Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Вне всяких сомнений (сборник)
Сержант Янкель вернулся.
— Давай, давай! Шевелись! Выметайтесь отсюда!
Он с тремя подчиненными выгоняли со стоянки зрителей. Пит подошел к нему.
— Янкель, что происходит?
Янкель оглянулся.
— А, это ты! Тоже давай отсюда, нам всех убрать нужно. В темпе!
Пит оглянулся назад:
— Папаша, убери Кыску! Кларенс, пора!
— Снято, — сказал Кларенс.
— Порядок, — отозвался Пит. — А теперь, Янкель, пове- Дайте-ка нам, что мы сейчас засняли. Снимок нужно подобающим образом прокомментировать.
— Умный, да? Давай-ка мотай быстрее отсюда со своим клоуном, пока головы целы. У нас базука.
— Что у вас?! — Пит, не веря своим ушам, взглянул на полицейскую машину. Сомнений быть не могло: два «быка» выгружали из машины базуку. — Кларенс, снимай, не зевай!
— Эге.
— И кончайте своей жвачкой щелкать. Янкель, я просто репортер; может, чего не понимаю… Чего ради это все?
— Сейчас сам увидишь, умник, — Янкель отвернулся от Пита. — Отлично! Начинайте! Огонь!
Один из «быков» поднял голову:
— Сержант, а цель-то где?
— Я-то думал, вы из морской пехоты… Смерч, конечно, он и есть цель!
Папаша взглянул через плечо Пита.
— Что они там делают?
— У меня только что какие-то проблески появились. Папаша, скажи Кыске, чтобы спряталась. Они, наверное, хотят в «глотку» ей гранатой выстрелить, чтобы ее динамическую стабильность нарушить, или еще что-нибудь.
— Кыска в безопасности, я ее уже предупредил. Но это же идиотизм, Пит. Они, должно быть, абсолютно, совершенно, полностью чокнулись.
— А где это записано, что «бык» при исполнении обязательно должен быть в своем уме?
— Какой смерч, сержант? — спросил стрелок.
Янкель яростно принялся объяснять, но, по мере того, как до него доходило, что никакого смерча в окрестностях не наблюдается, утихомирился.
— Ждите, — приказал он и обратился к Папаше. — Ты! — заорал он. — Это ты смерч прогнал! Ну-ка зови назад.
Пит вытащил блокнот.
— Оч-чень интересно, Янкель. Вы, стало быть, как профессионал, полагаете, что смерчу можно приказывать, как дрессированной собаке? Такова официальная позиция полицейского управления?
— Я… Нету комментариев! А ты закрой хлебало, а то, гляди, помогу!
— Позволю себе заметить, что ваша пушка Бака Роджерса наведена так, что граната, пройдя сквозь какой-угодно смерч, пойдет прямо на мэрию. Это вы покушение на Хиззонера так спланировали?
Янкель резко обернулся, прикинул траекторию…
— Вы, ухари! — заорал он. — Направьте это дело в другую сторону! Вы что, в мэрию хотите попасть?
— Во, еще лучше, — сказал Пит. — Теперь они целятся в Первый Национальный Банк. Мне еще долго ждать?
Янкель еще раз оценил ситуацию.
— Наводите туда, где уж точно никого не заденет, — распорядился он. — Я что — постоянно за вас думать должен?
— Но, сержант…
— Что?
— Вы наводите-ка сами. А мы потом выстрелим.
Пит немного понаблюдал за ними.
— Кларенс, — вздохнул он, — ты тут еще побудь, сними, как они будут обратно в машину грузиться. Это — минут через пять уже. А мы с Папашей будем в гриль-баре «Счастливое времечко». Постарайся, чтобы Янкель получше вышел.
— Эге, — сказал Кларенс.
В следующий раз под рубрикой «НАШ ПРЕКРАСНЫЙ ГОРОД» красовались три снимка, а также статья: «Полиция объявляет войну смерчу». Пит, прихватив с собой номер для показа Папаше, отправился на стоянку.
Папаши на стоянке не было. Равно как и Кыски. Он прошелся по окрестностям, заглянул в бары и закусочные — без толку.
Он пошел назад в редакцию «Форума», убеждая себя, что Папаша мог пойти по магазинам или в кино. Вернувшись к своему столу, он дважды начинал писать завтрашнюю статью, затем скомкал все и пошел в лабораторию.
— Эй, Кларенс! Ты на стоянке нынче был?
— Не-а.
— Папаша пропал.
— И что?
— Прошли. Нужно его отыскать.
— Зачем? — и тем не менее Кларенс уже сунул камеру в кофр.
На стоянке по-прежнему было пусто — ни Папаши, ни Кыски, ни даже самого захудалого бриза. Пит повернул назад.
— Идем, Кларенс. Эй, что ты там снимаешь? — объектив камеры был нацелен в небо.
— Не снимаю, — сказал Кларенс. — Свет плохой.
— Так что у тебя там?
— Смерчик.
— Что? Кыска?
— Может.
— Кыска, Кыска! Иди сюда!
Смерчик приземлился возле него, закрутился быстрее и, подхватив оброненный прежде кусочек картона, изо всех сил швырнул его в лицо Перкинсу.
— Кыска, это не смешно! Где Папаша?
Смерчик скользнул к нему и опять потянулся за тем же куском картона.
— Стоп! Не надо! — завопил Пит, и сам протянул руку за картонкой.
Смерчик его опередил. Протащив картонку несколько сот футов, Кыска вернулась обратно, чувствительно зацепив картонкой переносицу Пита.
— Кыска, — взмолился он, — перестань же гарцевать вокруг!
Картонка оказалась карточкой, примерно шесть на восемь дюймов. Очевидно, она была к чему-то приколота — по всем четырем углам дырочки от кнопок. На ней было напечатано: «Ритц-Классик», и ниже: «Комната 2013. Для одного — 6.00 долларов, для двоих — 8.00 долларов». Далее следовал перечень гостиничных правил. Перкинс нахмурился, затем отдал карточку смерчу. Кыска тут же снова швырнула ее ему в лицо.
— Идем, Кларенс, — твердо сказал он. — В «Ритц-Классик», комната 2013.
— Эге, — сказал Кларенс.
«Ритц-Классик» был просто громадным клоповником, в трех кварталах от стоянки. Излюбленное место букмекеров и различного рода девиц. Чтобы не столкнуться с портье, Пит вошел в здание с подвального хода. Мальчишка-лифтер, покосившись на Кларенсову камеру, сказал:
— Слышь, док, этого не надо. Нечего в нашем отеле улики для разводов собирать.
— Спокойно, — сказал Пит. — Камера не настоящая. Мы марихуаной торгуем; просто сенцо там спрятали.
— Ну, чего ж он сразу не сказал? Да и вообще — не стоит траву в камере таскать. Только людей нервируете. Какой этаж?
— Двадцать первый.
Лифтер поднял их без остановок, не обращая внимания на прочие вызовы.
— Две монеты с вас будет. За спецобслуживание.
— А может, сбросишь? — поинтересовался Пит.
— Ну, ты когда-нибудь нарвешься со своей буркотней. Забыл, чем промышляешь?
Они спустились этажом ниже по лестнице и отыскали комнату 2013. Пит осторожно подергал ручку двери — заперто. Постучал — ответа нет. Приложив к двери ухо, он прислушался и уловил шорох внутри. Он, отступив назад, сдвинул брови.
— Ага, вспомнил, — сказал Кларенс, быстро убегая назад. Вскоре он вернулся с красным пожарным топориком. — Пора? — спросил он.
