Михаил Казьмин - Через семь гробов 2
Впрочем, пилюлю тут же и подсластили. Под дружное «ура!» присутствующих ротмистр Хватков передал Воронину нагрудный полковой знак — вензель «АК». Знак в точности повторял вензеля на погонах восьмого истребительного Великого Князя Андрея Константиновича полка и подтверждал, что его обладатель когда-то в этом полку служил — с переводом в другую часть вензеля на погонах уже не носились. Никакого официального статуса знак не имел, представлял собой полковую, так сказать, самодеятельность, изготовленную за счет офицерского собрания, но его ношение в Императорском летном флоте не возбранялось. Так что представляться начальству по новому месту службы поручик Воронин явился, приколов рядом со знаком «Летчик-истребитель» и медалью за мулларфарскую кампанию полковой знак восьмого истребительного…
Командир сто первого смешанного авиаполка полковник Малежко встретил нового пилота в меру радушно и в ту же меру строго, хотя много внимания поручику не уделил. А вот командир учебной эскадрильи полка майор Селиверстов с новоприбывшим офицером пообщался уже плотнее. Услышав про учебную эскадрилью, Воронин, было дело, даже немного обиделся — его, с боевым опытом и десятью победами, да в учебку?! Но чем дальше говорил майор, тем больше поручика захватывали открывающиеся перспективы.
— Вы, поручик, как и почти все наши истребители, летали после училища только на «филиппке», — сказал после положенных приветствий и предложения сесть майор Селиверстов. — Но у нас своя специфика, так что вам предстоит освоить еще несколько истребителей. «Вертлеры» двести третий и двести седьмой[7], двадцать восьмой «мустанг»[8], «сову»[9], «файку» триста тридцатую[10], «ситару»[11] и «семьсот первый»[12]. Это базовый курс. Будет получаться — добавим еще машину-другую. Хотя бы один, а лучше два из этого списка вам надо будет освоить на уровне «филиппка», остальные — на твердую тройку. Пока с базовым курсом не справитесь, будете официально числиться за Главштабом летного флота.
На невысказанный, но явственно повисший в воздухе вопрос поручика майор с добродушной улыбкой ответил:
— Если не освоите эти машины, вас переведут в другой полк. Без клейма, что не справился в сто первом. У вас в предписании что сказано? Правильно, направлен в распоряжение штаба сто первого смешанного авиационного полка. Разницу между «направлен в распоряжение» и «переведен в состав» улавливаете? Вот то-то же. Мы понимаем, что требования у нас высокие, выполнить могут не все, но и карьеру пилотам зря не портим. Отказаться можете прямо сейчас.
— Никак нет, господин майор, — только и смог ответить слегка обалдевший поручик. Освоить семь новых типов истребителей! Черт бы с ними, с индусами, корейцами и маньчжурами, в Индийском и Желтом космосе ничего выдающегося не сделают, но летать на «вертлерах» и «мустанге»… Что немцы, что западники истребители делать умели, это Воронин, как и любой другой русский летчик, признавал, чего уж там. Характеристики этих машин ему вбили в память еще в училище, и собственными руками выжать из двести седьмого «вертлера» его феноменальную скорость или стать повелителем нехилого арсенала «мустанга» — поручика потихоньку стало охватывать сладкое чувство предвкушения.
— Тогда без чинов, Сергей Дмитриевич. Меня зовут Виктор Николаевич. Сейчас вас проводят на размещение, потом в медчасть, вам надо пройти наше обследование, — майор многозначительно выделил слово «наше», — обед вы пропустите, потому что обследование проводится на голодный желудок, но потом смело заходите в столовую, вас покормят. Завтра с утра получите у старшины все необходимое, в одиннадцать ко мне. Будем с вами составлять ваш личный график тренировок. Так что, — Селиверстов встал и протянул руку сразу же вставшему Воронину, — до завтра. Надеюсь, вы у нас приживетесь.
На то же самое надеялся и Воронин. И надежда эта сразу же начала крепнуть и расти. Во-первых, поручику понравился сосед по комнате, Валентин Хомич, тоже поручик, что особенно удобно. Во-вторых, врачи, проводившие обследование, явно остались довольны. Правда, не настоящие врачи, собственно медицинского обследования никакого не было, а психологи. Ничего общего с теми психологическими тестами, которые Воронин проходил в училище и в полку, их задачи не имели, ну так и служба тут не такая.
Вот насчет службы Хомич его вечером более-менее просветил. Ну насколько сам знал, конечно, он в сто первом служил уже почти два месяца. Помимо учебной, в полк входили четыре боевых эскадрильи — две истребительных, штурмовая и общей поддержки. За первыми тремя числились по три-четыре машины разного происхождения на каждого пилота, четвертая имела три звена родных русских «филиппков» и звено столь же родных «шкафов»[13].
Ну и, в-третьих, впечатлил график тренировок. И не сам график даже, а то, что майор Селиверстов составлял его вместе с ним, поручиком. Такое у Воронина было впервые. Да уж, в интересное место занесла его мудрость начальства, в очень даже интересное.
Что там решили насчет Воронина психологи, майор, ясное дело, не распространялся, но тренировки планировались исходя именно из их заключения. Начать было решено с «мустанга».
Когда поручик изучил все положенные наставления (естественно, переведенные на русский), отработал несколько десятков упражнений на тренажерах и научился выполнять эти упражнения безупречно, наступило время первого вылета. И вот тут Воронин уже не просто удивился, а пришел в легкое изумление. Ладно, «носатых»[14] в полку хватало, это понятно. Немцы, они все же союзники. Достать всяких азиатов тоже, в принципе, не проблема. Но вот откуда взялись в таком количестве «мустанги» и «совы»?! Западники, насколько знал поручик, никогда и никому новые машины не продавали. А тут тебе не только сами истребители, причем в отличном состоянии, а еще и учебно-тренировочные спарки! Причем и «мустанга», и «совы»! Да, умеет военная разведка работать, ничего не скажешь…
А потом и настал, наконец, день, когда инструкторы признали, что поручик Воронин точно и безошибочно, а главное, свободно ориентируется в англоязычных приборах «мустанга». Причем именно на реальной машине, пусть и спарке, а не на тренажере. Еще день ушел на превращение мнения инструкторов в приказ майора Селиверстова, и, тщательно загнав подальше волнение, поручик сам, наконец, лично, поднял чужую машину в полет.
Глава 3
Разгрузили «Чеглок» быстро, благо, применение стандартных контейнеров и специально для работы с ними приспособленных погрузчиков превратило погрузочно-разгрузочные работы в довольно простое и недолгое занятие. Уже через несколько минут оба контейнера оказались на новом месте — один в кузове, а второй в прицепе здоровенного гравихода, или, как говорят на Фронтире, ховера. Взаимный обмен с представителем грузополучателя короткими пакетами информации на коммуникаторы, энергичное рукопожатие с парой добрых слов, и уже очень скоро местные любители крепких напитков смогут на собственном опыте убедиться, насколько жидкий огонь русской водки лучше виски — здешнего ячменного самогона.
