Ариадна Громова - Вселенная за углом
Он подбежал к окну и отодвинул штору. Анна Лазаревна приподнялась на локте и уставилась в окно.
— Это ничего, — успокоительно бормотал Володя, с ужасом глядя на лес. — Мы скоро все выясним, сейчас я вот пойду… и мы вместе разберемся…
— Вы знаете, — это очень красивый лес! — вдруг сказала Анна Лазаревна, неотрывно глядя в окно. — Я в жизни не видела такого леса!
«Я тоже! — подумал Володя, ошеломленно моргая. — Однако какова старушка! Даже ни о чем не спрашивает: ей главное, что лес красивый!»
— Анна Лазаревна, я пока пойду, — сказал он. — Если что, вы постучите стулом в пол три раза, я прибегу. Не вставайте! И главное — в кухню не ходите! Я вам что-нибудь приготовлю на завтрак! Обещайте, что не будете вставать!
— Хорошо, я обещаю, — рассеянно ответила Анна Лазаревна, продолжая созерцать лес.
Виктор Павлович и Славка, оба светловолосые, синеглазые и худощавые, стояли на крыльце и до странности одинаково хмурились, глядя на лес. Рядом с ними высился плечистый Костя Ушаков и тоже смотрел на лес.
«Как же так? — вдруг подумал Володя. — Ведь Анна Лазаревна сказала, что Кудрявцевы в семь утра были на улице. Как же они ничего не заметили?»
— Вот и Володя, — сказал Ушаков, не оглядываясь. — Как там Анна Лазаревна?
— Говорит, что лес очень красивый… — машинально ответил Володя, думая о своем.
— Ты скажи! — удивился Ушаков. — А Ленка ругает его: какой-то, говорит, голый, противный. Вот — на вкус и цвет товарищей нет! — сентенциозно заключил он.
— Ладно, — сказал Кудрявцев, поворачиваясь к ним. — Лес, может, и красивый, но хотел бы я знать, откуда он, зачем он, и вообще — что, собственно, происходит? Ни с того ни с сего…
— Анна Лазаревна говорит, что видела туман, — торопливо сказал Володя, — уже после того, как она ваш разговор слышала…
— Какой разговор? А, с Галиной, когда она на работу шла?
— На работу? — изумился Володя.
— Ну да, она сегодня дежурит в «неотложке».
— И она… ушла?
Кудрявцев невесело усмехнулся.
— Вот именно: ушла. В десять минут восьмого, как положено уходить на дневное дежурство. Я ее проводил на крыльцо, и дом наш стоял, где ему положено стоять, и вообще все было как положено…
— В десять минут восьмого! А вы туман не видели?
— Да я сразу лег и заснул. Меня вот Костя сейчас разбудил. А что за туман и при чем он тут?
— Не знаю… — сознался Володя. — Я так просто… думал…
Он поглядел на Костю, но тот молчал, почесывая кончик носа. Зато заговорил Славка.
— А я знаю, что случилось! — заявил он. — Мы все заснули, и прошло много-много лет. А мы во сне не заметили.
— Анна Лазаревна говорит, что она не спала с семи часов! — испуганно запротестовал Володя: ему сейчас все казалось возможным.
— Это ей казалось, что она не спит! — упорствовал Славка.
Костя посмотрел на него с укоризной, как на ученика, запутавшегося в ответах.
— А ну-ка подумай, — внушительно сказал он, — в чем ошибка твоего рассуждения?
— Я знаю, что вы скажете! — упрямо возразил Славка. — Если папа с мамой утром выходили и тогда ничего не было, значит, это потом произошло, да?
— Вот теперь ты рассуждаешь правильно, — одобрил Костя.
— Ну и что? А потом папа заснул, и все заснули… И может, мы в будущее попали! В далекое! Я читал про такое!
Володя нервничал, слушая Славку. Ему самому не верилось, что за полчаса дом могло куда-то перенести, да еще так, что никто ничего не почувствовал. Славка, конечно, безбожно фантазирует, но кто знает… никто ведь ничего не знает…
— Если это будущее, откуда такой лес? — тревожно спросил он.
— А что — лес? — хладнокровно возразил Славка. — Даже за сто лет какой хочешь лес можно вырастить! А мы, может, тысячу лет проспали? Может, мы у них вроде как в заповеднике? Они нас охраняют, пока мы не проснемся. Это я тоже читал. Деревья, может, с Венеры привезли или еще откуда. И они нас все время видят, тут приборы установлены.
Володя даже передернулся, представив себе, что на него сейчас спокойно, внимательно смотрят чьи-то изучающие глаза.
— Вот ведь фантазия у парня! — сдержанно усмехаясь, сказал Кудрявцев. — Поспал я немного, когда маму проводил, это верно, но насчет тысячи лет ты хватил. Столько спать вообще невозможно.
— Ты про летаргию, что ли, вспомнил? — спросил Костя. — Так учти, что при летаргии человек тоже стареет, хоть и медленней. За сто лет у тебя седая борода до пупа выросла бы…
— А может, нас законсервировали! — не сдавался Славка.
— Ну вот что, законсервированный дед, кончай сочинять! — сказал Кудрявцев. — Дядя Мирон еще спит?
— Будь здоров как спит! — засмеялся Славка. — Я хотел его разбудить, а он меня пяткой лягнул и замычал: «М-мы приложим все усилия!»
— Я бы не прочь их приложить, — заметил Кудрявцев. — Только не знаю, к чему прилагать…
— Давайте обобщим факты, — рассудительно сказал Костя. — Во-первых, лес и трава необычные… Совершенно незнакомая флора. Затем…
— Кухня! — подсказал Славка.
— Да, во-вторых, то, что видно в кухне. В-третьих, эта невидимая преграда… И такое странное преломление…
— Нет, видели? Он стоит себе и читает лекции по физике! — ужаснулась Лена, внезапно появившись на крыльце. — Преломление, оформление!
— Ну, Леночка, тут без физики не обойдешься… — добродушно улыбаясь, возразил Костя. — Включайся в диспут!
— Да какой диспут?! — уже всерьез рассердилась Лена. — Нашли время для разговорчиков!
— А что же, по-вашему, делать? — тихо спросил Кудрявцев, глядя куда-то в сторону.
— Как — что? — удивилась Лена. — Надо идти… Надо поскорее найти людей, выяснить, посоветоваться!
— Вы уверены, что тут есть люди? — все так же тихо, словно с собой разговаривая, бросил Кудрявцев.
Лена дико посмотрела на него.
— То есть… а как же? — запинаясь, выговорила она. — Где-нибудь же должны быть…
— «Где-нибудь»!.. — со странной интонацией повторил Кудрявцев.
— А ведь здесь птиц нет! — вдруг сказал Володя. — Я все удивлялся, почему так тихо… А тут ни одной птицы нет. И вообще все будто бы застыло.
— Это, наверное, потому, что нет солнца! — заявил Славка. — И небо здесь какое-то чудное… Может, нас на Марс перебросило?!
— Эх, ты! — сказал Костя. — Фантастику читаешь-читаешь, а толку-то? На Марсе атмосферы нет… ну, практически нет. А мы пока вроде дышим! — Он сделал глубокий вдох. — Видишь: самый обыкновенный воздух. Земной… Только с горьковатым привкусом.
— Это от травы, — машинально вставил Володя.
— Ну теперь о Марсе пошел разговор! — жалобно и сердито закричала Лена. — О воздухе, о траве — о чем угодно, лишь бы не о деле! С ума вы все посходили, что ли, я не понимаю!
