Ариадна Громова - Вселенная за углом
— Ну теперь о Марсе пошел разговор! — жалобно и сердито закричала Лена. — О воздухе, о траве — о чем угодно, лишь бы не о деле! С ума вы все посходили, что ли, я не понимаю!
— Да не кричи ты, Ленка, не сотрясай воздух попусту. — Костя обнял жену за плечи, притянул к себе. — Надо же нам подумать, сообразить, где мы и как сюда попали…
— Да ты что? — Лена повернулась и запрокинула голову, чтобы видеть лицо Кости. — Да разве сейчас время об этом думать?! Прямо смотреть тошно, как вы топчетесь на крылечке — и ни с места!
Кудрявцев поглядел куда-то поверх ее головы.
— А что прикажете делать? — как-то бесстрастно спросил он.
— Что угодно! — решительно заявила Леночка. — Выход искать отсюда, любыми средствами! Ну, вы же мужчины! Идите и ищите!
Кудрявцев неопределенно усмехнулся и промолчал. Но Славка воодушевился.
— А что, правильно! — закричал он. — Пошли в лес на разведку!
— Я тоже думаю, что надо поискать, — неуверенно поддержал его Володя. — В лесу, может, дорогу найдем… Во всяком случае, надо хоть поглядеть вблизи, что это за лес…
— А я бы сначала кухню обследовал, — задумчиво сказал Костя. — Удивительный феномен с точки зрения физики!
— Через мой труп! — предупредила Лена. — Если ты свалишься, кто твои сто килограммов вытащит?
— Коллектив поможет, не переживай! — отозвался Костя. — Так что делать будем, друзья?
— Кто ж его знает! — вздыхая, сказал Кудрявцев. — Конечно, Лена в основном права: надо что-то делать… Скорее всего, надо! — поправился он. — Если тут и есть… обитатели, то они явно не спешат нам навстречу. Может, нам следует проявить инициативу…
— Я бы раньше подзакусил, — смущенно признался Костя.
— Ты же голодный! — спохватилась Лена. — Ты же не завтракал! Ой, а как же теперь? С кухней-то?
— Что-нибудь организуем, — сказал Кудрявцев. — У нас именинных пирожков целая гора в буфете, и салат на окне стоит. А потом что-нибудь придумаем. Вообще-то надо объединить наши припасы. И с водой вот… У меня всего ведро… А колонка наша теперь — фьють!
— У меня — на донышке! — сконфуженно призналась Лена. — Да и припасов кот наплакал…
— Виктор Павлович… — Володя силился унять дрожь в голосе. — А вы… а вы думаете, что мы тут… долго?!
— Ну, кто ж его знает! — сказал Кудрявцев, сочувственно поглядев на него. — Да ты не волнуйся, это я так, на всякий случай…
Он вдруг очень пожалел Володю: совсем ведь ребенок, семнадцать лет всего. Губы у него прыгают… бедняга! А сорванцу Славке все нипочем!
Когда Славка выяснил, что отец собирается идти в лес втроем, с Костей и Володей, у него дыхание перехватило от обиды.
— А я?! — взвыл он, снова получив дар речи. — Я же это и придумал — чтобы на разведку пойти!
— А ты получаешь другое важное задание, — нарочито строго сказал Кудрявцев. — Тебе поручается охранять дом. И женщин. Понятно?
— Ну да! Чего их охранять! — ныл Славка.
— Анна Лазаревна старая и больная, — внушительно объяснил Костя. — И потом, если кто-то появится, пока нас не будет, ты сразу дашь знать.
У Славки загорелись глаза:
— Правильно! Я тогда в ваше окно буду орать: «Константин Алексеич! Аврал! Аврал!»
— Почему же именно аврал? — удивился Костя.
— А это слово очень хорошо кричится! — Славка набрал в легкие воздух, чтобы продемонстрировать, как кричится «аврал», но тут же спохватился: — Ой, дядя Мирон еще спит!
— Да, кстати, дядя Мирон! — спохватился Кудрявцев. — С ним-то что делать?
— Разбудить! — предложил Костя. — И проинформировать.
— Да ну его! — поколебавшись, решил Кудрявцев. — Ему и простые-то вещи не всегда втолкуешь, у него особое устройство мозгов, информацию воспринимает весьма избирательно. А уж это все… нет, не берусь!
— Я объясню! — с восторгом вызвался Славка. — Ой, интересно будет!
— Да уж представляю… — Кудрявцев криво усмехнулся. — Ладно, поручаем это дело тебе.
— А я себе поручила обед приготовить, — сказала Лена, возникая на пороге. — И приготовлю! Из общих припасов!
— Лена, не дури! — сердито возразил Костя. — Славка, не пускай ее в кухню, слышишь!
— А я — в темных очках! Уже пробовала! — торжествующе заявила Лена, размахивая громадными круглыми очками. — И голова ничуть не кружится. Так, морально тяжело, но не слишком.
— Ну смотри! Если что, будешь там валяться до нашего прихода.
— Прямо — до вашего прихода! — обиделся Славка. — Что я, не вытащу?
— Ну, тогда на тебя вся надежда! — серьезно сказал Костя.
Неуверенно ступая по скользкой упругой траве, они пересекли поляну и вошли в прозрачную тень безмолвного леса.
Лес был действительно красив, только мало походил на лес. Деревья были разбросаны широко, но белоснежные перистые кроны все же смыкались. Золотистый свет, процеживаясь сквозь эти белые мягкие пластины, становился совсем призрачным, и казалось, что он не льется с высоты, а беззвучно и медленно сочится из розовых суставчатых колонн.
Не было ни подлеска, ни кустов, ни палой листвы; землю плотным пружинящим ковром укрывала все та же курчавая коричневая трава.
— Смотрите, ни тропинки нигде, ни следов никаких, — негромко сказал Костя: в этой застывшей тишине и говорить было трудно. — Хотя на этой траве следы вообще, по-моему, не остаются.
Кудрявцев сильно топнул ногой: трава тотчас выпрямилась, и вмятина от подошвы бесследно исчезла.
— Так куда же идти? — Костя растерянно огляделся. — И главное, как потом вернуться? Солнца нет, определиться не по чему. И на стволах никаких примет, не распознаешь, где юг, а где север.
— А если делать зарубки? — робко предложил Володя.
Кудрявцев извлек из кармана перочинный ножик и с сомнением поглядел на блестящее игрушечное лезвие.
— Ладно, попробуем, — сказал он, подойдя к ближайшему дереву. — Не люблю я деревья калечить, но…
Он вогнал острие в розовую гладкую поверхность. Но не успел выдернуть нож: тонкая, пронзительно свистящая струя ударила ему в лицо, он отшатнулся, закрыв руками глаза, чуть не упал. Костя поддержал его и, уклоняясь от красно-розовой струи, вырвал нож из дерева.
Свист немедленно прекратился, струя исчезла.
— Ф-фу-ты! — выдохнул Кудрявцев, осторожно отводя ладони. — Ничего, глаза целы.
— Ты смотри! — закричал Костя. — Вот это да!
Разрез на дереве уже заплыл, почти исчез. Осталась красная, быстро светлеющая полоска. Еще через секунду и она бесследно растворилась в розовой коре, и уже нельзя было угадать, где проходил разрез.
— Самооборона без оружия плюс самоизлечение без лекарств, — пробормотал Костя, с восторгом глядя на дерево. — Ах ты умница! — Он осторожно погладил розовую кору и изумился: — Да оно теплое! Греет!
