Сергей Болотников - Действо
Дорожка была и впрямь одна - ровный и укрепленный пологий остаток холма шириной от силы в метр. Дважды эта дорога в небо прерывалась черными арками, с массивными запертыми воротами. Когда окончательно стемнело, в караулках затеплился тусклый свет.
И здесь нашелся сочувствующий движению - на этот раз беспородный облезлый пес с буйным прошлым и кривыми задними лапами. Поминутно оглядываясь и разговаривая сиплым тюремным шепотом, он провел их чуть в сторону от дворца и разместил на третьем этаже местной многоэтажки. Ровные ряды круглых проемов больше, чем когда-либо казались безумной версией птичьих колоний.
Не без умысла, но фасад здания выходил на дворец - четко выделяющегося во тьме. Темное на темном... Алексей Сергеевич долго не мог найти объяснения, почему дворец виден. Потом понял - это запахи. На фоне запахов он выделяется. Дворец пах водой и чьей то болью. От этого духа непроизвольно вставала шерсть на загривке.
Глубокой ночью Красноцветов проснулся. Полежал на боку в тесной, пропахшей чужими снами каморке. Двинул ухом, чутко вслушиваясь в ночную жизнь.
Тишина. Где-то лают собаки.
Он почувствовал, как пасть расползается в нелепой гротескной улыбке. Конечно собаки... мир собак.
Красноцветов понял, больше не хочет спать. Запахи будоражили.
Он вышел на шаткий деревянный помост, служивший здесь одновременно коридором, балконом и лестницей. Замер, втягивая ноздрями ночь. Дворца не видно, но сразу можно сказать, где он находится.
Дзен лежал на краю помоста, бесстрашно деля обиталище с пятнадцатью метрами пустоты. По небу взбиралась собачья луна, и невозмутимый профиль чау-чау на ее фоне казался египетским сфинксом.
Красноцветов улегся рядом, вперил чувствительный взор в темноту, спросил:
-Не спиться?
-Нет, - сказал Дзен, - как тут заснуть. В восемь утра поток нечистот отключают и идет тестинг в течение часа. Мы должны успеть пройти до коллектора.
-Успеем? Чак точно знает?
Дзен помолчал. Красноцветов подумал, что он так ничего и не скажет, когда чау-чау тихо проговорил:
-Есть еще один повод, почему мы идем к Мяснику.
-Какой же?
-Это ведь самоубийство, лезть в самое гнездо, к сотне стражей? Движение, движением, но никто из нас не хочет так умирать. Убив мясника, или оставив его в живых.
-Так на что же вы надеетесь? - спросил Алексей Сергеевич.
-Есть Собачий рай, - сказал Дзен.
-О, да. По-моему имеется много способов попасть туда куда более простым путем.
-Нет, Собачий рай существовал в действительности, и он находился, - Дзен поднял лапу и ткнул в пахучую тьму, - Там. Где сейчас стоит дворец Мясника. Там были врата. Кто чувствовал потребность или желание - уходил туда. В рай для собак. Не знаю, как он выглядит, да это и не важно. Важно, то, что он есть. Но Мясник... и его закрыл.
-Постойте, но... это разве не миф?
-За троном узурпатора есть люк, обычный квадратный люк - наша мечта и всех, кто живет вокруг нас. Мясник не пускает туда никого. Сделав нашу жизнь невыносимой здесь, он перекрыл путь и туда. Пусть раньше уходили лишь, избранные, пусть! Но теперь и им дорога закрыта!
Дзен досадливо мотнул головой:
-Наше единственное право! Наш выбор! Наш рай! - он повернулся и глянул на Красноцветова поблескивающими от Луны глазами, - и клянусь, я доберусь до него за это! До него, а потом до его запечатанного эдема!
Он замолчал, тяжело вдыхая вонючий воздух.
-А они, - Красноцветов мотнул головой в сторону спящей команды, - знают?
-Это знание избранных, друг мой, - сказал Дзен, - но они будут рады пойти вслед за мной туда. Первые за много-много лет.
Он поднялся со скрипнувших досок, повернулся к Красноцветову:
-И ты будешь рад.
И ушел к себе, напевая про тучные стада и звенящие ручьи.
Ночью Красноцветов не спал - слышал, как ходят патрули и источает угрозу дворец.
Рано утром все поднялись - напружиненные, собранные, глаза остекленели, челюсти сжались, а кое у кого подрагивали лапы. Незамеченными, собаки пересекли город и оказались у котлована, в чахлых зарослях у кромки которого сочувствующими был спрятан плот.
Солнце вяло ковыляло по небосклону, выставив свой серый ото сна диск на свежий воздух. Поднималось оно позади дворца, и потому та часть вонючей болотистой жижи, по которой плыл неряшливо собранный плот, находилась в густой тени, а миазмы, что поднимались от этой жижи к солнцу, надежно маскировали любые посторонние запахи.
Жерло трубы надвинулось, пахнуло особо ядреной вонью. Похоже, сливали по ней исключительно отходы. Труба широкая, ржавая, целый тоннель.
Дзен оглянулся, принюхался - но из-за запаха фекалий совершенно невозможно было понять, есть там кто ни будь или нет.
Вылезли из нервно качнувшегося плота и направились в глубь трубы. Темно здесь было абсолютно - и запахи совершенно не помогали. Уныло выстроившись цепочкой, команда потянулась в глубь Мясниковой крепости.
-Ну что, Чак? - сказал Дзен, - показывай дорогу.
-Сейчас-сейчас! - невидимый во тьме Чак шумно захлюпал по фекалиям где-то впереди, - счас поворот будет... ответвленьице, значит, не пропустить бы.
-Постой, Чак! - сказала Альма, - но ты ничего не говорил про ответвление.
-Не говорил! Не существенно это было. Да только если вы пойдете прямо то попадете в отстойник. Вы хотите в отстойник?
-Водой пахнет... - сказал Красноцветов.
-Здесь вся вода, - Дзен повернул в указанное ответвление.
Некоторое время шли молча. В трубе было душно и вонюче. Кто-то попытался пропеть пару строчек из собачьего гимна, но сталь так зарезонировала, что все испуганно замерли и несколько секунд напряженно прислушивались.
-Чак, по-моему, мы слишком долго идем...
-Скоро уже! - тявкнул Чак, нервно, - верняк, вот-вот перекресток будет.
-Держитесь! - молвил Дзен тихо, но твердо, - час мести грядет.
-Да! - сказал Чак, - грядет.
Они достигли перекрестка - квадратной камеры со стальными стенами и полом, но не успели дойти даже до его середины. Яркий, слепящий свет пал сверху и высветил изляпаную в грязи собачью группу.
-СТОЯТЬ! - рявкнул голос, - НЕ ДВИГАТЬСЯ! НЕПОВИНОВЕНИЕ КАРАЕТСЯ РАЗДИРАНИЕМ НА МЕСТЕ!!!
-Это патруль! - в ужасе взвизгнула Дося, - они нас выследили!
-КАК!? - воскликнул Дзен, но больше ничего не успел сказать, потому, что черные мускулистые тела, посыпавшиеся из туннелей сверху, заполонили все вокруг.
Мощным тычком духовного лидера повстанцев опрокинули в жижу. Гвардия Мясника действовала быстро и четко. Альма пыталась было дергаться, но пара чувствительных укусов быстро заставили ее замереть. Огромный, с лоснящийся антрацитовой шерстью ротвейлер ударил Красноцветова плоской, как лобовая броня танка, башкой и бывший собачник повалился навзничь. Кругом топали мощные лапы, жижа брызгала в стороны.
