Владимир Михайлов - Ручей на Япете (сборник)
Спящий поднял голову, просыпаясь.
— Кто? — спросил он.
— Нет, — сказал большеротый. — Отдыхай, спи. Все в порядке.
— Ага, — пробормотал проснувшийся. — Где мы сейчас? — Он пошарил рукой рядом со стулом. — Где?
— На станции. Вспомни. На вот. — Большеротый вложил стакан в пальцы проснувшегося. — Выпей.
— Тут красиво?
— Кра-асиво, — отозвался заика у ручья.
— Ага, — сказал проснувшийся. — И ты здесь. — Он выпил. — Ах, хорошо! Отлично!..
Он повернул голову к Сиверу, и Сивер понял, что человек еще не проснулся по-настоящему: веки его были плотно сомкнуты, очень плотно, как если бы человек боялся, что даже малейший лучик света просочится сквозь них и коснется глаз. Человек повел рукой с опустевшим стаканом, нащупывая стол, и по привычности этого движения Сивер вдруг понял, что под этими веками вообще нет глаз, есть лишь пустые глазницы, предназначенные природой для того, чтобы в них были глаза, но глаз не было, и веки были сморщены и опали. Сивер нечаянно сказал:
— Ой!..
— Здесь есть еще кто-то? — спросил слепой.
— С Земли, — сказал большеротый.
— Ага, — пробормотал слепой. — Ну да, станция. Отлично.
— Спи дальше.
— По-огоди, — сказал заика. — Нам надо сняться часов через десять. Иначе мы помешаем.
— Кому?
— Тут готовится встреча героям, могучим парням. С великой помпой. Прямая передача на Землю. Двое: репортер и пилот.
— Неудобно, — медленно сказал слепой.
— Ка-апитан будет произносить речь, — сказал заика. — Представляешь?
— Нет, — сказал слепой после паузы. Потом тряхнул головой и потянулся. — А я выспался, — сказал он весело.
— Третья и че-етвертая магнитные линзы совсем никуда, — пробормотал заика.
— А мы без стартовых, — решительно сказал слепой. — Оттолкнемся маршевым — и все. Нет, это безопасно.
— Пожа-алуй, да, — сказал заика.
— Ну, общий подъем, по-видимому? — проговорил большеротый.
— Раз так — общий подъем, — сказал заика и стал натягивать носки.
— Ты вытри, — сказал большеротый. — На.
Он кинул смятый носовой платок.
— А земляне нам не помогут? — спросил слепой, поворачивая лицо к Сиверу.
— Нам еще надо установить большие камеры на космодроме, — почти виновато сказал Сивер, — и прожекторы. Иначе мы не сможем передать момент посадки. А нас только двое.
— Зря вы родных не привезли, — сказал слепой, проводя руками по одежде.
— Собрались по тревоге. А у них, сами понимаете, постоянной медвизы в космос нет. И конечно, здоровье небогатое после всего.
— Ну, поня-атно, — сказал заика. — Пошли.
— Погоди, — сказал большеротый, кивнув на Сивера. — А может, они нам отсюда помогут связаться?
— Пренебрежем, — сказал слепой. — Отсюда мы и сами.
— Нет, — сказал Сивер, — если мы можем чем-то помочь, не нарушая своих планов, то, конечно…
— Спа-асибо, — сказал заика. — Не надо.
Они вышли, держа ладони на плечах слепого, направляя его. Было слышно, как в гардеробной они открывают шкафчики и натягивают скафандры; гладкая пластическая ткань омерзительно свистела, и звякал металл.
— Это вас на руднике так? — запоздало крикнул Сивер вдогонку, но они уже надели шлемы и не услышали его.
Тогда Сивер подошел к бармену и налил себе. Это был коктейль из фруктовых соков, обычный и не очень вкусный. Сивер пожал плечами и тоже пошел одеваться.
Брег открыл ремонтный люк, вывел через него кабель. Вышел сам, и кабель потянули к станции. Черная гладкая змея медленно извивалась между осколками камня. Брег, нагибаясь, тащил конец. Сивер подтягивал кабель к себе, чтобы облегчить труд пилота. В сероватом свете небольшого, но яркого Сатурна кабель отбрасывал тень, и тень эта, ползущая по камням, тоже казалась живым существом. Другая, более слабая тень ползла в стороне, потому что серебристый корпус «Ладоги» отражал лучи Сатурна. Они дотащили конец кабеля до входа в станцию. «Самое сложное осталось позади», — начал было Сивер, но Брег покачал головой: следовало еще каким-то образом ввести кабель внутрь, преодолев герметические двери и избежав утечки воздуха из помещений, где запас его был ограничен. Пришлось идти на корабль за инструментами.
На обратном пути Сивер остановился и спросил:
— А ты подключил кабель?
Брег ответил:
— Ясно, а то чем бы мы вертели дыры? — Он помахал плоским ящиком, взятым на корабле.
— Хорошо, а то я забыл, — признался Сивер.
Они долго возились у станции, пытаясь пробить узкий канал под дверью. Электроэрозионный бур рассыпал фонтаны голубых искр, трансформатор калился на пределе, но вязкая порода поддавалась с трудом.
— Так мы провозимся до утра, — проворчал Сивер. — Неужели нельзя придумать чего-нибудь?
— Здесь подошла бы обычная дрель. Со спиральным сверлом.
— Что же ты не взял?
— Взял. Только сверл такого диаметра у нас нет. У нас ведь набор для внутренних работ.
— Грустно, — сказал Сивер.
Брег приложил ладонь к трансформатору, чтобы услышать его гудение, и, не колеблясь, выключил ток.
— Что будем делать? — спросил Сивер.
— Погоди, — сказал Брег. — А у этих нет такого сверла? У них как раз может оказаться.
— Светлая мысль, — согласился Сивер. — Может, ты сходишь на их баржу?
— Сходи уж ты, — сказал Брег. — Я с ними незнаком.
Сивер разогнулся покряхтывая.
— Старость не радость, — сказал он. — Дай какое-нибудь сверлышко.
Порывшись в сумке, Брег вытащил плохо гнущимися в перчатках пальцами маленькое спиральное сверло и протянул его Сиверу. Зажав сверло в ладони, Сивер отправился к рудовозу.
Сатурн стоял уже почти в зените. Под его лучами холодно отблескивали грани скал. Обогнув высокую глыбу, Сивер увидел старый корабль — верхнюю половину его, которая, казалось, висела в пустоте, ни на что не опираясь. Сивер замер на миг, изумившись, потом усмехнулся. Все оказалось на месте; трудолюбивый автомат-полировщик, описывая виток за витком, успел пройти уже половину корпуса, и очищенная и отполированная часть обшивки голубовато светилась, отражая лучи, а нижняя, рыхловатая на поверхности и густо закопченная, поглощала свет и терялась в темноте. Вблизи она все же становилась видной, и можно было окинуть взглядом весь корпус корабля, нелепый, напоминающий старинный конический артиллерийский снаряд. Амортизаторы, числом шесть, все так же нависали над окружающими камнями, словно стрелы подъемных кранов.
Подойдя совсем близко, он остановился и посмотрел на дозиметр; корабль излучал, хотя и умеренно. Сивер подошел еще ближе, вплотную. Полировочный автомат снова вынырнул, сделав виток; он двигался теперь быстрее, и это понравилось Сиверу.
