди показался блестящий на солнце башнями обсерваторий научный Центр. «Ученск» как называл его иногда отец. Они въехали в длинный туннель, в котором было светло, как днем. По левую сторону находился почти целый подземный городок — автоматизированные сервисные фирмы по ремонту, энергообеспечению и модификации разных транспортных средств. В одном из подъездов Илья с улыбкой отметил зеленый универсал — девушке со вздернутым подбородком пришлось сойти с трассы. Отец тоже заметил знакомое гелио:
— Лихачка думала, что любые сани едут сами.
Машина гулко вынырнула на открытую трассу. Всеволод Семенович круто свернул вправо, в сторону Университетского города.
