Ширли Рейн - Остров
Может быть, и память у большинства из нас такая хорошая потому, что все мы чуть ли ни с пеленок постоянно что-нибудь да заучиваем, или дома, или в школе, или на Встречах "у якоря"; правда, там, чаще всего, это стихи или песни, но все равно.
Мне нравится, как все это происходит.
Тери сидит за учительским столом, положив на него руки; толстая, совершенно седая Морра расположилась рядом с ней в удобном "кресле для гостей". Тери негромко, так, что слышно только одной Морре, произносит фразу, как правило, не очень длинную. Старуха сосредоточенно вслушивается, наклонив голову, и важно кивает в ответ; или поправляет, но это бывает редко.
Тери поднимает лицо, глядя куда-то поверх наших голов, и нежным, мелодичным голосом не столько говорит, сколько выпевает ту же самую фразу, ритмично покачиваясь из стороны в сторону. Все внимательно слушают.
Потом Тери поднимает руки, и, повинуясь их взмахам, мы дружно повторяем сказанное – раз, другой, третий, а иногда даже четвертый и пятый, пока наш "хор" не начинает звучать чисто и слаженно. И так мы заучиваем весь рассказ, фразу за фразой. В конце по знаку Тери мы мелодичным речитативом проговариваем с самого начала то, что заучили сегодня. И можно не сомневаться – все это останется в памяти большинства из нас на всю жизнь.
После заучивания пришел охотник Кенаи. Сильно загорелый, невысокий, щуплый, он походил бы на мальчишку, если бы не множество мелких морщин, изрезавших его выразительное лицо с живыми, весело посверкивающими черными глазами. Однако, впечатление хрупкости обманчиво; на самом деле Кенаи очень сильный и на редкость выносливый, что, конечно, немаловажно для охотника.
Он рассказал об огромных грибах-поганках, которые нападают на мелкое зверье, а иногда даже и на людей. Конечно, эти грибы растут в самой чаще, куда и ходить-то незачем, но мало ли что бывает, поэтому никому не мешает знать об их повадках. Ростом поганки иногда вымахивают даже выше человека и издалека похожи на большие корявые пни, прикрытые чем-то вроде зеленоватого блина, с которого свисают липкие коричневые нити. Ими они и захватывают свою добычу, а потом притягивают ее к себе, обволакивают со всех сторон и переваривают. Все живое в лесу боится этих грибов, и есть даже птички со смешным названием лютики, которые предупреждают других о том, что неподалеку растет такая поганка. Тому, кто увидит этих ярко желтых птичек или услышит их короткие, заливистые трели – Кенаи очень похоже продемонстрировал нам, как они звучат – следует немедленно пуститься наутек.
Оказывается, Кенаи и другие охотники научились подкрадываться к этим грибам, ловко уклоняясь от смертоносных нитей, и убивать их. Дело не только в том, что поганки опасны; если их внутреннюю мякоть обработать как положено, из нее можно приготовить настой, который очень помогает при расстройстве желудка. Наши врачи уже давно научились делать это.
Кенаи очень увлекательно рассказал о том, как происходит охота на поганки, и закончил так, как это делают все наши гости: если кто-то из вас, ребятки, хочет стать охотником, приходите ко мне, Расму или Ане, а если врачом – то к Йорку или Фреде.
Под конец настала очередь сказки. Сегодня ее рассказывала та же Морра, которая знает просто неисчислимое множество всяких преданий, историй, песен – и сказок. Хотя иногда Тери приглашает и других сказительниц.
Малыши немножко устали, но сказку, как всегда, слушали с удовольствием. Тем более, что Мана, которая убирается в школе, уже приготовила целую гору "хумпи-бумпи" – завернутых в пальмовые листья и зажаренных в масле бананов с корешками; наше любимое "школьное" лакомство.
– 5
Я тоже вместе со всеми ела "хумпи-бумпи" и слушала сказку, но мыслями то и дело возвращалась к утреннему происшествию и к тому, что меня ожидает завтра. Время от времени я бросала взгляды на Антара, который, как все старшие, сидел позади, но чуть в стороне от меня. Вид у него был совершенно отсутствующий и в то же время озабоченный. Временами, однако, он как будто просыпался и тоже поглядывал в мою сторону.
Занятия кончились, все стали расходиться. Не успела я отойти от школы на несколько шагов, как Антар, конечно, тут же оказался рядом.
– Что у вас стряслось сегодня? – сходу требовательно спросил он. Твоя мать приходила к моей за какими-то дурацкими кружевами и выглядела так, точно вот-вот заплачет.
Мы живем в соседних домах и часто бегаем друг к другу, когда что-нибудь по хозяйству понадобится. И наша с Антаром дружба ни для кого не секрет. Она возникла еще в те времена, когда мы оба под стол пешком ходили, хотя поначалу выражалась, в основном, в тумаках, которыми он меня награждал. Зато, правда, никто, кроме него самого, этого делать не смел.
И все же мне не нравится, что в последнее время он стал со мной разговаривать таким тоном, будто уже имеет на меня какие-то права. А ведь я еще не дала ему своего согласия, хотя он не раз спрашивал, пойду ли я за него замуж. Антар мне нравится, это правда, но никаких слов пока сказано не было, никаких обещаний мы друг другу не давали. Да и не уверена я, что это произойдет.
– А ты почему такой хмурый? – вместо ответа спросила я.
– Хмурый? С чего ты взяла? Я… – внезапно щеки у него вспыхнули, глаза заблестели – точно от доброго глотка вина. Слушай, ты торопишься? Я хочу тебе кое-что показать. Только смотри, это тайна, – он приложил палец к губам и широко распахнул красивые серые глаза, опушенные густыми темными ресницами.
Ха, вечно у него какие-то тайны. Антар как раз из тех, кому спокойно никак не живется. То он шастает по острову, то ныряет к затопленным кораблям, то роет ходы в пещерах. Не представляю, чем он будет заниматься, когда станет взрослым, а ведь это произойдет совсем скоро; ему уже восемнадцать. Разве что лошадей будет разводить. По-моему, это единственное, что его интересует, кроме, конечно, шатания по острову и раскопок.
А про свой вопрос насчет того, что у нас случилось сегодня утром, он, выходит, уже и думать забыл. Ну, конечно, своя "тайна" для него важнее.
– Что, еще один скелет нашел? – спросила я.
– Какой скелет? – Антар вытаращил глаза и удивленно открыл рот, так что стала видна темная дыра на месте переднего зуба, который ему выбили в детстве во время драки. Это, наверно, единственный недостаток в его внешности; Антар – парень видный, ничего не скажешь. Высокий, хорошо сложенный, сильный. В общем, все при нем, если не считать злосчастного выбитого зуба. А-а, нет… Это гораздо… В общем, тут такое дело… Открытие, я сделал самое настоящее открытие! Так пойдем, а? – он схватил меня за руку.
Открытие, надо же! Ну, допустим, нашел он что-нибудь там опять, но с чего бы так-то уж волноваться? Антар очень увлекающийся и… беспокойный какой-то.
