Сорока на виселице - Веркин Эдуард Николаевич

Поначалу все шло, в общем-то, неплохо, в соответствии с привычным распорядком. У трапперов имелись два рафта, в один искатели сели сами, в другой погрузили прибор, похожий на теодолит с толстыми ножками. Кирилл предположил, что это топографический сканер, но не стандартный, а модифицированный, с помощью него можно определять, как изменялась местность, глубина в пределах ста тысяч лет, видимо, трапперы планируют узнать, как выглядела Путорана в гиперборейскую эпоху.

Да, поначалу все шло неплохо. Группа, несмотря на ветреную погоду, бодро пустилась в сплав, и рыжий вождь оказался хорош – опрокинул рафт лишь на четвертом пороге. Трапперы попадали в реку, второй рафт сорвался и тоже перевернулся, я с облегчением подумал, что на этом мое дежурство закончится, придется отключать рефрактор и, как уже случалось, доставать из реки потерпевших крушение. Но рыжий предводитель опять оказался на высоте: самостоятельно вытащил остальных, а потом вытянул и теодолит, помощи моей не понадобилось, я остался на дежурстве.

Экспедиция продолжалась, вечером рыжий и прочие трапперы сушились у правильной нодьи, пели туристические песни и явно намеревались приключаться дальше, однако к вечеру ветер стих. И комары.

Кирилл говорит, что раз в пять лет комаров, мошки и слепней вылупляется особенно много, сейчас явно пятый год. Организованные туристы используют выключатели, трапперы никогда. Выключатели, по их мнению, все портят. Если берешь с собой на маршрут выключатель, или навигатор, или сухие искры, то Гипербореи тебе не видать, не покажется, как ни старайся. Поэтому надо терпеть и превозмогать.

И мошка. Кирилл приказал, хотя я был против.

Мошку терпеть нелегко, невыносимо, от мошки трапперы приуныли, на второй день они продвинулись вдоль по реке всего на два километра, и то до обеда, а после обеда они грустили, чесались и окуривались дымом. А на третий день вместо поисков Гипербореи они занимались исключительно ссорами и поисками спасения от гнуса, Гиперборею окончательно забросили. Я их понимал. Однажды ради опыта я попробовал провести сутки без выключателя, выдержал три часа, да и то с трудом.

Когда одна девушка по-настоящему заплакала, я связался со станцией и предложил разогнать гнус – чего людям зря мучиться, все-таки это отдых, пусть и странный. Но Кирилл не велел выключать. Во времена Гипербореи никто комаров и слепней не выключал, заявил он. Кстати, сами гипербореи были суровыми обветренными людьми, об этом есть множество свидетельств, так что пусть искатели соответствуют.

Ну ладно.

На четвертый день я не сомневался, что к вечеру трапперы сдадутся. Утратят последний энтузиазм и отчаются, и когда окончательно отчаются – мой выход. Как бы невзначай показаться за секунду до того, как они запустят трансмиттер. Поскольку, если они успеют активировать маяк и вызовут СЭС, то нам на семнадцатой опять влетит. Искателей-то эвакуируют, а к нам прилетит Носов, устроит собрание, станет ругаться, что мы не работаем. Что наше дело предотвращать, а мы не предотвращаем. Что семнадцатую станцию пора распустить по причине бестолковости – у нас тут все бестолково, и люди, и звери, и природа, распустить немедленно. И чтобы всего этого не произошло, надо проявиться вовремя. Отключить рефрактор, снять маскировочное поле и изобразить…

Обычно я представляю геолога. Трапперы верят этому легко – считают, что если они такие дикие, то и геологи до сих пор рыщут по Земле в поисках пирита, колчедана и кимберлитовых трубок, в подвернутых броднях и с геологическим молотком. Я в виде геолога корректирую им маршрут, подсказываю легкий путь, пугаю скорой непогодой и стращаю слухами о медведе-людоеде, кормлю, спасаю, одним словом…

В этот раз я не успел появиться, людоед меня опередил.

Хромой. Я сразу его узнал. По недостаточному поведению. Судя по вечерней сводке, Хромой должен, как полагается, пастись на семьдесят километров севернее, его угодья там: клюква, малинники, грибные поляны, всего вдоволь, да и мы подкормку разбрасываем. Но, похоже, ему стало скучно на болотах, и, хорошенько нажравшись клюквы, он решил развлечься.

