Филип Дик - Игроки с Титана
— Вернусь.
— Правда? — Женщина явно не верила; ее милая улыбка светилась иронией. — Видите ли, мистер Гарден, для нас, небайндменов, в этих краях вы — почти легенда. Черт возьми, да о встрече с вами мы только и будем говорить целые недели!
Несмотря на свой опыт, Пит не мог определить, был ли в ее словах сардонический оттенок, поскольку их она произнесла безразличным тоном. Она сбивала его с толку, и Пит смутился:
— Я действительно хочу вернуться, — сказал он. — Я потерял Беркли, где…
— О, — кивнула миссис Мак-Клейн, улыбнувшись еще более открыто и обезоруживающе. — Понимаю. Неудача в Игре. И поэтому вы у нас.
— Я еду в Нью-Мексико, — сообщил Пит, забираясь в аэромобиль. — Может, увидимся позже. — Он закрыл дверцу. — Взлетай! — скомандовал он автоматическому устройству.
Дети махали набиравшему высоту аэромобилю. Миссис Мак-Клейн не махала. Чем вызвана такая враждебность? Пит был удивлен. Или это лишь показалось? Вероятно, ее гневил сам факт существования двух отдельных групп — байндменов и небайндменов, очевидно, ей казалось несправедливым, что лишь немногим предоставлялся шанс за игральным столом.
Пит понял: винить ее не за что. Ведь она не понимала, что в любой момент каждый из нас может вдруг превратиться в небайндмена. Достаточно вспомнить Джо Шиллинга… Некогда крупнейшего байндмена западного мира, а сейчас — небайндмена, вероятно, до самого конца жизни. Деление на тех и других не такое уж четкое, как и все, в общем-то.
В конце концов, и он когда-то был небайндменом. Он получил право на недвижимость единственно возможным законным путем: обнародовал свою фамилию и принялся ждать, пока где-нибудь не умрет байндмен. Он соблюдал установленные вагами правила, угадал определенный день, месяц, год. И, к счастью, его прогноз оказался удачным: 4 мая 2143 года умер байндмен Уильям Раст Лоуренс, попав в Аризоне в автокатастрофу. И Пит стал его наследником, получившим его владения и вошедшим в его группу игроков.
Вагам, игрокам до мозга костей, нравились такие случайные системы наследования. А к причинно-следственным ситуациям они относились с презрением.
А как зовут миссис Мак-Клейн? — подумал он. Хорошенькая. Она ему понравилась, несмотря на ее резкое отношение к нему — понравились внешность, манеры. Ему захотелось больше узнать о семье Мак-Клейнов; вероятно, и они были байндменами, однако их вышибли. Этим все могло и объясняться.
Порасспрошу о них, решил он. В конце концов, если у них трое детей, то они наверняка известны. Джо Шиллинг знает все. Можно спросить у него.
4
— Конечно, — ответил Джо Шиллинг, ведя его через пыльный беспорядок верхнего этажа магазина грампластинок на нижний этаж, где находились жилые помещения. — Я знаю Патрисию Мак-Клейн. Как ты с ней встретился? — И вопрошающе обернулся.
— Мак-Клейны живут в моих владениях, — объяснил Пит. Он уже успел проделать проход в грудах грампластинок, картонных коробок, проспектов, писем и плакатов прошлых лет. — Как ты можешь здесь что-либо отыскать?
— У меня — система, — уклончиво ответил Шиллинг. — Скажу тебе, почему Пэт Мак-Клейн такая резкая. Она играла, однако ей запретили участвовать в Игре.
— Почему?
— Пэт — телепатка. — Джо Шиллинг освободил место на столе в кухне, поставил две чайных чашки с отбитыми ручками. — Хочешь чаю?
— Да-да, — кивнул Пит.
— Я достал тебе запись «Дона Паскуале», — начал Шиллинг, наливая чай из черного керамического чайника. — Ария Скипы. Да-дам, да-да, да. Прекрасный отрывок. — Напевая, он достал лимон и сахар из буфета, что стоял за раковиной, полной немытой посуды. Подмигнул Питу и, вглядевшись сквозь пыльную, замызганную занавеску, указал в сторону магазина. Пит увидал высокого тощего юношу с бритой головой и в очках с роговой оправой; юноша изучал изорванный древний каталог грампластинок. — Чудак, — мягко заметил Шиллинг. — Пьет кефир и занимается йогой. Принимает массу витаминов, среди которых витамин Е — для потенции. У меня есть все сорта.
Юноша, заикаясь, голосом спросил:
— Скажите, у вас есть записи Клаудио Муцио, мистер Ш-шиллинг?
— Только «Сцена с письмом» из «Травиаты», — ответил Шиллинг, не сделав попытки встать из-за стола.
— По-моему, миссис Мак-Клейн — физически привлекательна, — сказал Пит.
— О, да. Очень живая. Но она не для тебя. По Юнгу, она принадлежит к типу людей, сосредоточенных на самих себе; они глубоко самопогружаются. Склонны к идеализму и меланхолии. А тебе нужна, неглубокая, яркая блондинка, которая бы тебя взбадривала. Нужен кто-то, способный вывести тебя из убийственной депрессии, в которую ты то и дело впадаешь. — Шиллинг отпил из чашки, и несколько капель разбрызгалось по его рыжей густой бороде. — Ну? Скажи что-нибудь. Или ты опять в депрессии?
— Нет.
Из передней части магазина прозвучал вопрос высокого тощего юноши:
— М-мистер Шиллинг, можно послушать запись арии «Тайная слеза» в исполнении Джильи?
— Конечно, — почесывая щеку, отстраненно пробормотал Шиллинг. — Пит, знаешь, до меня дошли слухи. Я слышал, что ты лишился Беркли.
— Да. А ассоциация «Мэтт Пендлтон»…
— Это мог быть Счастливчик Лакмен, — заметил Шиллинг. — Да, в Игре он — Тертый калач, и мне это следовало бы знать. Теперь он сидит с твоей группой и очень скоро завладеет всей Калифорнией.
— Кто-нибудь сможет сыграть против него и обыграть?
— Конечно. — Джо Шиллинг кивнул. — Я могу.
Пит вытаращил на него глаза:
— Ты это серьезно? Ведь он тебя обыграл; ты — классический случай.
— Просто неудача, — возразил Шиллинг. — Если бы у меня было больше документов на недвижимость, если бы мне удалось дольше продержаться… — По его лицу пробежала легкая улыбка. — Блеф — восхитительная игра. Вроде покера, в ней равно сочетаются шанс и умение; благодаря тому и другому либо выигрываешь, либо теряешь. Я проиграл по первой причине, сделав единственный плохой ход, который, по сути, удачливо предусмотрел Лакмен.
— Не благодаря своему умению.
— Нет, черт возьми! К Лакмену благоволит удача, а ко мне благосклонно уменье; нас следовало бы назвать Счастливчик и Мастер. Если когда-нибудь я поставлю на карту и смогу начать все сначала… — Вдруг Шиллинг рыгнул. — Извини.
Поддавшись порыву, Пит выпалил:
— Я тебя поставлю на карту.
— Этого ты себе не позволишь. Я — дорогое удовольствие, потому что не сразу же начинаю выигрывать. Необходимо время, чтобы мой фактор мастерства преодолел любое течение удачи… Благодаря которой Лакмену удалось меня обыграть.
