Александр Романов - Где-то у Проциона
– Коллега! – рассмеялся Мальцев. – Чувствую родственную душу. Это, пожалуй, надо будет отметить! Как вы насчет спиритус вини?
И тут Вадим его узнал.
Это был известнейший хирург. Светило мировой величины. Человек, про которого написано было множество статей, десятки, если не сотни, книг и сняты документальные и даже художественные фильмы. Создатель нового направления в медицине и основатель собственной научной школы. Немудрено, что Лунину он был известен. И, понятное дело, встречаться они раньше никак не могли. Но главное было не в этом. Мальцеву – тому, оригиналу из внешней реальности – должно было сейчас быть девяносто лет. Если он вообще еще был жив. Он давно уже не практиковал. А тут перед Луниным стоял в лучшем случае пятидесятилетний, пышущий здоровьем весельчак в окружении, как теперь Вадим понял, ассистенток и называл Вадима коллегой. С некоторым запозданием Вадим испытал самый настоящий шок.
– Употребляю, – ответил он, вспоминая, что, судя по рассказам, академик Мальцев всегда был не дурак выпить, и с ужасом соображая, до какой степени сможет соответствовать светилу. – В разумных пределах.
– В разумных – это как? – сразу же поймал Вадима на слове академик.
Вадим в панике принялся обдумывать, что бы такого умного сказать, но, по счастью, ничего говорить не пришлось.
– Внимание! Стартовая готовность! Начать отсчет! – прогремел чей-то усиленный трансляцией голос. И сразу же вслед за этим уже другой размеренно начал произносить:
– Шестьдесят… полсотни девять… полсотни восемь…
В салоне произошло оживление.
– Чего стоим? Артемий! Наливай! – сказал кто-то.
– Только не спирт! – вмешался женский голос.
– А чего? – отозвался мужской.
– Да хоть чего-нибудь – только наливайте!
– Спокойно! – объявил Мальцев. С видом заправского фокусника он повторил жест Пироговой и вынул из ничего бутылку шампанского. Бутылка была запотевшая. Мальцев скрутил проволоку на пробке, внимательно всмотрелся через мокрую стенку в содержимое и слегка встряхнул стеклянную емкость.
– Бокалы давайте!
Пробка грохнула к звездам и, словно по команде, по всему салону началась канонада и новогодний перезвон бокалов.
– …двадцать девять… двадцать восемь… двадцать семь… – продолжал отсчитывать невидимый хронометрист.
– Ты чего озираешься? – спросил Генрих, глядя на Лунина.
– Да смотрю… Тут явно не хватает щитов Джян-бен-Джяна и вибростенда. И джинна… – сказал Вадим, вертя головой по сторонам.
– Чего?.. А! – услышал стоящий рядом Тимур. – Вспомнил! Ну, Джян-бен-Джяна и джинна не обещаю. А вибростенд сейчас будет!
– Какой еще вибростенд? – не понял Вадим.
– Ты не знаешь? Конструкторы не предполагали, что мы будем на корабле летать, – пояснил Тимур. – Потому резонансные характеристики двигателя на вакуумную запись не рассчитаны были…
– И чего? – подозрительно спросил внимательно слушавший Генрих. Он, похоже, тоже не знал этой подробности.
– Да ничего, в общем, страшного. Поставили генераторы, гасящие колебания противофазой… Но они надежно работают только в устоявшемся режиме. На второй производной, когда меняется ускорение, начинаются пляски святого Витта… – Тимур хохотнул. – Сами сейчас почувствуете!
– Тебе смешно! – сказала Пирогова, стоявшая рядом. – А у меня от этой вибрации все трясется, и зубы ныть начинают!
– Да что я могу сделать? Терпи! К следующим полетам доработают…
Вадим открыл было рот, но опять ничего не успел сказать.
– …ноль три… ноль два … ноль один… Старт!
И – ничего не произошло. Правда, откуда-то раздалось приглушенное гудение. Но назвать его вибрацией можно было только с большой натяжкой. Вадим недоуменно посмотрел на пилота.
– Ну, поехали… – сказал Тимур, глядя куда-то наружу.
Лунин проследил его взгляд и увидел, что шар Земли медленно, словно бы даже неохотно – но заметно – откатывается назад. Рейс начался.
Часть III. …Полет нормальный
Глава 1. «Рамка»
1
И тут затрясло. Да еще как!
Действительно – святого Витта… Казалось, каждая молекула собралась куда-то отправиться. Только никак не может решить, в какую сторону, потому шевелится сразу во всех направлениях. Ощущение было совершенно неудобоваримое… Причем амплитуда колебаний нарастала. И через какое-то время буквально все заходило ходуном. От мышц до удаляющейся Земли на экране.
– О!..Ё!..Моё!.. – выкрикнул Семенов, роняя бокал и совершая руками какие-то пассы.
Вадим, клацая зубами, тоже остался без посуды, поскольку пальцы разжались сами собой. Пирогова умудрилась как-то зажмуриться и изо всех сил прижала ладони к щекам. Тимур неуклюже переминался с ноги на ногу, гримасничая, точно злодей в старом немом кино. Остальные вели себя аналогичным образом. Происходящее сильно напоминало странную дискотеку, где присутствующие танцуют против всякого своего желания…
Кончилось все так же неожиданно, как и началось.
– М-мать!.. – выдохнул Генрих и усиленно завращал глазами. – Однако круто!..
– А ты что думал – я шучу? – в тон ему отозвался Тимур, видимо, по инерции продолжая двигать мышцами лица. Он единственный умудрился удержать в руке бокал – что значит профессионал!
– О-ой… – присоединилась к ним Пирогова жалобно: – Еще три раза это терпеть!
– Почему это?
– Две коррекции на изменение плоскости орбиты и переход на торможение, – пояснил Тимур не очень понятно, но зато конкретно.
Это известие вызвало стон у близстоящих ассистенток Мальцева. Мужская часть компании мужественно промолчала.
– Девки! Цыц! – подал голос академик. – Все нормально: ни у кого ничего не отвалилось! За это надо немедленно выпить! – похоже, что и медицинскому светилу «вторая производная» далась нелегко.
Мальцев достал из воздуха новую бутылку и уже без особых торжеств хлопнул пробкой. Лунин в затруднении огляделся, разыскивая свой бокал, но Генрих оперативно создал себе и ему новые.
– Спасибо… – поблагодарил Вадим.
Шампанское после встряски пошло хорошо только у женщин: остальным, похоже, шипящие пузырьки слишком уж напоминали о вибрации.
– Не… Надо что-то покрепче! – озвучил общее мнение Тимур.
Мальцев без возражений кивнул и сотворил бутылку коньяку. Вот это оказалось тем, что требовалось.
– Ракета полетела – нальем еще стакан! – возвестил Мальцев, оживая на глазах. И тут же и выполнил озвученное.
Тимур, подставил фужер под коньячную струю, хитро глянул на хирурга:
– Пускай нас кроет матом товарищ Левитан? – спросил он, ухмыляясь.
Мальцев хохотнул, и они с Тимуром чокнулись с видом заговорщиков.
– Вы это чего? – с подозрением спросила Пирогова.