Хромой любит туристов. С детства. Особенно трапперов. Они не проходят инструктаж и частенько подкармливают диких животных, а дикие животные от этого становятся попрошайками, трутся возле путешественников, подлеют, делаются ленивыми, наглыми, так что их приходится отлавливать и отправлять на перевоспитание. Хромого перевоспитывали дважды, второй раз целый год держали, гипнозом лечили, водой, и вроде подействовало – в этом году Хромой из брусничников и малинников не вылезал…

Но вот не сдержался.

Медведь вывалился из кустов, когда трапперы сидели у костра и спорили о том, может ли отпугнуть комаров жженая подошва.

Хромой – самый гадкий зверь на южной Путоране. Он не ворует еду и не попрошайничает, как другие медведи, он любит попугать.

И умеет.

Хромой поднялся на задние лапы и зарычал. Это произвело впечатление на трапперов, но не такое, на которое рассчитывал Хромой, – искатели Гипербореи сплотились вокруг рыжего предводителя, мгновенно вооружились кто чем успел: топорами, ножами, камнями, – а рыжий траппер проявил высокую стойкость – схватил котелок с кипятком для чая и запустил в медведя.

Хромой никогда не сталкивался с подобной агрессией, слегка ошпаренный, он попятился, жалко мяукнул и шарахнулся в кусты, а рыжий велел занять оборону и принялся мастерить оружие.

Когда он приступил к делу, я понял, что дальше тянуть не стоит – в туризме рыжий не смыслил, а в копьях и рогатинах, похоже, разбирался, было ясно, что с Хромым он шутить не станет. А у Хромого ума отступиться не хватит, он дурак. Так что я отключил рефрактор, снял оптическую защиту и в виде геолога выступил из-за камня.

Искатели мне обрадовались и тут же сообщили, что на них напал бешеный шатун. Вообще-то шатуны зимой встречаются, но я трапперов разочаровывать не стал, шатун так шатун, напал так напал, сейчас вроде отступил, но может вернуться. И не один, а со стаей – тут в соседнем распадке у него стая, а он там вожаком, лучше подумать о безопасности и подкрепить силы.

Я разогрел консервы и поинтересовался, чем занимаются трапперы. Искатели стали есть и рассказывать про свою Гиперборею, правда, в этот раз она называлась по-другому, новая Гиперборея. Мне и самому хотелось есть, но я опасался, что после трех суток дежурства усну на полный желудок, а геологи обычно спят стоя.

Рыжий предводитель ел и одновременно умудрялся вооружаться – обжигал на огне копье, а в промежутках между обжиганием копья и поеданием консервов укреплял распоркой рогатину. Я отметил, что рогатина правильная, по старым образцам, если рыжий умелец пустит ее в дело, Хромому не поздоровится.

Я поинтересовался, почему они ищут Гиперборею именно здесь, она вроде севернее, на что мне их рыжий руководитель ответил, что у них есть свежая гипотеза. Он сам доктор этнологии, специалист по северному эпосу, так вот, у эвенков…

Тут опять из кустов вывалился Хромой. Конечно, никакую стаю с собой он не привел, потому что стаи не было, а если бы была, то такого дурака, как Хромой, никто бы вожаком не избрал.

Вывалился, мало ему кипятка.

И не смог придумать ничего оригинального, как обычно, встал на задние лапы, зарычал и сделал шаг.

Рыжий завопил, схватил копье, упер его в землю и едва не проткнул Хромого, но тут вмешался я. Я толкнул копье в сторону, сорвал с пояса баллон и прыснул Хромому в морду. «Маленький Му», медведи его не переносят. Хромой обиженно заревел и ухнул в заросли. Недели на две хватит, потом опять за свое примется, возможно, Кирилл прав, пора Хромого отселять на Камчатку.

Хромой орал и ломился через зелень, а трапперы, судя по суровым лицам, собирались преследовать бешеного шатуна, так что пришлось мне их успокаивать и убеждать в том, что опасный зверь обезврежен, добивать его не стоит, пусть живет.

Трапперы кое-как успокоились и заверили, что не собирались его насмерть, так, немного проучить, отделать хорошенько палками, потыкать рогатиной. Я поинтересовался – не надо ли вызвать на всякий случай ховер со спасательной станции, может, у кого-то шок, трапперы дружно отказались. Настаивать я не стал, понятно, что к утру, скорее всего, согласятся на эвакуацию. А не согласятся, так включу дождь. А потом возьму выходной. А лучше два, отосплюсь, устал не спать, и вообще…