Дино Динаев - Тотальная угроза
— А ты сиди тут, машину сторожи, — приказал он Максиму. — Знаю я этих новоапрелевских, сам отсюда, им машину спереть, как два пальца описать. Пошли, красотка!
Они исчезли за выцветшими, с облупившейся зеленой краской, дверями кафе и надолго. Максим весь извелся.
Он выходил из машины, разминался. Ради интереса посидел за рулем. Для него это являлось экзотикой, водить машину он не умел.
Прошло уже не менее двадцати минут, а парочка все не появлялась. Максу надоело ждать, и он зашел следом.
Глаза не сразу привыкли после улицы, казалось, что с ходу окунулся в сумрак, и еще ничего не видя, он услышал громкие стоны. Он узнал голос Инны и рванулся на помощь мимо столиков в пустынном зале. Подумалось, нарвались.
За стойкой бара не было обычного в таких случаях бармена, и стоны доносились оттуда. Максим с ходу забежал вовнутрь и замер, пораженный открывшимся видом.
В исполнении Виталия зрелище было тошнотворным.
Он стоял со спущенными штанами, а Инна, стоя на четвереньках периодически целиком брала его хозяйство в рот, тыкаясь каждый раз лицом в неопрятного вида рыжие торчащие волосы у него в паху.
— Малявка пожаловал! — дурашливо вскричал Виталий. — Ну-ка, иди сюда. У красавицы еще два ствола свободно.
Он тычками кулака направил в сторону Максима отставленный зад Инны, после чего просунул палец между брюками с трусами и телом и стал сдирать их книзу. Ослепительно забелела голая кожа.
Инна замычала, говорить она не могла, и попыталась взбрыкнуть, но Виталий намотал ее волосы на руку и не давал шелохнуться, еще более вдвигая девушку на себя.
Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы легкий сквозняк не стронул дверь в глубине бара. Она с легким скрипом приоткрылась вовнутрь. За ней была небольшая служебка, и в ней за накрытым столом с бутылками и закуской сидел бармен.
На нем был белоснежный пиджак, на котором ярко проступили ярко желтые струи гноя, капающего из ушей. Рот мертвеца был приоткрыт, и на шум открываемой двери, а больше, как реакция на возникший при этом сквозняк, из-под черных зубов стали быстро вылезать и расползаться по подбородку большие навозные мухи.
Максим закричал и, беспрерывно вопя, бросился вон. Следом кинулась Инна, которую, наконец, отпустил Виталий. Сам он, решив, что Максим увидел сторожа, ломился следом, путаясь в спущенных штанах и безуспешно пытаясь натянуть их на ходу.
Троица запрыгнула в машину, и Виталий сразу дал полный газ. Через секунду он как сумасшедший хохотал, выворачивая баранку вслед конфигурации городских улиц.
— Чуть не застукали! — орал он. — А мы заскочили, кругом не души и море жратвы. Коммунизм! Ну и нажрались на халяву. Потом трахаться начали, только я кончить не успел из-за этого долбаного сторожа. Он, наверное, в киндейке был?
Максима мутило. Почему-то не хотелось говорить, что бармен был мертвый. Может, ему показалось? А Вит потом засмеет.
Виталий подъехал к бывшему ДК имени Ленина и снова остановился.
— С этим долбаным сторожем ни кончить не успел, ни сигарет спереть, — сказал он. — Пойду в киоск схожу.
Инна посмотрела по сторонам и заметила:
— Люблю эти провинциальные города. Заметь, какая здесь тишина.
Действительно, было очень тихо. Едва замолк мотор, тишина сделалась абсолютной, словно в вакууме. Не доносилось ни голосов, ни шагов. Улицы были пустынны на всем протяжении. Кое-где стояли машины, которые никто даже не подумал припарковать к обочине.
— Эх, деревня! — пренебрежительно заметила Инна.
Порыв ветерка принес странный сладковатый запах. Аромат тяжелел, воздух становился густым, словно в нем разливался начинающий гнить сахарный сироп. Виски сдавило, сразу заболела голова.
Видение разлагающегося бармена возникло вдруг перед глазами Максима. Он не успел себя проконтролировать, и его вывернуло наизнанку.
— Что ты себе позволяешь, свинья! — с негодованием воскликнула Инна.
— Прости, — он пытался зажать бьющуюся изо рта струю, куда там.
Тогда он перегнулся через борт и отдался на волю стихии. Когда он вернулся в исходное положение, позывов к рвоте больше не было, но тело охватила слабость.
— Когда я зашел в бар, там был мертвец, — сказал он неожиданно для себя.
— Что ты сказал? — не поверила она.
— Там был мертвец, — повторил он. — И он мертв очень давно, потому что уже сильно разложился.
— Так чего же ты раньше молчал? — воскликнула она. — Теперь же могут подумать, что это мы его пристукнули! Нам теперь всем угрожает опасность!
— Да, похоже, нам, действительно, угрожает опасность, — повторил он и внимательно огляделся по сторонам. — Мы здесь уже около часа и за это время не видели ни одного живого человека, и мимо нас не проехала ни одна машина.
— Что ты болтаешь? — встревожено спросила она, ей начало передаваться его состояние.
— Надо уезжать отсюда, Инна! — он перегнулся через спинку сиденья и нажал на клаксон.
Тот оглушающе прозвучал в тишине. Инна поспешила убрать его руку и уже просительно посмотрела на него.
— Мне страшно, Максик, — проговорила она. — Здесь что-то происходит. Я это чувствую. На нас кто-то все время смотрит.
Она была готова заплакать.
— Кто смотрит?
— Я не знаю. Кто-то злой. Тишина здесь какая-то недобрая.
— Успокойся. Сейчас я схожу, позову Вита, и мы уедем отсюда, — Максим привстал с сидения, но она тотчас вцепилась в него.
— Не уходи! Я боюсь оставаться одна в этом страшном месте! Давай уедем прямо сейчас!
— А как же Вит?
— Вит — тупая скотина. Пусть он остается и подыхает. Забыл, как он издевался над тобой?
— Да я и машину водить не умею!
Она смотрела на него с презрением.
— Ты никогда не сможешь постоять за себя, — сказала она. — Ты только для того и существуешь, чтобы тебя все трахали и по первому требованию готов подставить задницу. Как впрочем, и я. Мы с тобой шлюхи, Максик. С этим ничего не поделать.
— Зачем ты так?
Они бы наговорили друг другу много обидного, если бы не появился Виталий, тащивший большую картонную коробку. Ни слова ни говоря, он кинул коробку на заднее сиденье рядом с Максимом, и из нее посыпались блоки сигарет, шоколадки, упаковки жвачки.
— Лафа сегодня подкатила! — крикнул он, только после того как рывком стронул с места. — Киоскерша окочурилась. Пока никто не прочухал, я и затарился.
— Тут кругом все мертвые! — запричитала Инна. — Уедем отсюда!
— Что болтает эта сумасшедшая? — спросил Виталий.
— Она не сумасшедшая, — заступился за нее Максим. — Тут произошла что-то ужасное, и никого нет живых. Надо сматываться отсюда, если сами хотим уцелеть.
