Рэй Олдридж - Хребтовые ныряльщики
Я побродил по округе, заходил в двери нескольких баров и наркотических универмагов, случайного магазина сувениров, борделя, больницы самообслуживания. Самыми многочисленными были разнообразные кабинеты самоубийства, хотя они, казалось, не особо процветали, и я не увидел ожидающих клиентов. Многие дома были молчаливы и пусты, словно когда-то в посёлке народу жило побольше. Но из-за некоторых дверей и ворот внутренних двориков исходили звуки смеха, музыки и звона бокалов. Я начал ощущать несомненную меланхолию одиночества. Никто меня здесь не знал, кроме ресторатора Одорини. Никто не будет приглашать меня на вечеринки. В соответствии со своим неизменным обычаем я не привез никакого рекомендательного письма; на сколько это было возможно, я пытался путешествовать как обычный турист.
На южном крае посёлка сломанная лестница вела наверх, на террасу. Я взобрался на неё в свете огромной всходящей луны, которая, казалось, заполнила половину восточного горизонта, хотя с полнолуния прошло несколько дней.
Несколько железных скамеек на краю террасы смотрели на посёлок, и я присел, немного уставший. После установки дистанционной камеры для записи моего силуэта на фоне луны, я обдумал свой следующий ход. Посёлок был закрытым сообществом, не особенно интересным сам по себе. Архитектура не отличалась от миллиона других каменных мест. Некоторые люди были колоритны — хорошо для минуты или двух на законченном чипе.
Я попытался припомнить, почему я думал об этом посёлке так определённо.
О, да, подумал я. Ныряльщики и их наркотик.
Я узнал о ныряльщиках и их наркотике от своего агента, Далримпла Клима.
«Ты — разорён», — сказал он мне однажды.
«Правда», — сказал я слабо.
«Правда. Но я могу достать тебе ещё одну попытку, если у тебя есть яйца, чтобы попробовать снова».
«Детали?» — спросил я с оправданным подозрением.
«Небольшой издатель … компания под названием Воспоминания Инк., основана на Файрензе. Не слышал о ней? Я тоже. Скупой счёт на расходы, маленький аванс, ограниченное распространение. Но это удержит тебя в деле и кто знает? Может, пойдёт так хорошо, что воскресит тебя от смерти. И более странные вещи случаются».
«Где?» Уже несколько месяцев я был не многословен.
«Планета под названием Раареа. Посёлок, где они делают что-то очень опасное; они по одному плавают в приливных пещерах, охотятся на больших норовистых рыб. Они используют гарпун».
«Почему?»
«Они извлекают наркотик из эти больших норовистых рыб. Теперь вот что: это наркотик бесстрашия. Когда ты находишься под его действием, ты ничего не боишься. Как раз то, что тебе нужно, Майкл».
«Спасибо».
«Даже не думай об этом. И представь вот что: некоторые из этих ныряльщиков, которые плавают по этим тёмным пещерам, которых злые приливы носят из одного океана в другой, которые летят под горами в темноте, преследуют существ, которые просто с удовольствием режут их на маленькие лоскутки … некоторых из них, даже они не используют этот наркотик».
Синтетическая версия этого наркотика доступна на Дильвермуне. Он вызывает что-то вроде проказы умственного процесса у пристрастившихся к нему — страх, в конце концов, это необходимая вещь. Без страха мы избегаем много боли от душевных ран, которые получаем, и части наших душ незаметно гибнут.
Но это должно быть по-другому, здесь, в поселке. Или, возможно, нет; много народу прибывает сюда купить смелости, чтобы покинуть свои жизни, или для других, менее понятных целей.
Я услышал звук шагов рядом, за спиной. Я быстро развернулся и вскочил, испугавшись, что какой-то уголовник подкрадывается ко мне, но это была женщина, которую я видел в доме, её было ясно видно в лунном свете. Выражение её лица было менее разборчиво. Любопытство? Досада? Я не мог сказать.
Несмотря на вечернюю прохладу, на ней была белая рубашка, расстёгнутая до талии.
«Привет», — сказала она низким нежным голосом, неуместно сладким голосом.
«Привет», — ответил я.
«Не бойся», — сказала она, когда подошла ко мне.
«Я не боюсь», — сказал я каким-то глухим тоном.
Она улыбнулась и встала слишком близко ко мне. «Не боишься? Одорини сказал, что ты человек, который всего боится». Она, казалось, осознала, что это не очень дружественный ход в разговоре. «Конечно, он не подразумевал это в каком-то плохом отношении».
Мои записыватели всё ещё работали; я едва ли думал о них. «Ты — его друг?».
Она пожала плечами. «Он сказал мне поискать тебя здесь».
Я почувствовал её духи, лёгкий запах, напоминающий свежескошенную траву и цветы — странный запах в этом морском пейзаже.
«Ты, обычно, делаешь то, что говорит тебе Одорини?»
«Он мой отец, или так мне сказали. Я уважаю его. Кроме того, он сказал, что я могу найти тебя интересным. И что ты определенно найдешь меня интересной».
Мне было нечего больше сказать. Она подошла ещё ближе, так, что я почти смог почувствовать теплоту её тела. Она была почти точно моего роста; её глаза были в дюймах от моих, когда она снова заговорила.
«Тебе кажется это уродливым?» Она посмотрела вниз и провела пальцем по шраму на своей груди.
«Нет», — сказал я, немного запыхавшись. Теперь я был довольно напуган. Эта неожиданная встреча приобрела эротическую угрозу, к которой я был совершенно не готов. Что происходит? Кто эта женщина? Кто же такой Одорини и что он задумал?
«Так, я красива, по-твоему?»
У её глаз был странный пьяный блеск. Мне стало интересно, уж не была ли она под действием наркотика.
«Да», — ответил я. «Конечно».
Она улыбнулась в первый раз, и это выражение было такое же нежное и сладкое, и удивительное, как и её голос. «Я — ныряльщица», — сказала она. «Одорини сказал, что ты заинтересовался бы больше этим, чем моей красотой».
«Ты ныряльщица? Правда?»
Её улыбка потускнела. «Да, да. И что? Здесь полно ныряльщиков, но только одна Мирелла».
«Это твоё имя? Мирелла?»
«Моё имя, да». Теперь она казалась нетерпеливой. «Пойдём. Мы вернемся в дом Лумпа и поговорим или трахнемся. Всё, что захочешь».
Я немного отступил — невольный жест испуга — и она раздражённо хмыкнула. «Ты слишком медленный для меня», — сказала она и ушла быстрым шагом.
Когда я вернулся, дом был тих и тёмен, и я добрался до своей комнаты при помощи света моей дистанционной камеры.
Конечно же, я позавтракал в Потрошительной Комнате; любопытство и паранойя требовали, чтобы я немедленно поговорил с Одорини. К сожалению, когда я прибыл туда, его не было.
Когда я подошёл, чтобы оплатить счёт, появился Одорини, яркоглазый и почтительный. Я был обезоружен и не уверен, как поступить.
