Мариэтта Шагинян - Месс-Менд, или Янки в Петрограде
Так два сердца с манией отмщения в один и тот же день объявили капитуляцию.
36. ТЕОРИЯ САМОРАЗРЯДКИ
Белая петроградская ночь перешла в белое утро. Часы Морлендера хладнокровно добрались до шести.
Измученная долгой бессонницей, Вивиан тихо поднялась с кровати и стала одеваться, стараясь не производить никакого шума. Накинув платье, она причесалась, надела шляпу и кофточку и на цыпочках приблизилась к заповедной меже. У нее была только одна мысль: бежать, со всех ног бежать к Сорроу, ехать назад в Америку, дать знать Тингсмастеру, что она никуда не годится и ничего не может...
Она перешагнула границу и вздрогнула. Посреди комнаты стоял совершенно одетый Морлендер и смотрел на нее. Как он изменился в одну ночь! Вместо безличного "первого любовника" с раздражающе красивым лицом, каких много в любом журнале мод, перед Вивиан был возмужавший, постаревший, неузнаваемый человек. Черты лица его стали твердыми и острыми, кожа обтянула их в одну ночь, словно Морлендер похудел от шести часов бессонницы. Взгляд углубился, но стал непроницаем. Губы сомкнулись с суровостью, для них необычной. Из-под золотистых волос, красиво ложившихся вокруг лба, стал виден самый этот лоб, очень высокий, ясный, лоб мыслящего человека, раньше как-то не замечавшийся. Он спокойно глядел на нее до тех пор, пока Вивиан не опустила глаза. Тогда слабая усмешка тронула его губы, но тотчас же исчезла.
- Я ждал вас, - заговорил он просто. - Я хочу объясниться с вами.
Вивиан обвела глазами комнату, подошла к стулу и опустилась на него, стиснув руки. Артур остался стоять.
- Я не Василов, - заговорил он снова. - Я не знаю, что сделано с Василовым, хотя не смею считать себя невиновным. Вы не жена Василова и ненавидите меня. Я не знаю ни вас, ни ваших планов. Возможно, вы знаете меня и мои планы. Вас, конечно, приставили следить за мною те самые силы, которые швырнули меня сюда с низкой целью. Так вот, в первом своем отчете можете донести, что я не собираюсь выполнять задание, отказываюсь вредить этой стране и этим людям. А теперь давайте решим: или вы, или я переселимся из этой комнаты.
Вивиан судорожно стиснула пальцы, хотела что-то ответить, но молча повернулась и выбежала на лестницу.
Артур Морлендер прошелся несколько раз по комнате, закурил, распахнул окно, потом быстрыми шагами направился за перегородку.
Кровать была небрежно прикрыта одеялом, она еще благоухала ароматом ее волос, теплотой ее тела. Он не смотрел и не видел ничего. Стальной рукой схватил он одеяло, подушки, простыни, связал их в узел и бросил в угол, словно надеялся изгнать этим из комнаты всякие признаки ее пребывания в ней. Потом скинул пиджак, лег на собственную кровать и закрыл глаза. Ему оставалось два часа до поездки на завод.
Спит или не спит Артур Морлендер, мы не знаем. В раннем утреннем свете лицо его имеет мертвенный вид. Веки тяжело легли на глаза, и у рта прошла черточка, состарившая его лет на десять. Он выдержал два часа полной неподвижности, потом тихо встал, умылся, взял шляпу.
Чудный день расцветал над Петроградом. Первые желтые листья, крутясь, ложились на черные воды Мойки. Синее небо над городом было так чисто и прозрачно, словно его намылили, выстирали и хорошенько прополоскали в синьке.
У подъезда ждал в машине сам Ребров, сидевший у руля. Жестом он пригласил Артура занять место рядом с собою, круто повернул баранку, и машина рванулась.
- Сегодня - особая программа, - начал он, не отводя глаз от дороги, мы с вами едем не на завод, а в мою лабораторию. Она тоже на окраине, но противоположной. Мы с вами мчимся сейчас в сторону Нарвы.
- Что мне там нужно будет делать?
- Выслушать небольшую лекцию, - улыбнулся Ребров. - Не пугайтесь, не скучную.
Мимо проносились странные открытые пространства, похожие на стадионы. Люди на них, одетые, как физкультурники, в трусы и белые колпачки, что-то равномерно проделывали - приседали, вставали, взмахивали руками, - и все же это не были стадионы. Поверхность земли покрыта была густой растительностью в половину человеческого роста.
- Что это такое? Что они делают? - спросил Артур у своего спутника.
Тот затормозил:
- Хотите, посмотрим вблизи?
И вот они оба на широком, ровном, как скатерть, лугу.
Откуда-то сбоку ветер приносит теплые волны музыки, такой ритмичной и знакомой во всех частях света, - музыки утренней зарядки. Чей-то приятный дикторский голос разносится над лугом, хотя самого диктора не видно - он сидит за десять километров отсюда, перед микрофоном:
"Раз, два, три! Раз, два, три!" - И люди встают, приседают, взмахивают рукой, встают...
- Да ведь они косят траву! - изумленно восклицает, приглядевшись к ним, Василов. - И чем же! Простым, примитивным серпом, этой кривулькой полумесяца, да еще при вашей высокой технике!
Между тем ряды приседающих и встающих внезапно прекратили движение. Музыка оборвалась. Голос диктора произнес:
"Девятая смена, на работу! Автобусы поданы. Десятая смена, на зарядку!"
Снова музыка, снова ровные "раз, два, три" из эфира. Только первая группа людей уже скрылась за поворотом поляны, где голубели корпуса нескольких длинных автобусов, а новая веселая толпа физкультурников заняла их место.
- Пройдемся, зарядимся с ними! - предложил Ребров.
Он указал Артуру, где взять серп, стал рядом с ним перед зеленой стеной травы, и вот они вместе с другими идут и снимают ее сильными взмахами острого серпа.
Через пять минут, вспотевшие, порозовевшие, с приятным чувством израсходованной мускульной силы, но прибывшей нервной энергии, оба они снова катили вперед, и Ребров говорил Артуру:
- Это имеет некоторую связь с тем, что вы увидите в моей лаборатории, вот почему я остановился. Наши врачи-физкультурники заметили, что движения, разработанные впустую, с подражанием рабочим движениям, но сами по себе не рабочие, дают меньше мускульного эффекта, чем ритмическое, рассчитанное по минутам выполнение настоящей работы, но не доводимое до первой точки утомления. Больше того: физкультурные движения оказались даже менее эффективными, нежели простые танцы на танцевальных площадках. Тогда врачи попробовали сочетать зарядку с практически производимой работой, под музыку, с паузой, под наблюдением мастеров спорта. Здесь жнут серпом, там полют, а еще дальше идут косы, лопаты, копка картошки - ведь у нас здесь пригородное хозяйство столицы. И представьте, пятиминутная рабочая зарядка оказалась полезней двухчасовых занятий спортом. При налаженном быстром транспорте это дает возможность каждому служащему подышать утренним воздухом полей и леса...
- Но почему это имеет связь с вашей лабораторией? - с интересом спросил Морлендер.
