Ариадна Громова - По следам неведомого
- Ну, что ж, - сказал он, немного подумав. - Ты можешь объяснить этим людям, что мы не хотели причинить им зла?
- Я сделаю лучше, сагиб! - лукаво улыбаясь, ответил мальчишка, и, повернувшись к супругам-туземцам, с величайшим азартом начал говорить, поднимая глаза кверху и тряся головой.
В ораторских талантах нашего неожиданного помощника сомневаться не приходилось. Мрачный горец выпустил рукоять ножа, лицо его просветлело. Женщина открыла лицо и улыбнулась (кстати сказать, лучше бы она этого не делала: зубы у нее оказались совсем черными от бетеля). В толпе, окружавшей нас, раздались одобрительные возгласы.
В общем, мрачная эта сцена закончилась более, чем благополучно. Муж сам предложил нам сфотографировать его вместе с женой. Мы, пораженные, уставились друг на друга.
- Да ну его к дьяволу! - сказал совершенно сбитый с толку Массимо Торе. - На что мне этот красавец?
- Снимайте, коллега! - серьезно посоветовал Милфорд.
Торе сделал несколько снимков, мы через нашего маленького переводчика пообещали супружеской чете вскоре доставить портреты и ушли с базара.
Мальчишка пошел с нами. По дороге мы с Милфордом расспросили его. Оказалось, что он шерп из Соло-Кхумбу. Звали его Анг Норбу. Отец его, проводник, год тому назад погиб во время экспедиции в горах. Мать давно умерла. Старшая сестра вышла замуж и переехала в Дарджилинг. Анг после емерти отца приехал к ней. Английскому язйку его выучил отец.
- Так что же ты сказал этим людям? - спрашивал его Милфорд.
- Я им сказал, сагиб, что вы - великие мудрецы и святые люди. Я сказал им, что ваше внимание - большая честь для человека, что вы снимаете только людей знаменитых, а к этой женщине обратились потому, что прозрели, как она добра и благочестива...
Мы расхохотались.
- Послушай, Анг, ты ловкий парень, - сказал Милфорд. Хочешь пойти с нами? В Непал, в горы?
- Пойду, - после раздумья, почти торжественно ответил мальчишка. - Может быть, я там разыщу тело своего отца.
С этого дня Анг поселился у нас. Мы его отмыли, приодели, и он очень кичился перед местными ребятами своей должностью переводчика, а те ему явно завидовали. Больше всего он привязался поначалу к Милфорду. Но вскоре получилось так, что я оказал Ангу услугу.
Мальчик не всегда сопровождал нас по городу и вообще вел себя довольно независимо. Поэтому я ничуть не удивился, когда, поднимаясь утром по крутому горному склону на краю Дарджилинга, увидел Анга, который стремглав выскочил из длинного деревянного дома, чем-то напоминавшего барак, - тем более, что я уже знал: в этом районе живут шерпы. Анг, увидев меня, ринулся навстречу. Меня поразило его резко изменившееся лицоосунувшееся, жалкое, с лихорадочно блестевшими глазами. Уцепившись за мой рукав и судорожно глотая воздух, он еле выговорил:
- Нима умирает... моя сестра...
Он с такой мольбой смотрел на меня, что я невольно пошел за ним к дому, хотя совершенно не представлял себе, чем же я смогу помочь.
Сестре Анга и в самом деле было очень плохо. Она лежала с заострившимся лицом, тихо, монотонно стонала, жаловалась на боли в животе. Муж ее - маленький коренастый человек с длинными волосами, заплетенными сзади в косичку по старинному шерпскому обычаю, и серьгами в ушах - сидел на корточках у кровати и шептал заклинания. Я взял руку больной - пульс бился часто и слабо.
- Расскажи, что с ней, - попросил я Анга. Тот объяснил, что Нима заболела ночью, начались сильные боли, рвота, понос, а с чего - неизвестно.
В общем, похоже было на пищевое отравление. Это меня ничуть не удивило. Пища в этих краях недоброкачественная, готовится грязно. Да от одной воды умереть можно - в реку спускают трупы, туда же стекают нечистоты. Можно еще удивляться, что тут все же сравнительно мало желудочных заболеваний; видно, привычка играет роль. Но уж если заболеешь плохо твое дело. Врачей почти нет. Лечат больных ламы - молитвами, заклинаниями, какими-то снадобьями, чаще всего шарлатанскими. Все это так - но что же делать мне с сестрой Анга? Я растерянно пожал плечами. Анг понял, что я не могу помочь, и на лице его выразилось такое отчаяние, что у меня сердце сжалось. Должно быть, он очень любил сестру.
И тут я вспомнил, что у меня есть синтомицин. Средство сильное, может помочь. Я чуть не бегом бросился на квартиру, где мы жили вместе с Милфордом.
Англичанин был дома. Узнав, в чем дело, он горячо запротестовал:
- Послушайте, вы не должны этого делать! Если женщина умрет, ламы все свалят на вас. Вы отбиваете у них хлеб. Будьте благоразумны, бэби! Мы тут хлопот не оберемся в случае чего. Вы же не врач, - откуда вы знаете, что нужны именно ваши порошки?
Все это было очень верно и благоразумно. Я даже заколебался, - но потом вспомнил умоляющие глаза Анга и выбежал на улицу...
Скажу только, что синтомицин очень быстро помог.. Нима была женщиной крепкой и уже на другой день встала, несмотря на то, что я уговаривал ее полежать. В доме Анга па меня глядели с обожанием, как на великого ламу. Милфорд пожимал плечами и говорил, что новичкам везет в игре.
Знал бы он, как пойдет дальше эта "игра"!
В мою честь устроили пир. Пригласили и Милфорда. Мы сидели в довольно просторной комнате, обставленной в общем на европейский лад. Над столом висела даже электрическая лампочка. Зато в одном из углов стояла статуэтка Будды, а рядом с ней - молитвенное колесо со священными надписями, молитвенные свечи, курения - словом, сплошная экзотика.
Собралось много соседей. Шерпы в Дарджилинге живут,в длинных строениях, похожих на общежития для семейных - общие кухни и уборные, что-то вроде коридорной системы. За столом сидели мужчины с косичками или коротко остриженные, смуглые, широкоплечие, белозубые, почти все в спортивных рубашках с застежками-"молниями", в беретах и брюках: все это они получили, участвуя в экспедициях. Женщины одевались по шерпским старинным обычаям - вокруг тела обернут кусок темной материи, а поверх него надет вязаный шерстяной передник в яркую поперечную полоску. Шерпы - народ очень добродушный, приветливый и веселый. Анг безустали переводил - то нам, то своим сородичам, - и в общем нам было интересно и хорошо.
У шерпов нет никаких религиозных ограничений в еде, им все можно есть (между прочим, это тоже ценное качество для проводника, постоянно работающего с европейцами). На столе стояло громадное блюдо картофеля, тушенного с мясом, овощами и пряностями, миска рису с острой подливкой. Но сначала все накинулись на мо-мо (нечто вроде нашего супа с пельменями) это любимое блюдо шерпов. Попробовали мы с Милфордом в этот день и шерпского пива. Называется оно - чанг и варится из риса или ячменя. В большие деревянные чаши положили закваску, потом долили горячей воды. Этот напиток нужно было тянуть через соломинку. Нам с Милфордом поставили отдельные чаши; остальные гости тянули по нескольку человек, нз одной. Хозяин то и дело доливал горячей воды в чаши гостям. Не могу сказать, чтоб мне этот напиток особенно понравился, но, во всяком случае, он был довольно-таки крепким.
