Роберт Силверберг - Крылья ночи
— Я зарегистрируюсь на постоялом дворе дозорных. После этого поищем в ложе крылатых пропитания.
— А потом, — сухо продолжил Гормон, — пойдем в трущобы безгильдийных и будем выпрашивать там медяки.
— Я сожалею, что у тебя нет своей гильдии. И все же жалеть себя недостойно мужчины. А теперь идемте.
Мы двинулись от ворот по кривой мощеной улице: это был жилой район из невысоких приземистых домов, над которыми возвышались громады защитных сооружений. Дальше виднелись сверкающие башни — вот их-то мы и видели вчерашним вечером.
Возле угла причудливого здания, построенного — судя по странному резиновому облицовочному материалу — во времена Второго цикла, я увидел висящий под скромным навесом общедоступный обруч мысленной связи и решительно надвинул его на лоб. Туг же мои мысли устремились по проводам к интерфейсу, из которого были направлены непосредственно в один из накопительных мозгов банка памяти. Моему мысленному взору предстали складчатые полушария живого мозга, бледно-серые с белыми прожилками, на темно-зеленом фоне хранилища. Как-то один запоминатель рассказал мне, что много циклов назад люди создали машины, способные думать за них, однако они были дьявольски дорогими, требовали обширных пространств и пожирали массу энергии. Это была не худшая из затей наших предков, но зачем создавать искусственные мозги, если их в изобилии ежедневно высвобождает смерть? Неужели им казалось неподходящим чудо, которое однажды произвела природа, — великолепный человеческий мозг? Чего им не хватало, знаний или здравого смысла? Мне трудно было поверить в ту давнюю историю…
Я передал в банк памяти информацию о себе, запросив при этом адрес постоялого двора дозорных. Искомые координаты я получил почти мгновенно, и мы пустились в путь: Аулуэла с одной стороны, Гормон — с другой, а я, как обычно, катил тележку с приборами.
Город был наполнен людьми. Столько народу я не видел ни в сонном, разомлевшем от зноя Эгупте, ни в любом другом городе, через который лежал мой путь на север. В основном нам встречались паломники, мелькали озабоченные запоминатели и хмурые купцы, изредка нейтеры тащили носилки хозяев. Аулуэла увидела нескольких крылатых, но по канонам своей гильдии не могла приветствовать их, пока не исполнит обряд очищения. Я же должен был с горечью отметить, что встречавшиеся нам дозорные смотрели на меня крайне неприветливо и даже не здоровались. Мне, кроме того, бросилось в глаза множество защитников и порядочное число представителей таких малопочтенных, но, несомненно, необходимых в большом городе гильдий, как лоточники, слуги, ремесленники, стряпчие, рассыльные и грузчики. Естественно, хватало и нейтеров, покорно и безмолвно занимавшихся своими делами. И еще улицы Рума наполняли многочисленные пришельцы из других миров; большинство из них были туристами, хотя, вероятно, некоторые прибыли сюда в надежде наладить деловые связи с обнищавшими жителями Земли. Я заметил множество мутантов, крадучись пробиравшихся через толпу, и ни один из них не имел такой горделивой осанки, какой отличался идущий рядом со мной Гормон. Он был уникально красив, резко отличаясь от прочих представителей своего рода, каких-то уж очень ущербных: от пятнисто-серых до грязно-коричневых, с несимметричными телами; без каких-либо конечностей либо с излишним числом их, деформированных при этом самым невероятным образом, скелетообразных и бочкоподобных; косоглазых громадин и пугливых юрких существ. Они промышляли карманными кражами, мошенничали, предлагали органы, выдавливали из туристов слезы и деньги и продавали миражи, но никто из них не держался прямо, как Гормон, несомненно ощущавший себя полноценным человеком.
Путеводные данные банка мозгов оказались точными, и меньше чем через чае мы оказались на постоялом дворе дозорных. Я оставил своих спутников у ограды и вошел один, вкатив за собой тележку.
В креслах холла, лениво развалившись, сидело по меньшей мере с десяток дозорных. Я приветствовал их ритуальным жестом, они небрежно, словно отмахнувшись, ответили мне. Неужели это и есть защитники, от которых зависит безопасность Земли?
— Я должен зарегистрироваться.
— Новичок! Откуда?
— Из Эгупта.
— Надо было и оставаться там. Здесь нет нужды в дозорных.
— Так все-таки, где мне зарегистрироваться?
Напыщенный юнец показал на экран на стене холла. Я подошел, прижал к экрану пальцы, услышал вопрос, назвал тайное имя, которое дозорный может сообщать только члену своей гильдии. Открылась панель, и на меня с неприязнью уставился человек с опухшими глазами и со знаком дозорного на правой щеке (а не на левой), что говорило о высоком положении моего визави. Он назвал мое тайное имя и сказал:
— Стоило ли приходить в Рум — нас тут и так сверх квоты.
— Тем не менее я прошу ночлега и занятия.
— Человеку с вашим чувством юмора следовало бы родиться в гильдии клоунов, — буркнул мой собеседник.
— Я не шучу.
— В соответствии с законом, принятым нашей гильдией на последней сессии, гостиница не принимает новых постояльцев, если в ней уже достигнута разрешенная вместимость. У нас теперь именно такое положение. Так что прощайте, друг мой.
Я был ошарашен.
— Я ничего не знаю о таком правиле! Это невероятно! Что это за гильдия, которая гонит своего члена из собственной гостиницы, когда он появился, буквально валясь с ног от усталости! Человек моего возраста, прошедший по Земному мосту в Рум из Эгупта, одинокий, голодный…
— Почему же вы сначала не проверили, можем ли мы вас принять?
— Я и понятия не имел, что в этом будет надобность.
— Но новые правила…
— Пусть Провидение засушит ваши правила! — вскричал я, — Я требую крова! Да сгиньте вы со своими новыми правилами! — Ледяная тупость чиновника потрясла меня — Мне нужен кров! Надо же! Выставить того, кто вел дозор еще до твоего рождения…
— Полегче, брат, полегче.
— Наверняка у вас есть закуток, где я могу поспать, и немного хлеба, чтобы утолить голод.
Теперь, когда тон мой изменился с возмущения на мольбу, на безразличном лице моего собеседника проступила пренебрежительная гримаса.
— У нас нет свободной комнаты и нет лишней пищи. Для нашей гильдии наступили тяжелые времена — вы это знаете. Ходят слухи, что нас и вообще распустят, избавятся как от не-1 нужной роскоши, сосущей ресурсы из Провидения. Мы очень ограничены в своих возможностях. И это потому, что в Руме слишком много дозорных, мы получаем теперь жалкие крохи, и каждый лишний рот нам в тягость.
— Но куда же мне идти? Что теперь делать?
