Уильям Гибсон - «Если», 1995 № 01
— Нет. А в чем дело?
— Последние полгода у него ужасно болят суставы. Часто до того опухают, что смотреть страшно.
— Риса слегка наклонилась к Марис. — Я боюсь за брата. И Доррел тоже. Гарт был у многих лекарей, и здесь, на Скални, и в Городе Штормов, но ни один так толком его и не вылечил. Чтобы заглушить боль, брат пьет все больше и больше.
Марис не на шутку разволновалась.
— Я знала, что Дорр беспокоится о нем, но полагала, что причина его тревог — пьянство Гарта.
— Марис, поколебавшись, спросила: — Риса, а твой брат сообщил о своих болезнях Правителю?
Риса покачала головой.
— Нет. Он… — К стойке подошел коренастый летатель с Востока, Риса налила ему кружку эля и продолжила разговор лишь когда тот отошел. — Брат боится, Марис.
— А чего он боится? — спросила Релла.
— Закон гласит, что если летатель серьезно болен,
— пояснила Марис, — то Правитель может, заручившись, конечно, поддержкой других летателей своего острова, отобрать у заболевшего крылья, прежде чем тот потеряет их в море. — Она вновь взглянула на Рису и озабоченно сказала: — Тогда получается, что Гарт сейчас летает с посланиями так же часто, как если бы был здоров.
— Да, — подтвердила Риса. — Мне страшно, Марис. Порой суставы брата начинают болеть неожиданно, и если такое произойдет с ним в воздухе, то…
— Она печально опустила голову. — Я уговариваю Гарта, но он и слушать не хочет о разговоре с Правителем. Все вы, летатели, одинаковы.
— Я поговорю с Гартом, — пообещала Марис.
— Доррел ведет с ним бесконечные разговоры, — поделилась Риса. — Но все без толку. Гарт слишком упрям.
— Он должен отдать крылья, — внезапно заявила Релла. — Крылья бесценны. Их нельзя потерять. Только они поддерживают быструю связь между островами.
Риса с печалью взглянула на нее.
— Дитя, ты не понимаешь, о чем говоришь. Ты еще студентка, и тебе неведом страх летателей лишиться крыльев.
Она собиралась еще что-то добавить, но открылась дверь, и в зал вошел Вул.
— Извини нас, — сказала Марис, слегка сжав руку Рисы у локтя. — Договорим позже.
Она заспешила к Вулу, который, положив руку на рукоять ножа, настороженно оглядывал зал.
— Не больно-то здесь весело, — сказал он подошедшим Марис и Релле.
— Еще рано, — пояснила Марис. — Через час-другой в зале яблоку негде будет упасть, а за шумом голосов и смехом ты не услышишь собственного голоса. Входи же, выпей и закуси. — Она указала на стол у дальней стены, уставленный блюдами с фруктами, фаршированными яйцами, сырами, калачами, запеченными моллюсками, пирожными и конфетами.
— Главное блюдо сегодня — зажаренный на вертеле морской кот, но он будет готов еще нескоро.
Вул, оглядев тушу морского кота над очагом и ломящиеся от яств столы, процедил:
— Вижу, что летатели, как всегда, предпочитают простую пищу.
Он позволил провести себя через зал, уселся за накрытый стол, как бы нехотя съел два яйца и кусок сыра, выпил стакан вина.
Меж тем вечеринка вокруг них шла своим чередом. Появление Вула, похоже, не привлекло ничьего внимания. Марис пока было неясно, приняли ли летатели Вула или просто не узнали.
Некоторое время они сидели за столом: Вул маленькими глотками пил вино; Релла что-то тихо* рассказывала ему; Марис, прихлебывая из кружки эль, наблюдала за входной дверью. Стемнело, и зал быстро наполнялся. Зашла компания облаченных в темно-красную униформу летателей с Шотана, за ними — пятеро Восточных. Один из Восточных, усевшись на бочонок с элем, заиграл на гитаре и запел мягким плохо поставленным голосом традиционные песни летателей. Вскоре вокруг него собралась толпа, слушатели принялись наперебой заказывать песни. Марис, все еще поглядывая на дверь, придвинулась к Вулу и Релле и попыталась разобрать за шумом в зале, о чем они говорят.
Внезапно музыка оборвалась, разговоры смолкли, все посетители пристанища уставились на Восточного, он же через зал смотрел на Вула.
Вул, повернувшись к нему, поднял стакан с вином и произнес с обычным равнодушием:
— Приветствую тебя, Лорен. Пью этот стакан в честь твоего великолепного голоса. — Он осушил стакан и поставил его на стол.
Многие последовали его примеру, но иные заподозрили в словах Вула скрытую насмешку и замерли в ожидании. Сам бард сидел на бочонке и не отрываясь глядел на Вула. Все ждали ответной реплики. Однако кто-то из толпы опередил певца:
— Исполни балладу об Ароне и Джени. Тот покачал головой.
— Нет. Я спою более подходящую балладу. И он запел незнакомую Марис песню.
Вул повернулся к ней.
— Не узнаешь?
Та отрицательно покачала головой.
— Эта песня весьма популярна на Востоке. Называется «Баллада об Айри и Однокрылом». — Вул вновь наполнил стакан вином и поднял его, насмешливо приветствуя певца.
Марис с досадой вспомнила, что слышала эту песню прежде, н тогда, годы назад, эта драматическая история о предательстве и мести, о злодее Однокрылом и героях-летателях ей нравилась.
Релла, едва сдерживая слезы, закусила нижнюю губу. Она подалась вперед, но Вул, сжав ее руку в своей, удержал девушку на месте. Марис беспокойно вслушивалась в жестокие слова баллады.
Когда певец закончил, все в зале поняли, кем был Вул. Певец отдал гитару приятелю и спрыгнул с бочонка.
— Пойду на берег. Кому мои песни нравятся, ступайте за мной.
Он забрал свой инструмент и в сопровождении всех Восточных и многих других летателей вышел наружу. Зал почти опустел.
— Лорен родом с Северного Аррена, — сообщил Вул. — Мы с ним почти соседи, но не виделись уже годы.
Летатели с Шотана тихо переговаривались и то и дело неодобрительно поглядывали на Вула, Марис и Реллу. Внезапно они все разом поднялись и покинули пристанище.
— Ты еще не представила меня своим друзьям, — громко сказал Вул Релле. — Пойдем, познакомимся.
Он взял ее за руку и подвел к стоящим невдалеке четверым летателям. Марис последовала за ними.
— Я Вул с Южного Аррена, — представился Вул.
— А это — Релла. Прекрасная сегодня погода для полетов, не правда ли?
Самый крупный темноволосый летатель с тяжелой челюстью, нахмурившись, процедил:
— Хотя тебе, Однокрылый, в храбрости не откажешь, ты мне все равно неприятен. Я знал Айри.
— Здесь пристанище летателей и вечеринка летателей, — отрезал другой. — Что вы двое здесь позабыли?
— Они мои гости, — твердо заявила Марис. — Или мое право находиться здесь вы тоже ставите под сомнение?
— Нет. Но твой выбор гостей оставляет желать лучшего. — Здоровяк хлопнул соседа по плечу. — Пойдем на воздух, песни послушаем.
