Мак Рейнольдс - Зерно богоподобной силы
- Никогда,- признался Эд.
- Келли, это новый странник,-сказала Марта.Он побывал на нескольких выступлениях Джоша.
Они обменялись приветствиями. В полном изумлении Уандер продолжал наблюдать за работой. Вряд ли он удивился бы больше, попав в комнату, где женщины вручную чешут шерсть, а потом прядут ее на прялках.
Впрочем, это ему тоже предстояло вскоре увидеть...
Пока Марта с Келли уточняли какие-то технические подробности, касающиеся книги, которую они, по-видимому, в настоящее время печатали, Эд прошел в другой конец помещения, где работал второй мужчина.
Тот взглянул на Эда и приветливо улыбнулся.
- Меня зовут Хаер, возлюбленный, Норм Хаер.
- Эд. Эд Уандер. Что это, черт возьми, вы делаете?
Хаер снова улыбнулся.
- Набираю шрифт. Это калифорнийская наборная касса. Гарнитура Гауди, старый стиль, на десять пунктов.
- Я думал, набирают на аппарате - вроде пишущей машинки.
Хаер рассмеялся.
- Так делали раньше. Только у нас здесь, в Элизиуме, ручной набор.
Его руки замелькали, и строка шрифта в подносе, который он придерживал левой рукой, стала расти на глазах.
- Но послушайте,- стараясь сдержать раздражение, спросил Эд,-чего вы этим добиваетесь? Да, Бен Франклин печатал таким же манером, но ведь с тех пор человечество додумалось до кое-каких усовершенствований!
Пальцы наборщика продолжали порхать, не останавливаясь ни на миг. Он явно принадлежал к числу людей, которых никогда не покидает доброе расположение духа. Во всяком случае, сейчас с его лица не сходила улыбка.
- Этому есть несколько причин,- ответил он. - Вопервых, великое удовольствие - сделать вещь своими руками от начала до конца. Особенно первоклассную вещь. Из производства предметов потребления что-то ушло, когда сапожник перестал изготовлять обувь, начиная с подготовки кожи и кончая отделкой готовой пары ботинок. Когда он, ВМЕСТО того, встал за гигантский станок, устройства которого не понимает, и начал наблюдать за несколькими стрелками да время от времени нажимать на кнопку или щелкать выключателем - и так по четыре или пять часов в день.
- Отлично,- возразил Эд. - Но этот ваш прежний сапожник делал, может быть, единственную пару ботинок в день, а теперешний - десять или двадцать тысяч.
Наборщик усмехнулся.
- Вы правы. Но зато теперешний страдает язвой, ненавидит свою жену и пьет горькую.
- А чем вы сами занимались до того, как стали работать наборщиком у Таббера? - неожиданно для себя спросил Эд. - Судя по речи, вы совсем не похожи на недоучку, какого-нибудь мелкого... - он замялся: фраза прозвучала не очень-то дипломатично.
Норм Хаер расхохотался.
- Я работаю не у Таббера, а для Элизиума. А до этого я был главным управляющим Всемирной печатной корпорации. У нас были свои представительства в Ультра-Нью-Йорке, Новом Лос-Анджелесе, Лондоне, Париже и Пекине.
Эд на собственной шкуре познал, чего стоит в государстве всеобщего процветания взобраться на самый верх пирамиды. Когда для производства нужна лишь треть потенциальной рабочей силы нации, борьба за место обостряется до предела.
- Добрались до самого верха, а потом вас спихнули? - сочувственно спросил он.
- Не совсем,- усмехнулся Хаер. - Для этого я был слишком крупным акционером. Просто однажды я прочитал брошюрку Джоша Таббера. На следующий же день я раздобыл все его книги, которые сумел отыскать. А через неделю послал подальше свою корпорацию и приехал в Элизиум помогать организовывать эту мастерскую.
Да, похоже, несмотря на все добродушие, у парня не все дома. Эд предпочел пока не думать об этом и спросил:
- А над чем вы сейчас работаете?
- Печатаем ограниченный тираж последнего сборника стихотворений Марты Кент.
- Марты Кент? - Это имя показалось Эду знакомым. Он не был особенно силен в поэзии, но в Америке не так уж много лауреатов Нобелевской премии, чтобы не знать их поименно.
- Вы хотите сказать, она предоставила вам права на публикацию своей книги?
- Ну, я бы так не сказал,- усмехнулся Хаер. - Скорее, Марта сама ее публикует.
- Марта! - вырвалось у Эда. Взгляд его с упреком остановился на женщине, которая привела его сюда,- она все еще разговаривала с Келли, который продолжал работать на своем тигельном станке с ножным приводом. Вы хотите сказать, что это и есть Марта Кент?
- А кто же еще? - фыркнул Хаер.
Эд пробормотал некое подобие прощальных слов и присоединился к Марте и ее собеседнику.
- Так вы - Марта Кент,- укоризненно сказал он.
- Совершенно верно, возлюбленный,- улыбнулась она.
- Послушайте,- обратился к ней Эд. - Я вовсе не хочу показаться невеждой, но ответьте: почему вы решили печатать ваш последний сборник на таком примитивном, слабосильном оборудовании?
- Пожалуйста, не говорите об этом Джошу,- сказала женщина, и на лице ее промелькнула плутоватая улыбка,- но я хочу заработать немножко денег.
- И это называется заработать! - возмущенно воскликнул Эд.
Келли отложил листы бумаги, остановил станок, вытер руки о фартук и подошел к лежавшей поодаль стопке книг. Взяв одну из них, он вернулся и, не говоря ни слова, подал книгу Эду.
Уандер повертел ее в руках. Книга была переплетена в кожу. Было в ней что-то странное. Эд открыл ее и стал перелистывать страницы. Бумага оказалась толстой и на ощупь казалась старинной. Имя автора ему ничего не говорило. Только возникло странное ощущение, будто он держит в руках произведение искусства.
Оба собеседника наблюдали за ним с лукавым видом, отчего Эд растерялся еще больше.
- Никогда не видел такой бумаги,- промямлил Уандер, чтобы хоть что-то сказать. - Где вы ее достаете?
- Сами делаем,- ответил Келли.
Эд на миг закрыл глаза. Потом открыл и спросил: - Тогда зачем вам деньги? Похоже, вы все делаете сами,- он с укором ткнул пальцем в платье Марты. - Ведь материал домотканый, так?
- Да. Но совсем без денег все-таки не обойтись, даже в Элизиуме. Например, нужно оплачивать почтовые расходы при рассылке наших изданий. Иногда возникает потребность в лекарствах. Соль тоже приходится покупать. Вы сами удивитесь.
- Но послушайте,- жалобно произнес Эд. - Вы, Марта Кент, написали книгу, которая наверняка станет бестселлером. И вы приносите ее сюда, чтобы выпустить ограниченным тиражом,- ее наберут вручную, отпечатают на ножном печатном станке, на бумаге, которую здесь же изготовили. Ну и сколько экземпляров вы так напечатаете? Тысячу?
- Двести,- ответила Марта.
- И почем же вы собираетесь брать за экземпляр?
По сотне?
- По два доллара,- сказала Марта.
Эд снова закрыл глаза, на этот раз в полном изнеможении.
- По два доллара за такую книгу? - спросил он. - Я, конечно, не библиофил, но первое издание Марты Кент, выпущенное ограниченным тиражом да еще и отпечатанное вручную -да ему же просто цены нет! К тому же отдай вы рукопись в любое крупное издательство, вы могли бы получить кучу денег.
